Оборотни
Шрифт:
— Следует выяснить, какая именно проблема с архивами беспокоит американцев.
— Но в тех досье из сгоревших шкафов есть сюжеты, которые доставили бы нам неприятности, выплыви они наружу.
— Сколько можно отвечать за прошлое? Есть возможность, которую, я думаю, не следует упускать.
— А если американцы готовятся обвести нас?
— Наша агентура продолжает там существовать.
Председатель поднял брови.
— Я надеюсь, в этом нет ничего противоречащего духу сотрудничества между нашими двумя великими державами?
— Конечно нет, — соврал Ростов, как это от него и ожидалось. — Насколько это необходимо, мы будем следить за их действиями. — Он знал, что больше этого говорить не следует. Совершенно очевидно, что председатель должен обезопасить себя, если ему придется столкнуться в Кремле с неудобными вопросами. — Мы все будем делать постепенно. Если они окажутся готовы показать нам перечень своих файлов, не раскрывая при этом конкретные детали, то тогда и мы сделаем то же самое. Я уже подготовил соответствующий перечень. Мне это тоже важно. Может быть, действительно обнаружится общность интересов.
— У нас нет выбора. Особенно когда американцы делают такой недвусмысленный жест. Но будьте осторожны. Все время берегите спину.
— Хорошо.
— А вы знаете, как американцы называют контрразведку?
— Дантовым адом. С девяносто девятью кругами спуска.
— Именно. Было бы странно, — сказал председатель, — очень тесно работать с ними. Десять лет тому назад мы держали друг друга за глотку. Теперь мы союзники. Но где же, дорогой мой Алексей, наш враг?
Международный аэропорт
Новый Орлеан
Рейс осуществлялся строго по графику, и двухмоторный широкофюзеляжный «боинг» с хриплым гулом опустился на посадочную полосу минута в минуту.
Он медленно подруливал к терминалу, и Такер, который проспал большую часть перелета, теперь вглядывался в окно, мучительно стараясь прийти в норму и преодолеть наконец зевоту.
— Пожалуйста, оставайтесь на своих местах, пока не погаснет табло «Пристегните ремни», — предупредила стюардесса Эдема, который поднялся раньше, чем самолет покинул посадочную полосу, и стал доставать свои вещи с верхней полки. Оружие его находилось в чемодане; разрешение на его провоз было получено в отделе безопасности в Сан-Диего с помощью сотрудников ЦРУ.
— О’кей, — произнес Эдем, продолжая вытаскивать свои вещи с полки.
— Пожалуйста, сядьте, сэр.
— О’кей, — повторил Эдем. Выполнив свою работу, он игриво подмигнул ей и уселся в кресло, держа пальто и «дипломат» на коленях. Задача его заключалась в том, чтобы оберегать Триммлера, и он должен был подготовиться на тот случай, если ученый первым выйдет из самолета.
— Бунт без причины, — съязвила Билли.
— Мы потерянное поколение, — откликнулся он.
Предосторожность Эдема оказалась правильной. Когда самолет остановился, Триммлер, схватив под руку жену, стал расталкивать других пассажиров, чтобы первым оказаться у трапа. Англичанин шел чуть позади, причем его проход был значительно менее стремительным и невежливым.
Коллеги догнали Эдема у стойки выдачи багажа, где он стоял перед табло прилета, наблюдая, как Триммлер с нетерпением ждет появления своего чемодана.
— Зачем такая спешка? — сказал Такер. — Ему все равно придется ждать.
— Надеюсь, что он не получит свой багаж раньше вашего, иначе он умчится отсюда без вас, — сказал Эдем.
— Что-нибудь да не так! Лучше я прямо скажу ему, чтобы он нас подождал. — Такер повернулся к Билли: — А транспорт готов?
— Да, — ответила она. — Две машины от моей компании должны стоять на улице.
— О’кей. Пройду к Триммлеру. Вы пока оставайтесь. Нужно будет подготовить машины. — Такер направился в сторону Триммлера.
— Это ваш? — спросил Эдем у Билли, показывая ей на обычный кожаный чемоданчик, стоявший рядом с его крупным чемоданом для одежды от фирмы Льюиса Вюттона.
— Весьма внушителен, — сказала она, стараясь не показать своего удивления. Лента багажного транспортера оставалась неподвижной.
— А не хотите узнать, как я заполучил его?
— Нет.
— Тогда я не расскажу вам. — Он усмехнулся. Черт с ней! Она ведь не знала, что он не погрузил, как это всем предлагалось, свой чемодан в багажное отделение, а дал взятку одному из стюардов, чтобы пронести его в самолет как ручную кладь. Любители никогда не понимают профессиональной необходимости быть чрезвычайно мобильным.
Одной рукой он подхватил ее чемоданчик вместе со своим «Вюттоном».
— О’кей? — спросил он.
— Благодарю вас. — Она повернулась и вышла из багажного отделения. Эдем последовал за ней.
У входа уже стояли два больших автомобиля довольно жалкого вида и устаревшей конструкции, под стать Новому Орлеану, чьи лучшие времена остались позади. Первый был голубым «шевроле-импала» 1988 года, а второй — белым «кадиллаком-флитвуд» 1976 года.
На обоих можно было увидеть эмблему «Мейфейр кэб энд тэкси компани».
Билли подходила к машинам, когда водитель голубой вышел ей навстречу. Это был негр лет шестидесяти, его имя, Мариус Байдербеск, было выведено на заднем крыле классической готикой.
— Мисс Билли, — тепло приветствовал он ее.
— Хэлло, Мариус, — улыбнулась она в ответ. — А это Эдем Нихолсон. Он с нами.
— Мистер Эдем.
— Хэлло, — кивнул Эдем, руки его были заняты багажом. Мариус, помогая ему, взял маленький чемоданчик, поскольку большой Эдем не выпускал из рук.