Обнажённый Бог: Феномен
Шрифт:
— Ничего, скоро подохнешь и ты. Будешь таким, как мы.
Сержант пропустил ток в двести вольт.
— Господи Иисусе, — завопил человек.
— Ну что, понял?
— Да. Да. Выключи, выключи скорей.
— Очень хорошо. А теперь ты должен покинуть это тело.
— А если нет, ублюдок? Если ты перестараешься, мы умрем оба. И я, и мой хозяин.
— Если добровольно не согласишься, пойдешь в ноль-тау.
— Еще чего. Нет, только не туда, — он зарыдал. — Как ты не понимаешь? Я не могу. Только не туда. Пожалуйста. Пожалуйста, если
— Сожалею, но другого выхода нет. Освободи тело.
— Не могу.
Сержант потянул за палку и поднял одержимого на ноги.
— Иди туда.
— Куда?
— В ноль-тау.
Радостные крики наполнили штабную комнату. И Ральф, сидя в своем кабинете, улыбнулся, глядя на них. В мозгу его развертывалась картина: пленного одержимого вели в ноль-тау. «Похоже, все получится, — подумал он. — Должно получиться». И вспомнил, как выходил из Экснолла, вспомнил девочку, плакавшую у него на плече, и издевательский смех Эклунд.
— Ну что ж, насладись победой с девчонкой, — веселилась она. Единственный его личный успех в ту страшную ночь.
— Двое, — прошептал Ральф. — Остались два миллиона.
Рыба умирала. Стефани находила это чрезвычайно странным. Уж им-то, казалось, дождь давал им шанс. Но нет, грязь набивалась в жабры, не давая дышать. Дергаясь, они лежали на поверхности, а ленивые волны несли их вперед.
— Надо нам, старик, выдолбить бревна да и плыть на них, как на каноэ. Так поступали наши предки, — сказал Кохрейн, когда они выбрались из долины.
Они успели вовремя: грязная река уже выходила на поверхность дороги. Временами казалось, что движется вся долина. Стоя рядом с рекой, они смотрели, как огромные водопады низвергаются на низину.
— Толку-то от этого, — проворчал Франклин. — Все движется к побережью, а они как раз там. Кроме того, — он широко повел рукой в сторону оголившейся долины, — где эти деревья?
— Ты просто нытик. Мне, старина, нужны колеса. Надоело шлепать по этому дерьму.
— А я-то думала, что автомобили расплодили капиталисты, чтобы сделать нас жадными и оторвать от природы, — пропела Рена. — Кто об этом разглагольствовал совсем недавно?
Кохрейн пнул болтавшуюся возле ног рыбу.
— Отстань от меня, змея. Я ведь о Мойо беспокоился. Такое расстояние ему не пройти.
— Да успокойтесь вы, — сказала Стефани. Даже она была раздражена, сыта по горло их мелочностью. Сначала автобус, а теперь и дорога издергали всем нервы.
— Как ты себя чувствуешь? — обратилась она к Мойо. Лицо его приняло прежний вид. Иллюзорная маска поглотила бинт и скрыла сожженную кожу. Даже глазные яблоки выглядели естественно. Однако его приходилось постоянно ободрять и уговаривать идти по дороге. Мысли его сузились: он был переполнен жалостью к самому себе.
— Ничего, скоро мне будет получше. Только уведите меня из-под этого дождя. Я его ненавижу.
— Аминь! — пропел
Стефани осмотрелась. Видимость с другой стороны их защитного зонтика была еще плохой, но все же значительно посветлело. Трудно было поверить, что эта бесцветная трясина — та самая зеленая, жизнерадостная долина, по которой они ехали на «Кармическом крестоносце».
— В ту сторону нам идти нельзя, — махнула она в сторону грязного водопада, с грохотом исчезающего вдали. — Так что лучше пойдем сюда. Кто-нибудь помнит, хотя бы приблизительно, где проходит дорога?
— По-моему, там, — указал Макфи. Хотя ни голос, ни мысли его уверенности не выражали. — Во всяком случае, там плоская поверхность. Видите? Углебетон нас выдержит.
— Если основание под ним не размоет, — засомневался Франклин.
Стефани, сказать по совести, не заметила, чем грязь в указанном им направлении отличалась от других мест.
— Ладно, пойдем туда.
— Далеко? — сварливым голосом осведомилась Тина. — И сколько времени нам туда идти?
— Зависит от того, куда тебе нужно, куколка, — откликнулся Кохрейн.
— Откуда я знаю? Если бы знала, то и не спрашивала бы.
— Лишь бы дойти до какого-нибудь дома, — сказала Стефани. — Мы его укрепим от воздействия стихии. Просто надо выбраться отсюда. Вот когда дойдем, тогда и подумаем, что делать дальше. Пошли, — Стефани взяла Мойо за руку и пошла туда, где предполагалась дорога. Рыбьи хвосты били ее по голенищам.
— Ох, старуха, какая разница, что мы решим. Мы же знаем, чем все закончится.
— Тогда оставайся здесь и жди, — огрызнулась Репа. Достал ее этот жалкий хиппи. Она пошла за Стефани.
Прозрачный зонт обогнал Кохрейна, и он заковылял за остальными.
— На этой дороге была деревня Кеттон, — сказал Макфи. — Помню, мы мимо нее проезжали, когда свернули к ферме.
— Далеко? — в голосе Тины прозвучала надежда. Кохрейн счастливо рассмеялся.
— Мили и мили. Дойдем до нее дней через десять, а то и через двадцать.
Белый огонь полыхнул по стене в двух метрах от головы Сайнона. Он бухнулся в грязь, а краска загорелась, и углебетон вздулся.
— Стреляли из магазинов, справа, отсюда будет метров семьдесят, — увидеть что-либо было трудно: дым смешался с дождем, но его сетчатки уловили вдали красное пятно.
— Засек, — ответил Керриал.
Белый огонь, расширившись, превратился в тонкий круг, ручейки огня, извиваясь, метили в Сайнона.
Черт! Если он останется на месте, огонь его достанет, а если двинется — не будет укрытия. Очень может быть, что в магазине их несколько. В зону огня попали и два других сержанта.
Блок-путеводитель в памяти отметил, что Ирус — всего лишь маленькая деревушка, горсточка домов возле пересечения дорог. Население в нем работало в каменоломне: добывало мрамор. Кто бы подумал, что одержимые там устроят засаду?