Оборотная сторона Луны
Шрифт:
– Что именно там может быть смешного? – сухо спросила я.
– Ну не знаю, – отмахнулся от меня Крис. – А еще я люблю ходить в оранжерею. Ты уже была в оранжерее? Меня там часто угощают фруктами.
Оранжерея была особым местом в Лунном Корпусе. Она была огромна и занимала почти весь верхний этаж. Кроме нее здесь находились лишь наблюдательный пункт да обсерватория. Оранжерея призвана была прокармливать такую ораву людей. Выращивали не все, а самые основные овощи и фрукты. А также грибы, так как они содержат большое количество белка. Все растения росли на грядках, очень плотно друг к другу. А грибы – прямо по стенам,
Если сильно устанешь или начинают донимать плохие мысли, надо было просто собраться и сходить в оранжерею. Мы же иногда на Земле выезжаем на природу, чтобы отдохнуть. Здесь происходило то же самое. За исключением одного: вход в оранжерею был строго по пропускам. Каждый человек имел право посетить оранжерею в выходной день, но не чаще. Мало ли кто что вздумает там сделать? Может, нечаянно оторвет от дерева листик. А потом мы не досчитаемся урожая. С пропитанием здесь шутки плохи.
Но оказывается, Криса пускали в Оранжерею просто так. За то, что он ребенок. Говорят, что единственные дети в семье вырастают эгоистами из-за того, что им достается все внимание. Что же тогда сказать о Крисе? Он был единственным ребенком на весь Лунный Корпус. Просто сплошное внимание со всех сторон. Не испортит ли оно мальчика? Он уже думает о том, как потешно было бы наблюдать за каторжниками.
– Ты жалеешь, что не общаешься со сверстниками? – спросила я.
– Нет. А что зря жалеть? Все равно же оно так, как есть.
Ответ показался мне очень разумным. Это мы, взрослые, частенько начинаем цепляться за прошлое и думать, как можно было бы переиграть его по-другому. Дети на этом не зациклены.
Глава 7
Была в Лунном корпусе и женская коалиция. Это было неформальное объединение женщин. Всего лишь три женщины со всего корпуса не принимали участие в этой тусовке. Это была жена коменданта – Элизабет Рассел, злая уборщица Хелен и красивая блондинка Шейла. У каждой из них были свои причины, чтобы не общаться с остальными женщинами.
Меня приняли туда хорошо. Сначала посочувствовали:
– Всем нам приходилось туго первое время.
– Я от огорчения даже забывала делать маникюр на ногтях! – сказала Келли.
– И я была в небольшом шоке, но потом привыкла, – продолжила и Тесс. – С этого все начинают свою карьеру здесь.
– Главное: запасись терпением, – советовала Эстелла. – Продержишься здесь год и уедешь домой сказочно богатой. Лично мне эта мысль очень помогает. А там уже уедешь, и можно будет вспомнить о маникюре.
– Здесь мало женщин, – продолжала Джилиан. – Вокруг одни мужики. И есть соблазн тоже превратиться в мужика.
Я не понимала, что она имеет в виду. Джилиан объясняла:
– Здесь ты слишком избалована мужским вниманием. Перестаешь заботиться о себе по-настоящему. Правильно говорит Келли: даже маникюр забываешь делать. А потом и краситься перестаешь. Потом как-нибудь причесаться забудешь. И сама не заметишь, как превратишься в мужика. А где стимул, чтобы не превращаться? Оборотная сторона Луны – это же край света. Может, звучит, нелогично, но чем дальше ты от Земли, тем приземленнее становишься. Этот закон я вывела сама.
– Наша
– А лично мне здесь нравится, – сказала Тесс. – Мужчины всегда услужливы и любезны. Они не избалованы женским вниманием. Они все для тебя сделать готовы. А что еще женщине для счастья надо?
– Может, любви? – спросила я.
Тесс засмеялась:
– Этой любви тут хоть отбавляй. И самое главное… – Она понизила голос до шепота. – Нет страха заразиться чем-нибудь. Все проходят медкомиссию, прежде чем лететь сюда. Так что все мужчины здесь здоровые!
При этом у нее было такое счастливое лицо, что все рассмеялись.
– А особенно повезло Мэриан, – продолжила Тесс.
– Почему?
– У нее есть возможность смотреть такие картинки! Она сама говорит, что порнуха в интернете отдыхает. А я несколько раз просила ее: «Пусти меня на наблюдательный пункт, раз там так интересно, и дай посмотреть». Так нет же: не пускает!
– Что поделать, – смеялась Мэриан. – Это не предусмотрено инструкцией.
Впервые я почувствовала расположение к Мэриан. Наверное, я зря от нее отворачиваюсь и стараюсь меньше общаться. Она не падший человек, а обычный наблюдатель, который делает свою работу. Каждый может пошутить над чем-то в своей работе: полицейский, врач или строитель. Так же делает и Мэриан, и в ее работе тоже есть какие-то плюсы, какие-то минусы, и даже какие-то смешные стороны.
После этого разговора я стала относиться к ней намного лучше.
Как-то Дэн меня спросил:
– Я слышал, что в корпусе есть женская коалиция?
– Верно. Как ты узнал? Подсмотрел по какой-нибудь встроенной камере?
Он засмеялся. Вид у него был очень довольный.
– Как я понимаю, камеры смотрят только на наблюдательном пункте. Остальные не пользуются этой привилегией.
Я начала объяснять:
– Я и моя напарница Синти следим за приборами и показателями. За камерами смотрит Мэриан и ее напарница Джилиан. Пора бы уже разобраться в том, что делает твоя девушка!
– Прости, милая, – засмеялся Дэн. – Я узнал о коалиции из других источников. Не подглядел, а подслушал. Один человек сказал другому, что в женской коалиции сейчас самая симпатичная – это новенькая, Элис Гордон. Ты, моя дорогая. Мне было очень приятно подслушивать такое.
Глава 8
Предназначение странного манекена на наблюдательном пункте я узнала не сразу. Моя напарница Синти очень любила шить. И хоть по инструкции это делать запрещено, она приносила свое шитье на работу. Она успевала за всем следить, а когда выдавалась свободная минутка, она занималась своим любимым делом.
Днем она не наглела. Но когда ей выпадала ночная смена, то спокойно доставала свое шитье из ящика стола и принималась за дело. Мерила она все это на манекене, а не на себе. Говорила, что так «лучше видно со стороны». Естественно, когда она надевала одежду на себя, то вообще не могла увидеть ее со стороны. Так что все было правильно.
– А что за странная роба у этого манекена? – спросила однажды я.
– Не узнаешь? – подключилась к разговору и Мэриан. – Это же арестантская одежда. Смотри, если не веришь.