Обраслечена поневоле, или Чешуйчатая подстава
Шрифт:
— Я не умею извиняться. Я не могу гарантировать, что Гардиан не сорвется вновь. Вернись и приведи себя в порядок. Ты всего лишь человек и необдуманные поступки могут привести к болезни.
— Конечно, тогда пострадает твоя Шаамни.
— Тогда пострадаешь ты, — в меня ударило неожиданное признание. — И сними кулон. Оставь у себя, наденешь, если захочешь, но сейчас — сними.
— Еще одна подлость от дуэта Рейнхарт-Гардиан? — усмехнулась и нащупала замочек на тонкой цепочке.
— Ты шайри — заклинательница драконов. Все звери чувствуют
До чего же банально. Я разочарованно хмыкнула и сняла украшение. Маленькой сапфировое сердце лежало в моей ладони такое хрупкое и беззащитное, что захотелось обнять его, словно живое. Какая коварная метка собственника!
— С ним ни один дракон не посмеет приблизиться к тебе. Это абсолютное табу. Полновесная защита. В противном случае, я получу право убить посягнувшего. И сделаю это, не мешкая.
Кто бы сомневался.
— Но у всего есть цена, поэтому сними.
— Какова цена, Рейнхарт?
Он молчал, но не отвел взгляд, хотя чувствовал вину. Чтобы Рейн чувствовал вину? Нет, даже не так, чтобы Рейн чувствовал? Может, я правда умерла?
— Шаамни при определенных условиях позволяет тебе влиять на принимаемые мной решения и даже…
Он замешкался и будто спорил сам с собой, как я иногда спорю с Шаамни.
— Даже? Мне что, все время переспрашивать?
— Мне непросто открываться, — нервно заметил дракон, но быстро взял себя в руки. — Ты способна подчинить меня своей воле.
Ничего себе открытие! Выходит, поэтому он так злился! Думал, я специально надела Шаамни, чтобы крутить им направо и налево?
— И все это время ты думал, что я хочу влиять на принимаемые тобой решения? — сама не верю, что произнесла это вслух. Я жила себе и думать не думала о драконах.
— Тебе не хуже меня известна история. Два обезумевших дракона едва не перекроили карту Нории. В неправильных руках неуправляемый дракон превращается в смертоносное оружие…
Я истерично хихикнула.
— Так вот какого ты обо мне мнения? Я что — вселенское зло, дремавшее себе в домике напротив помойки, чтобы в одну темную ночь выкрасть браслет, втереться тебе в доверие и вершить разруху? Я, по-твоему, совсем ненормальная? Если так думаешь обо мне — немедленно принеси нож, я лично отрежу себе руку! Клятва этому никак не помешает, мы уже убедились, что если действовать буду я, то…
Рейнхарт обнял мое лицо ладонями, заставляя замолчать.
— Сердце дракона, если носить его сутки, позволит мне подчинить тебя своей воле, — он не ответил на мой вопрос, но в действительности он разрешил куда более важные сомнения. Рейнхарт не превратил меня в марионетку, он дал мне свободу воли, а для дракона это невероятный шаг (я уже поняла, какие они собственники). — Не спеши выбрасывать, — он накрыл мою ладонь с зажатым в ней кулоном. — Ты можешь надевать его по необходимости. Эффект наступает только от непрерывного ношения.
— И зачем ты мне все это рассказываешь? Я ведь могу использовать Шаамни против тебя! Заставить тебя, например… — я задумалась в поисках унизительного приказа. Походить на руках? Пробежаться по замку с голой задницей? Хотя, какое же это наказание? У него после такой демонстрации продукта поклонниц только прибавится.
— Заставить что? — он безотчетно подался вперед в очередном приступе шизофренического недоверия.
Сделала коварное выражение лица и, склонившись к нему, прошептала:
— Укусить себя за задницу!
Рейнхарт расслабился, усмехнулся и не подчинился. Ну вот, а говорил, я могу на него влиять!
— Я сильно виноват перед тобой. И я изменился. Во всяком случае, стараюсь, по многочисленным советам.
— Да что ты? А не потому ли ты такой, что покопался в моем сознании, и не нашел ничего, за что можно было бы зацепиться? Ах, подождите… оказалось, что голодранка вовсе и не голодранка, а выходец из второго по значимости семейства Гардии, а по совместительству и первая любовь принца?
Кажется, я перегнула палку. Не то чтобы жалела хоть об одном пророненном слове, но Гардиан имел полное право устроить показательное выступление, однако он лишь злобно пускал дым из ноздрей и пофыркивал.
— Второго по значимости семейства? — мрачно переспросил он. — Ты — Ариана Аркхарган? Дочь Великого князя Бартоломео Т'Аркана Аркхарган?
— Конечно, сделаем вид, что ты страшно удивлен! — фыркнула, возвращаясь в покои. — Я, пожалуй, проявлю чудеса благоразумия, и воспользуюсь твоим предложением. Если оно, конечно, по-прежнему в силе.
Рейнхарта словно оглушили. Он смотрел на меня со смесью недоверия и удивления, выходит, не знал, что я Аркхарган. Да какая, в сущности, разница.
— Спешу разочаровать, стараниями матушки меня исключили из рода, поэтому я всего лишь Ариана Т'Аркан — дочь своего отца. Не самая любимая дочь, как оказалось, — добавила с сожалением.
— Я приглашу кого-нибудь помочь тебе. И позже провожу тебя к Еве.
А ведь я не просила. Рейнхарт мазнул по мне отрешенным взглядом и ушел. Какая муха его укусила? Его подменили? Опоили? Он, прости Исконная магия, исправился? Да ну, бред! И вообще, какая мне разница? Главное, он меня отпускает.
Рейнхарт
Рейнхарт
Сомнение в том, верно ли я поступил, выбрав жизнь Арианы, а не браслет, никак не отступали. Сделать ставку на шайри — рискованно. Да, Отрава справляется с моими приступами, но дело в ней или в браслете? Только проверка с Евой покажет, права ли бабушка. Она все уши прожужжала про ценность шайри для стаи, что это — находка, но никто не слышал о заклинательницах уже сотни лет. Да и вообще, сложно сказать, было ли это правдой или мифами, выдуманными людьми, чтобы хоть как-то сблизиться с нами — драконами, великой и древнейшей расой Нории.