Обнаженные розы
Шрифт:
Лицо у директрисы заметно побледнело. Она вцепилась руками в край стола и несколько раз размеренно вздохнула.
– Да.-проговорила она.-Такой... воспитанник был у нас.
– Думаю будет лучше, если вы расскажете о нём, всё, что знаете.-проговорил Стас.
Анжела Антоновна, крепко, плотно поджала губы.
Я видела, что она очень не хочет даже вспоминать Демида Хазина, не то, что говорить о нём.
– Он попал к нам в восемь лет.-начала она.-Примерно года два был исключительно замкнутым и молчаливым
Она пару мгновений помолчала, глядя в окно.
– С ним работали наши психологи. Отмечали, что у мальчика скрытая агрессия внутри. Они говорили, что она вызвана тяжелой психологической травмой, скорее всего вызванной убийством его матери.
После короткой паузы директриса продолжила.
– Один из врачей... обратил внимание, что у мальчишки странная тяга к цветам... В особенности... к...
– К розам.-закончил за неё Стас.
Анжела Антоновна закрыла глаза. Шумно вздохнула.
– Да. К розам.
Она нервно, тяжело сглотнула.
– Он мог целый день провести в обществе цветов.-она вздохнула.-Он мог провозится с ними с раннего утра до самого вечера. К слову сказать, он уделял внимание не только розам. Наши садовники нарадоваться на него не могли.
Она пожала плечами.
– Демид помогал ухаживать за всеми растениями парка вокруг детдома. Он делал это с неподдельной заботой и любовью. Со стороны посмотришь-образцовый ребёнок. Только не разговорчивый и замкнутый. С садовниками иногда говорил. Но...
Она вздохнула.
– Так... «Да, нет, хорошо». Не охотно рот открывал.
Мы со Стасом обменялись взглядами. Анжела Антоновна этого не заметила.
– Как он учился?-спросил Стас.
– Был одним из лучших.-немедленно ответила директриса.-И быстро завоевал любовь учителей. Особенно ему нравилась биология, математика, география и литература. Правда... Он всегда отказывался читать вслух или рассказывать стихи.
Она пожала плечами.
– На него даже кричали и двойки за это ставили. Бесполезно.
– Когда начались проблемы?-спросил Стас.
– Когда его начали цеплять другие дети.-устало вздохнула Анжела Антоновна.
– Они его не любили?
– Мягко сказано. Этот странный, молчаливый мальчишка с неприятным взглядом внушал детям одновременно и опасение, и дикую неприязнь. К тому же, как я сказала учился очень хорошо и был любимчиком учителей. Многие из наших учительниц проявляли к нему безграничное сострадание. Он...
Он снова с трудом сглотнула, скривила губы.
– Демид некоторым из них делал композиции из цветов. Да такие, что впору на выставку... Мы все думали мальчик вырастет и станет флористом. Радовались за него. Думали, что уж этот ребенок точно знает свой путь и понимает чем хочет заняться в жизни...
– Больше, чем вы думали.-пробормотал Стас.
– Что?-спросила директриса.
– Забудьте.-отрезал Стас.-Что было дальше?
– Как я говорила, многие учителя души в нём не чаяли.-она с сожалением цокнула языком и качнула головой.-Вон учительница биологии, Марта Львовна, у нас такая была...
При слове была мы со Стасом снова обменялись встревоженными взглядами.
– Взяла его к себе... думала усыновить.
Тут директриса детдома сделала более длинную паузу. Стасу пришлось спросить её.
– Что ей помешало?
Анжела Антоновна взглянула на него светло-карими глазами.
– Ей помешали шестнадцать ножевых ранений на лице, на груди и на спине.-проговорила она медленно, и голос её хрустнул звонкой хрипотцой.
От её слов у меня по спине прокралась торопливая дрожь. Жгущий, вкрадчивый холодок лизнул спину и шею.
– Она погибла?-уточнил Стас.
– Разумеется.-выразительно проговорила Анжела Антоновна.-Скончалась на месте. В полиции потом сообщили, что половина ножевых ранений были нанесены уже... после смерти.
Она вздохнула, приоткрыла рот, губы её дрогнули.
– Демид... Демид в слезах рассказал всем, что в квартиру проник «страшный дядя» и убил Марту Львовну. Он всё видел, но вылезти побоялся...
– И вы не допускаете, что он мог говорить правду?-спросил Стас.
Я с интересом посмотрела на него.
– Сначала допускала.-степенно ответила директриса.-Полиция вроде бы даже арестовала там одного... сосед со второго этажа... У него уже были случаи участия в драках с поножовщиной.
Она сложила руки на груди, ладонями взялась за локти.
– Через какое-то время, что он провёл в СИЗО, он во всём признался.
– Не сомневаюсь.-вздохнул Стас.
– Я потом узнала, что показания из него выбили.-глядя куда-то в сторону проговорила Анжела Антоновна.-И, что он даже в следственных экспериментах он не участвовал... Так оформили.
Она осуждающе поджала губы, сглотнула.
– Вы тогда начали подозревать?
– Нет. Гораздо раньше. Ещё до его признания... Понимаете... Я уже говорила, что Демид питал почти противоестественную страсть к цветам, особенно к розам. Но-о...
Он чуть прокашлялась.
– Дело в том, что в день убийства... Марта Львовна имела не осторожность сломать растущие на её балконе розы... Не все. Всего пару... Видимо... Этого было достаточно.
– Вы тогда уже не сомневались, что это Демид убил свою учительницу.
– Меня ещё мучали сомнения... Всё-таки... десятилетний мальчик...
Она закрыла глаза, выразительно подняла брови, шокировано покачала головой.
– Кто в такое поверит?-она пожала плечами.-Разве что сама Марта Львовна... не задолго до того, как умерла от руки любимого ученика.