Оборотни
Шрифт:
— Я никогда не принимал участия в оперативных мероприятиях, сэр.
— Поступайте, как вам говорят, — подтвердил ЗДР. — Я подключу к вам некоторых своих людей…
— Ваши люди исключаются, — прервал его ЗДА.
— Чьим распоряжением?
— Исполнительного директора.
— Мы же не будем выносить сор из избы.
— В любом случае.
— Почему? В чем провинились мои люди?
— Все их данные заложены в компьютер. Если использовать их в этом деле, то учинивший разор догадается, что мы оберегаем Триммлера. А мы хотим использовать Триммлера в качестве приманки. Уже установлен подслушивающий аппарат у его телефона. Если он им нужен, пусть думают, что путь открыт.
— Кого же мы задействуем для этого?
— Кого-нибудь за пределами разведывательных структур.
— Полицейских? Да вы шутите! У них самые длинные языки в городе. Они не привыкли работать в одиночестве. А нам нужны люди, способные это делать.
— Мы учли это. Подключена не полиция.
— А кто?
— Два человека. Профессиональный сыщик и специалист, умеющий тонко фильтровать информацию в поисках безнадежно утерянного.
— И вы предоставили им допуск? — Вопрос ЗДР прозвучал грубо. Его провели в глазах исполнительного директора. Он ругал себя за то, что не вышел со своим планом раньше.
— Нет еще. Я хотел бы сначала договориться об этом с вами, — изящно соврал ЗДА.
— Организация Громбаха? Эти двое принадлежат к ней?
— Нет.
В 1942 году полковник Джон В. Тромбах создал организацию, которая в середине пятидесятых влилась в ЦРУ. Это держалось в секрете, в традициях УСС времен войны. Она специализировалась на сборе и распространении разведывательных данных. Заигрывая с контрразведкой, она основную свою задачу видела именно в сборе разведывательных данных. В 1960 году она была распущена, но еще через двадцать лет поползли слухи о частной фирме, которая под названием „Организация Громбаха“ сосредоточила свои усилия на сборе информации в частном секторе промышленности. Некоторые полагали, что эта организация все еще существует и ведет свои дела непосредственно с исполнительным директором.
— Кто же в таком случае подключен?
— Оба находятся за пределами основных усилий разведки и не имеют отношения к компьютеру. Я говорю, во-первых, о женщине из Сан-Диего, которую вы уже знаете. Завербована ЦРУ в начале семидесятых, когда у нас были региональные центры. Но все изменилось, мы закрыли такие центры, и большинство их сотрудников переехало в Вашингтон. В силу особенностей университетских городков Калифорнии, из-за наркотиков и движения протеста небольшое подразделение в Сан-Диего осталось.
— Она же столоначальник!
— Ей поручались сбор и распространение информации. И она продолжает делать это.
— Под чьей крышей?
— Она заместитель в „Мейфейр кэб энд тэкси компани“.
— И не занимается там компьютерами?
— Только в качестве клерка. — ЗДА не добавил, что ее сектор должен быть закрыт в ближайшем будущем. — Имея опыт в работе компьютерами, она занимается нашей проблемой вместе с Такером.
— Кто же второй?
— Как я уже говорил, профессионал в этой области. Привык работать в одиночку и отвечать за себя. Военный.
— Из войск специального назначения? — ЗДР имел в виду служащих вооруженных сил, которых готовили для выполнения тайных и опасных заданий.
— Именно. Желателен такой, чтобы никто не мог его распознать. Лучше всего поискать кандидата на сторон?. Мы решили, — ЗДА сознавал, что его коллега готов уже взорваться; наступил наиболее подходящий момент, — остановиться на иностранном наемнике. Это английский военнослужащий, работает в САС.
— Вы всегда так паскудно шутите?
— Он у них в числе лучших. Привык к подпольной работе как военный разведчик. Только что вернулся из служебной командировки в Северную Ирланию.
— Значит, вы не шутите паскудно?
— Так складываются обстоятельства. — ЗДА повернулся к Такеру: — Он будет там через несколько дней. Эдем Нихолсон. Это его имя. Я предлагаю, чтобы он летел прямо в Сан-Диего, вам нужно будет побывать там, чтобы ввести его в курс дела. Девушку тоже.
— На этот компьютер уйдет масса моего времени.
— Выделите для этого кого-нибудь. Все знают о вирусе. Мало кто понимает серьезность положения.
— Мне нужно знать меру своей ответственности. Правила поведения в данной обстановке.
Такер подумал о жене и о том давлении, под которым он окажется в семье. До него Джин была замужем за армейским офицером и возненавидела эту жизнь в постоянных разлуках. За девять лет их брака он не провел ни одной ночи за пределами дома. Это стало нормой, это соответствовало их характерам. И теперь он испугался возвращения домой, вспомнив, как испортилось у нее настроение, когда он поехал на это совещание. Вернуться и рассказать ей, что он едет в Сан-Диего и Бог знает куда еще на неопределенное время, значило бы привести в хаос весь свой дом. Правда, в его распоряжении оставался следующий день; можно погулять всем вместе, заняться детьми.
— Встретимся завтра утром и проработаем проблему материально-технического обеспечения. В восемь часов утра. В моем кабинете. — Слова ЗДА прозвучали для Такера как смертный приговор, он застонал про себя.
— А какую информацию передадим мы этому парню? — спросил ЗДР, сознавая, что он уже утратил контроль над ситуацией и какое-то время будет плестись в хвосте событий.
— В меру необходимости, не больше. Конкретности оставим до завтра.
ЗДА откинулся в своем кресле и встал.
— Спасибо за службу. Я полагаю, что все вы вернетесь домой и сможете насладиться тем, что еще осталось от Рождества. Увидимся утром.
Две минуты спустя они стояли под желтым уличным фонарем, ЗДР подавал сигнал водителю своей служебной машины.
— Хотите, подвезу? — спросил он у Картера.
— Спасибо, сэр, премного благодарен, — отвечал Картер, стараясь не смотреть в сторону Такера.
— Хорошо. Увидимся утром, Такер. Извините, что не могу подвезти вас, мы едем другой дорогой.