Обнажённый Бог: Феномен
Шрифт:
Луиза уверенно подошла к блестящему дубовому столу администратора.
— Номер из двух комнат, пожалуйста.
Молодая женщина одарила ее профессиональной улыбкой.
— Да, мадам. На какой срок?
— Гм. Ну, на неделю для начала.
— Пожалуйста. Будьте добры, ваши удостоверения личности. Я вас зарегистрирую.
— У нас таких дисков нет.
— Мы с Норфолка, — с жаром объяснила Джен. Самообладание администратора чуть дрогнуло.
— Вот как? — она откашлялась. — Если вы с другой планеты, то думаю, паспортов
Луиза протянула ей диски, мельком вспомнив Эндрона: должно быть, у марсианина сейчас большие трудности. Администратор вставила диски в блок и получила от Луизы депозит. Подошел коридорный, взял у сестер сумки и подвел их к лифту.
Комната их была на пятом этаже. Большое окно выходило в парк. Убранство комнаты живо напомнило старый добрый Норфолк. Луизе показалось, что все это она когда-то видела: и красные обои, и мебель, такую старую, что под наведенным на нее глянцем она казалась почти черной. Ноги ее на дюйм утонули в ковре.
— Где мы? — спросила Джен у коридорного. Она подошла вплотную к окну. — Я хочу сказать, как называется этот парк.
— Это Грин-парк, мисс.
— Так мы находимся рядом с каким-то знаменитым местом?
— С той стороны находится Букингемский дворец.
— Здорово.
Коридорный показал Луизе комнатный процессор, встроенный в туалетный столик.
— Здесь имеется вся информация по городу, туристский раздел особенно хорошо представлен, — сказал он.
Она дала ему на чай два фьюзеодоллара. У него, как она заметила, имелся собственный кредитный диск.
Женевьева подождала, когда дверь за ним закроется.
— А что это за Букингемский дворец?
AI уловил глюк за сотую долю секунды. У двух билетных автоматов и информационного проектора произошел одновременный сбой. AI запустил дополнительную аналитическую программу и проверил все электронные сети Центрального вокзала.
Полсекунды. Ответная реакция пяти нейросетей оказалась неправильной. Все они находились в семи метрах от заглючивших билетных автоматов.
Две секунды. Сенсорные датчики Центрального вокзала нацелились на подозрительную зону. AI сообщил представителю Северной Америки, члену Би7, о том, что обнаружил глитч, следовательно, в Нью-Йорке появился одержимый. В момент передачи сообщения сенсоры заметили Бада Джонсона, споткнувшегося о человека в черном одеянии, распростертого на полу.
Три с половиной секунды. По всей видимости, произошел визуальный сбой. До этого момента ни один из сенсорных датчиков одетую в черное фигуру не зарегистрировал. Казалось, он материализовался только сейчас. Если бы у него была нейросеть, им не пришлось бы подавать запрос о его идентификации.
Четыре секунды. Североамериканский представитель вместе с AI взял ситуацию под контроль. Информация о случившемся поступила остальным членам Би7.
Шесть секунд. На связь вышли все представители. AI дал визуальную характеристику
Южная акватория Тихого океана: — Уничтожьте его ядерным зарядом. Немедленно!
Западная Европа: — Не сходите с ума.
Ореол: — Платформы стратегической обороны наготове. Нанести удар?
Северная Америка: — Нет. Это невозможно. Вестибюль Центрального вокзала находится на глубине сто пятьдесят метров под землей, над ним, кроме того, три небоскреба. Лазерный луч туда не достанет.
Южная акватория Тихого океана: — Тогда только ядерное оружие. Боевая оса будет там через две минуты.
Азиатская часть Тихого океана: — Поддерживаю.
Западная Европа: — Нет! К черту. Держите себя в руках, идиоты.
Северная Америка: — Благодарю вас. Я не собираюсь взрывать купол 1. Там живут двадцать миллионов человек. Даже Латон столько не убивал.
Северная Европа: — Вы не можете дать ему уйти. Необходимо уничтожить его.
Западная Европа: — Как?
Северная Европа: — Южная акватория права. Уничтожьте это дерьмо ядерным зарядом. Мне, конечно, жаль невинных жителей, но ситуацию иначе не разрешить.
Западная Европа: — Смотрите.
Одиннадцать секунд. Лицо Бада Джонсона стало пунцовым. Он схватился за грудь и повалился на пол. Вокруг столпились люди. Квинн Декстер стал прозрачным и пропал. AI сообщил наблюдателям, что процессоры заработали, как положено.
Военная разведка: — Черт возьми!
Западная Европа: — А вы думаете, ядерный заряд его бы уничтожил?
Южная Акватория: — Вот и узнали бы.
Западная Европа: — Этого я не допущу. Наша функция — охранять Землю. Даже с нашими прерогативами уничтожение двадцати миллионов человек в надежде на убийство одного террориста непозволительно.
Ореол: — Юноша прав, как мне кажется. Я выступаю в пользу платформ.
Южная акватория: — Похоже, он не просто террорист, а сущий дьявол.
Западная Европа: — Я не против определений. К тому же теперь очевидно, что я был прав с самого начала. С Декстером надо быть чрезвычайно осторожным.
Северная акватория: — Закроем хотя бы движение нью-йоркских поездов.
Центральная Америка: — Да, надо изолировать его в Нью-Йорке. Здесь к нему можно подкрасться.
Западная Европа: — Придется мне опять с вами не согласиться.
Северная акватория: — Во имя Аллаха, почему? Мы знаем, где он находится, значит, у нас появилось огромное преимущество.
Западная Европа: — Все дело в психологии. Он понимает, что мы о нем узнали. Он же не дурак. Догадался, что мы засекли его на Центральном вокзале. У него сейчас лишь один вопрос: сколько времени понадобится нам на то, чтобы выяснить это. Если мы сейчас закроем движение поездов, он поймет, что мы спешим и очень его боимся, а также, что мы собираемся его остановить. И это плохо, он насторожится.