Оборотная сторона Бога
Шрифт:
Час проходил за часом, а они продолжали бежать как заведённые. Ноги двигались словно бы сами по себе, не требуя внимания, даже не сбивая дыхания. Остановок не делали, а когда подступал голод, заправлялись на ходу, точно марафонцы. Рюкзаки пустели с угрожающей быстротой – ничего странного, если вспомнить, с какой резвостью богатыри набирали объёмы. Скорей удивляло, что не приходится жевать непрерывно.
Теперь пещеры не походили на тоннели или коридоры, больше смахивая на пустоты колоссального куска пемзы, источенного дырами всех форм и размеров. Заплутать в этом лабиринте было просто, и хотя Крон по-прежнему служил компасом, без чутья Светлана и подсказок Лэлли он мог бы блуждать здесь неделями – конечно, если бы раньше не провалился в соразмерную расщелину или не нарвался на другую летальную неприятность.
Нетопыри продолжали играть на нервах пришельцев, придвигаясь ближе, когда те пробирались над обрывом или спускались в очередную пропасть, – но пока не пытались атаковать, словно бы ждали чего-то. Подземная живность продолжала меняться, предъявляя всё новые виды, в большинстве пакостные. Особенную опаску вызывали бронированные жуки, размером и конфигурацией корпуса напоминавшие двухместный БТР, – с проворными цепкими лапами, позволявшими им торпедами носиться по отвесным стенам и даже сводам. На кого охотились стремительные броненосцы, Светлан не разобрал, но с их появлением сразу сгинули скакунцы, а такое совпадение не могло не тревожить – как видно, резвости и смекалки этих псевдообезьян на здешних хищников уже не хватало. Впрочем, на отрядец жуки не посягали – то ли их смущали габариты Крона, то ли сама тропа оберегала путников. Как видно, те, кто ходил по ней раньше, всё же приучили зверьё к порядку.
Встречный ветер по-прежнему ощущался, но в таких просторах его напор ослаб намного, а надоедливый гул и вовсе пропал. Кстати, большинство прежних шумов тоже исчезло: не капала и не журчала вода (вот это странно), не перекликались скакунцы, не скрипел песок под тяжёлыми лапами – песка здесь попросту не было.
По-видимому, эльфке стало не по себе в здешней тиши. А может, как и Светлан, она не любила долго обходиться без песен. Но если он в таких случаях запускал технику, то эльфам не требовалось заимствовать у других ни голос, ни музыку – был бы инструмент под рукой. Впрочем, инструмент им тоже не обязателен, да и без рук смогли бы обойтись, – во всяком случае, это относилось к Лэлли. Искусно балансируя на пятой точке, она перебирала всеми двадцатью пальчиками, на диво гибкими и послушными, по прутьям клетки, точно по струнам, и те откликались на её касания сладчайшими звуками. А разнообразием и богатством тонов клеть не уступала оркестру, причём отнюдь не камерному.
Голос Лэлли, и без того мелодичный, сделался чарующим, наполнился переливами и модуляциями, запросто спускаясь в низы, удивительные для такой крохи, а уж взмывал и вовсе в неслышимость. И набор слов, даже непонятных, наводил дрожь. Наверное, из таких вот эльфийских песен, созданных больше для радости, и наклепали затем заклинаний, некоторые из которых дошли и до людей.
Какое-то время Светлан, призвав на помощь память и собственный голос, сильно прибавившие за последний год, пытался состязаться с ней – пока с полной определённостью не уяснил, что всей толпе его современников, воображающих себя творцами, не под силу соперничать с музой, воплощённой в этом миниатюрном создании. Впрочем, к нескольким музыкальным и поэтическим фразам эльфка проявила интерес – стало быть, хоть что-то люди выдумали сами.
Когда ей наскучили песни, Светлан принялся рассказывать истории, умолкая на середине, и почти всегда эльфка угадывала продолжение, причём нередко предлагала сразу несколько вариантов, из коих новые, неизвестные Светлану, обычно оказывались более занятными. Очень насмешила Лэлли байка про элоев и морлоков, в которых она и без подсказки углядела намёк на эльфов и гоблинов.
– Значит, такой вы видите нашу будущность? – спросила эльфка. – Страшно до жути. Впрочем, и тут вы неоригинальны – были уже у нас такие предрекатели. Кое в чём они, наверно, правы: витая в облаках, не следует слишком отрываться от земли.
– А басню про муравья и стрекозу не хочешь послушать?
– Это об отношении людей к искусству, да? Дескать, главное – кормёжка да барахло, а также те, кто поставляет их. Прочие же есмь нахлебники и паразиты, и проку от них – ноль. Это недурно вас характеризует, верно?
– Ох добалуешься ты у меня, ох допросишься, – пригрозил он. – Не погляжу на твои года… Или что у тебя взамен: тысячелетия?
– Как врежу сейчас, – вдруг посулила Лэлли и в самом деле замахнулась. – Венец творения, ишь!..
Светлан испуганно шарахнулся, закрываясь руками, – чем насмешил даже Крона. А девушка залилась звонким смехом, своей весёлостью радуя всех. Славное всё же создание: прелестное и пленительное, солнечное точно «зайчик», неунывающее, непоседливое. С ней любой путь покажется короче, а невзгоды и опасности – легче. Вот такие товарищи нам нужны.
С искусства разговор перескочил на обычаи и нравы двух рас, таких похожих внешне, но таких разных в остальном, и некоторое время напоминал встречный допрос, где каждый собеседник, ответив другому, обретает право спрашивать сам. Вскоре в беседу втянулись Артур с Кроном, поневоле раззадоренные услышанным, и уж тут обмен информацией пошёл по всем направлениям и почти без цензуры.
Затем тропа выровнялась, избавившись наконец от опасных карнизов и утомительных спусков, что позволило Светлану, не прерывая бега, примерить на себя новую роль – чародея. И начал он, конечно, со Знаков, показанных эльфкой, – уж так не терпелось их опробовать. Как и подозревал, удавались они еле-еле, к тому ж не в полной мере – особенно Сфера и Волна. Попросту не хватало гибкости в суставах. Чтоб выстроить нужную фигуру, приходилось напрягать мышцы до дрожи, а при ней трудно соблюсти миллиметровые допуски. Но даже и то, что выходило, моментально опустошало его резервы. Хватало на две-три Волны или на единственную Сферу, длившуюся не дольше минуты, – после чего требовалось ждать несколько минут, покуда вернётся Сила. Катапульта получалась легче, но сжирала энергию ещё быстрей. Впрочем, и это позволяло Светлану возноситься к сводам, распугивая нетопырей, а также тормозить при спуске, оберегая подошвы. Конечно, Знаки полезные, мощные – однако как бы на вырост.
Наигравшись с новьём, Светлан переключился на более знакомые Знаки. Не утерпев, Лэлли принялась подправлять те приблизительные и весьма неуклюжие, если сравнивать с её пальчиками, комбинации, которые он передрал у других или раскопал в архивах. (Или до которых успел додуматься сам, всяко крутя перстами и прислушиваясь к себе.) Забавно, что для своих построений эльфка использовала и ступни – больше поддразнивая мужчин дерзкими позами, чем по необходимости. Конечно, это усиливало Знаки, а при случае могло подменить ручную работу, но подражать эльфке было сложно. Подобные приёмы сгодились бы разве летуньям-ведьмам, но уж никак не богатырям, отягощённым оружием и бронёй, привыкшим прочно опираться о землю.
– А вот зверей в нас лучше не будить, – не удержался Светлан, хотя в целом относился к таким вещам позитивно. Те же ведьмы откалывали номера и похлеще, особенно на шабашах.
– Почему? – сделала удивлённые глаза малышка.
– Разница потенциалов слишком большая, – пояснил он. – Конечно, ты в клетке – но вдруг и она не выдержит? Ты ведь не хуже меня знаешь, какие грозные стихии можно распалить через секс. Говорят, существовали целые цивилизации, построенные на этом принципе, сумевшие оседлать рождённую им энергию. Какое-то время они даже процветали, но в конце концов погибали – от землетрясений, извержений вулканов, потопов. Как видно, здесь очень трудно соблюсти равновесие.