Обнаженные розы
Шрифт:
Он осёкся. Выражение его лица и взгляд изменились. Уголки губ и скулы чуть дрогнули.
В его глазах промелькнуло чувство отравляющей горечи.
И Стас мгновенно всё понял.
– Это вы её убили.
Он не спрашивал.
Збруев ответил не сразу.
– Да.-голос его чуть сипел.
– За что?
– За что?!-прошипел Ипполит и ожег Стаса свирепым взглядом.-За что?!! Я... Я её любил! Любил эту с**у больше жизни! Понимаешь?!! Любил!!! Я... Я бы не посмел... Я...
И
Он тяжело, со свистом, словно астматик в приступе, втянул ртом воздух.
– Я не хотел этого делать. Я... Она бросилась на меня в драку... А я... Я её просто оттолкнул...
– Просто оттолкнул?-отозвался эхом Стас.
– Да.-прорычал Ипполит и вскинув голову, уставился на Стаса прожигающим, яростным взглядом.
Стас не сразу ответил. Он смотрел в глаза Ипполита. Глаза, по убеждению Корнилова, наравне с незначительными жестами, тембром голоса, малозаметными неврозами, привычками и прочими мелочами могут сказать гораздо больше, чес слова.
Слова могут лгать. А человек и его тело нет.
Про большинство психопатов в связи с этим говорят «что они знают слова, но не знаю мелодию».
Говорят, правильные вещи, которые от них хотят услышать, но не с теми эмоциями, не с тем выражением, с другими взглядами...
Это их часто выдаёт. И Корнилову это известно не понаслышке.
Но Збруев говорил сейчас искренне. С настоящей злой, досадливой, терзающей душевной болью.
– Почему она бросилась на вас в драку?-спросил он.
Ипполит снова отпил пиво.
– Я заставил её мужа подать на развод.
– И Марии это не понравилось
– Просто взбесилась.-фыркнул Ипполит.-Не могу взять в толк, почему она топталась вокруг него...
Он качнул головой, лицо его приобрело ожесточенное выражение.
– Он же её не ставил ни во что... Бил регулярно... Чёрт их поймёт этих баб.
Тут он кивнул на правую руку Стаса, где поблескивало обручальное кольцо.
– Ты вот свою хоть раз бил?-спросил Ипполит.
– Нет.-ровным голосом ответил Стас.-И в мыслях не было.
– Вот и я тоже.-хмыкнул Збруев и качнул головой.-А этот... Как Маша что сделает не по его... Сразу кулаки распускал... И главное, капитан, ты не понимаешь! Она же... Она же каждый ко мне плакать прибегала! Каждый раз! И...
Он досадливо махнул рукой.
– И каждый раз она потом к нему возвращалась.
Он негодующе дёрнул головой.
– Как загипнотизированная какая то... Что б её...
– А как вам удалось избежать наказания за убийство Марии?
Вместо ответа Ипполит вздохнул. Отставил на стол бутылку и расстегнул спортивную куртку, в которой сидел.
– Вот как...
На левом плече Ипполита Збруева темнела самодельная, набитая явно в антисанитарных условиях зловещая татуировка.
Насколько Стас мог судить, согласно своим познанием в тюремных наколках, эту набивают убийцам и отсидевшим «десятку».
– Я своё уже отсидел...-проговорил он с вызывающей претензией в голосе.-Понял? Начальник...
Последнее слово он произнёс кривляясь, со злой издёвкой.
Стас лишь слегка поджал губы. В какой-то мере ему было даже жаль опустившегося, побитого жизнью коллегу из полиции.
В какой-то незначительной мере.
– А что с пацаном?-спросил Корнилов.
Ипполит дёрнул плечами.
– Я хотел его сперва к себе забрать... Ну, что ты вылупился, капитан? Что мне его было с этим Хазиным оставлять? Он его хлестал ремнем по любому поводу. Ты не видел спину мальчишки, когда он ко мне попал...
Стас не перебивал его.
– У меня прожил... два года. Но...
Ипполит прикусил зубами нижнюю губу и с задумчивым взглядом покивал головой.
– Не прижился он у меня, капитан. Отдал я его.
Он посмотрел в глаза Корнилова. В его глазах промелькнуло сожаление. Но эта была жалость не к сыну Марии, а к себе, за то, что не смог искупить вину. Перед самим собой. Жалость к себе и злость на Демида.
– В каком он жил детдоме?-спросил Стас.
– Сто двенадцатый, это в Ясенево.
– Зачем так далеко?-спросил Корнилов, записывая данные.
– Для спокойствия.-осклабился Збруев.-Мне хотелось, чтобы он был как можно дальше от меня... Но так, чтобы я мог навещать его.
– Ты же его ненавидишь.
Стасу казалось это очевидным.
– Нет. Скорее меня раздражает сам факт... его существования.
– Почему?
– Почему?-хмыкнул Збруев.-Потому, что если бы не этот маленький поганец, Мария уже бы давно была со мной и всего, что случилось...
Он поперхнулся, закашлялся и тут же глотнул пиво. Выдохнул.
– Всего бы этого просто не было.-процедил он с пламенной яростью.
Стас пристально посмотрел на него. На его глаза, оскаленные зубы, судорожно застывшие мышцы лица и рук, сжимающих подлокотники инвалидной коляски.
– Что случилось с твоими ногами?
– А вот это не твоё дело.-рыкнул Збруев.-Всё, капитан. Я ответил на вопросы. Теперь проваливай. Хочешь задавать новые вопросы гони официальный вызов на допрос.
С этими словами Ипполит отвернулся к экрану ноутбука и запустил поставленный на паузу фильм.
Стасу нечем было крыть. Возможности вызвать Збруева на официальный допрос у него не было.
Он вышел из комнаты Ипполита. В коридоре его ждала Александра.
Женщина выглядела встревоженной и расстроенной.