Оборотная сторона полуночи
Шрифт:
Она улыбнулась:
– Это было бы чудесно.
– Мы поужинаем в «Джефферсон клаб».
Она подбросила Фрэзера до дома.
– Мне еще надо сделать тысячу звонков, – сказал он. – Может быть, встретимся прямо в клубе в восемь часов?
– Прекрасно, – ответила она.
Кэтрин вернулась к себе на квартиру, кое-что постирала и погладила. Каждый раз, проходя мимо телефона, она напряженно ждала звонка, но его не было. Ее преследовала мысль о том, что Ларри Дуглас пытается заполучить через Энни сведения о ней, и Кэтрин скрежетала зубами. Она подумала было попросить Фрэзера внести Дугласа
– Слушаю, – холодно сказала она.
Звонил Фрэзер.
– Привет, – отозвался он. – Что-нибудь не так?
– Да нет, Билл, – поспешно ответила она. – Я... я просто была в ванной.
– Прости. – Он придал своему голосу игривый тон. – Я извиняюсь за то, что меня нет с тобой в ванне.
– Я тоже жалею об этом, – вторила она ему.
– Я соскучился по тебе. Потому и побеспокоил. Не опаздывай.
Кэтрин улыбнулась:
– Не опоздаю.
Не спеша она повесила трубку и все думала о Билле. Впервые Кэтрин почувствовала, что он готов сделать ей предложение. Он собирается попросить ее стать госпожой Фрэзер. Госпожа Фрэзер. Звучит красиво и достойно. «Боже мой, – удивлялась Кэтрин, – я становлюсь пресыщенной. Полгода назад я прыгала бы от радости, а сейчас могу только сказать, что это звучит красиво и достойно. Неужели я действительно так изменилась? Опасный симптом». Кэтрин посмотрела на часы и стала быстро одеваться.
«Джефферсон клаб» представлял собой скромное кирпичное здание, находящееся на некотором расстоянии от улицы и окруженное железной оградой. Это был один из самых элитарных клубов в городе. Проще всего стать его членом, если в нем состоит ваш отец. Если у вас нет такого преимущества, необходима рекомендация трех членов клуба. Предложения о принятии в его члены собираются раз в год, и проводится голосование. Одного голоса против достаточно, чтобы навсегда закрыть доступ в «Джефферсон клаб» любому претенденту, поскольку там существует незыблемое правило, запрещающее дважды баллотироваться в члены клуба.
Отец Уильяма Фрэзера входил в число основателей «Джефферсон клаб», и Фрэзер обедал там с Кэтрин по крайней мере раз в неделю. Повар клуба обслуживал французскую ветвь Ротшильдов в течение двадцати лет, так что кухня в этом заведении для избранных была превосходной, а винный погреб считался третьим в Америке. Над отделкой помещения работал один из ведущих в мире декораторов, который главное внимание уделял сочетанию цветов и освещению. В отраженном от стен мягком свете свечей вокруг женщин как бы возникало сияние, подчеркивавшее их красоту. Здесь часто ужинали вице-президент, члены правительства или Верховного суда, сенаторы и крупные промышленники, контролировавшие могущественнейшие транснациональные корпорации.
Когда Кэтрин появилась в клубе, Фрэзер ждал ее в фойе.
– Я опоздала? – спросила она.
– Ну какое это имеет значение? – воскликнул Фрэзер, не в силах скрыть своего восхищения. – Ты даже не представляешь себе, как ты красива!
–
– Я говорю серьезно, Кэти. – Он действительно не шутил, и она несколько смутилась.
– Спасибо, Билл, – сказала она в легком замешательстве. – Да не смотри ты на меня так!
– Не могу с собой сладить, – ответил он и взял ее под руку.
Метрдотель Луис отвел их в угловую кабинку.
– Прошу вас сюда, мисс Александер, господин Фрэзер. Желаю вам приятного ужина.
Кэтрин нравилось, что метрдотель знает ее фамилию. Она понимала, что наивно гордиться такими пустяками. Это же сущее ребячество. Однако когда ее называли по фамилии, она вырастала в собственных глазах и чувствовала себя своей среди членов клуба. Кэтрин села, откинулась на спинку кресла, расслабилась и, довольная, стала смотреть вокруг.
– Хочешь выпить? – спросил Фрэзер.
– Нет, спасибо, – ответила она.
Он с укоризной покачал головой:
– Мне надо бы обучить тебя хоть чему-нибудь дурному.
– Ты уже сделал это, – пробормотала она.
Он улыбнулся ей и заказал виски с содовой. Кэтрин наблюдала за ним, отмечая про себя, какой он хороший и милый человек. Она не сомневалась, что может принести ему счастье. Да и сама, выйдя за него замуж, будет счастлива. Очень счастлива, подумала она с ожесточением. Спросите любого! Спросите журнал «Тайм»! Кэтрин ненавидела себя за подобные мысли. Что же, черт возьми, с ней творится?
– Билл, – обратилась она к нему и оцепенела.
Прямо к ним шел Ларри Дуглас. Он заметил Кэтрин и улыбнулся. На нем была военная форма армейской авиации, взятая в актерском отделе «МГМ». Дуглас направился прямо к их столику. С губ у него не сходила веселая усмешка.
– Привет, – поздоровался он.
Однако его слова предназначались вовсе не Кэтрин, а Биллу, который уже поднимался, чтобы пожать ему руку. Кэтрин не верила своим глазам.
– Очень рад тебя видеть, Ларри.
– Я тоже, Билл.
Ничего не понимавшая Кэтрин тупо уставилась на них. Происходящее просто не укладывалось у нее в голове.
Фрэзер представил их друг другу.
– Кэти, познакомься с капитаном Лоуренсом Дугласом. Ларри, это мисс Александер... Кэтрин.
– Вы даже не представляете себе, какое это для меня удовольствие, мисс Александер, – торжественно произнес Ларри.
Кэтрин открыла рот, чтобы ответить, но вдруг обнаружила, что не может выдавить из себя ни слова. Ожидая, пока она заговорит, Фрэзер наблюдал за ней. Но Кэтрин лишь слегка кивнула. Она просто потеряла дар речи.
– Присоединяйся к нам, Ларри, – предложил Фрэзер.
Ларри взглянул на Кэтрин и скромно сказал:
– Если вы уверены, что я не помешаю...
– Конечно, нет. Присаживайся.
Ларри сел рядом с Кэтрин.
– Что бы ты хотел выпить? – спросил Фрэзер.
– Виски с содовой, – ответил Ларри.
– И мне тоже, – безрассудно вставила Кэтрин. – Но двойной.
Фрэзер удивленно посмотрел на нее:
– Я просто не могу этому поверить!
– Ты же говорил, что хочешь научить меня чему-нибудь дурному, – пояснила Кэтрин. – Пожалуй, стоит начать с сегодняшнего дня.