Обнаженные розы
Шрифт:
После того, как Лаптев его обыскал, Зорин подошел к моей кровати.
Он был слегка обескуражен.
– Я прошу прощения за дискомфорт, который вам пришлось испытать.-искренне произнесла я, видя его неловкость.-Присаживайтесь.
– Ничего...-он кивнул, прокашлялся, задержал взгляд на моих забинтованных ногах.
Я стыдливо накрыла их краешком одеяла. Зорин поднял на меня взгляд.
– Простите... я просто... слышал, что у вас очень серьёзные раны...
– Не очень.-мягко усмехнулась я.-Вполне терпимо.
Зорин
– Вероника... я... я пришел поблагодарить вас... ведь тогда... так и не удалось...
– Поблагодарить?-удивилась я.-Борис, вы... могли спросить у капитана Домбровского мой номер... я бы ни капли не расстроилась, если бы вы поблагодарили меня по телефону. Хотя...
Я чуть пожала плечами, и смущенно пробормотала.
– Это совсем не обязательно.
– Обязательно.-Зорин чуть сдвинул брови и утвердительно кивнул.
Он открыл сумку, с которой пришел и извлёк оттуда плотный конверт.
Краем глаза я успела заметить, как старший лейтенант Корнев плавно убрал руку с рукояти пистолета в кобуре.
Перехватив мой взгляд, он игриво подмигнул мне.
– Вот...-Борис вздохнул.-Это вам, Вероника...
– Борис,-я отстранилась и категорично замотала головой.-Я не могу это взять, вы что! Я... я... я не буду. П-простите... Вы не должны...
Я не знала, как объяснить этому мужчине, что он ничего, совсем ничего, абсолютно ничего не должен мне за спасение своей дочери.
Я... я просто оказалась рядом... я всего лишь... всего лишь поступила, как человек... ничего такого...
Я не хотела опошлять обычный человеческий поступок денежно-товарными отношениями, которые в таком смысле искренне презираю.
– Вероника, вы...
– Нет, нет, нет!-я взволнованно затараторила, выставив ладони вперёд.-Борис не нужно! Пожалуйста, я... мне это не нужно...
Последние четыре слова я произнесла слегка испуганно и бессильно, с переживанием глядя на него.
– Вероника.-Борис прижал конверт к груди.-Послушайте... Пожалуйста... Это... Я ведь... Я ведь вам по гроб обязан... Подождите, пожалуйста. Не перебивайте.
Он вздохнул.
– Вы же...
Он поджал губы, и тут я увидела, как в глазах этого мужчины дрогнули влажные блики слёз.
– Вы же мне дочь фактически от верной гибели спасли..
Он сделал трудный глоток. Неожиданно его лицо дрогнуло, черты исказились. Оно приобрело страдальческое выражение.
– Я потерял женщину, которую любил больше жизни. Я потерял мать, которая жизнь на меня положила... на двух работах пахала, когда я в детстве болел, и отец нас бросил... Я...
Он снова тяжело сглотнул, выдохнул, облизнул губы.
Я с сожалением и горьким сочувствием смотрела на него, не смея прервать его.
– И я знаю, что только... б-благодаря вам...-он помял конверт в руках.-Только вы избавили меня от... необходимости вместе с матерью и женой хоронить ещё и дочь.
Он замолчал. Я увидела, как сидящие вокруг полицейские опустили взгляды.
Корнев даже быстро-быстро заморгал ресницами. Лаптев украдкой тяжело вздохнул.
У них тоже есть жены. Есть матери. И возможно, есть дочери.
– Я прошу вас... Вероника...-Зорин положил конверт на кровать.-Хотите... можете отдать кому-то... я уверен вы найдете, кому... Но... я не могу по-другому выразить свою благодарность... да и это... лишь толика того чего вы заслуживаете...
– Борис вы...-я качнула головой, чувствуя, как у меня горит лицо и печет глаза от подступающих слёз.
– Я просто оставлю.-попросил он глядя мне в глаза.-А вы... вы делайте, что хотите. Спасибо.
Он встал с кровати. Неловко, дерганными движениями поправил сумку.
– До свидания... спасибо, ещё раз.
– Хорошего... дня.-попрощалась я.
Борис Зорин ушел, оставив в задумчивом и грустном смятении не только меня, но и всех четверых полицейских.
В конверте, который принёс Зорин оказались деньги. Но это не было неожиданностью. Другое дело, что там тяжелела такая значительная сумма, что я едва не бросилась за Борисом вдогонку, чтобы вернуть ему конверт с купюрами.
Единственное, что меня остановило, это то, что быстро бежать я не могла, а ноги до сих пор всё ещё болели.
Но, если быть до конца честной, то было ещё кое-что.
Я подумала... Мне ужасно стыдно за эту мысль, но она с каждой секундой одолевала меня всё сильнее.
Эти деньги... Я ведь могла бы... Я могла бы купить на них новую гитару для Леры. А учитывая сумму, то хватило бы ещё и на новую «голову» усилитель, о которой Лера тоже много раз упоминала.
Подумав, я набрала номер Беатрисы Константиновны.
Только, что мне в руки попал реалистичный шанс восстановить мир в семье Логиновых, помирить Леру с её отчимом, вернуть покой её матери.
СТАНИСЛАВ КОРНИЛОВ
Пятница, 20 июня
– Ты же понимаешь, что так больше продолжаться не может.
От этих слов Риты в груди Стаса зародилось и разрослось неприятное, высасывающее воздух чувство.
Он вызывало ощущение болезненного стягивание и сжимания в области солнечного сплетения.
Стасу вдруг отчаянно захотелось бросить всё к чертям собачим, взять семью (а может и Нику) и махнуть куда ни будь отдыхать.
Может даже в Италию, куда он уже год обещал свозить Риту и Алину.
Можно использовать деньги, которые он копил на учёбу для Алины и на подарок для неё, который собирался подарить после выпуска.
– Стас?-Рита не дала Корнилову окунуться в мечтания.
– Да?-ответил он, глядя в стол.
– Что мы будем делать?
– А какие варианты ты можешь предложить?