Обратная сторона Мебиуса
Шрифт:
– …пять минут назад мы наблюдали уникальное явление – над миром погасло солнце. Демонстранты и местные жители в шоке. Крики доль-че-ви-та больше не слышны. Вынуждены признать, что мы слишком мало знаем из области астрономии, чтобы делать какие-то выводы…
– Дай я.
– Чего-о?
– Дай
– Ты че, главный эксперт по пирамидам?
– Дай гляну. Чего я, зря, что ли, за компом всю жизнь просидел, клинопись эту разбирал компьютерную?
Ван Клик смотрит. Чувствует себя беспомощным, как бывает, когда сдохнет комп, высветится на нем не пойми что на синем экране, и думай, как воскресить…
Думай…
– Мы наблюдаем, как горизонт планеты медленно сворачивается в спираль. Нда-а, вынужден признаться, из географии мы тоже мало что знаем…
– Кликуш, видал, чего на горизонте делается?
– Вижу, вижу…
– И чего?
Клик пожимает плечами, а я что могу сделать… Думает. Кусает губы. До крови.
Точным движением нажимает две клавиши на Пирамиде.
Линия горизонта извивается бешеной спиралью, планета закручивается сама на себя…
– Кончай уже, сил нет…
– Да вон хоть бы до той рощицы дотянуть.
– Ага, сначала до той, потом до другой, и так на всю ночь… пошли уже, на ногах не держишься…
Жека отбирает у Ван Клика соху. Оборачиваются, смотрят на вспаханную землю, только что вспахали, засеяли. В борозды падают снежинки, набиваются белыми полосками.
Ван Клик и Жека уже знают, что ничего не взойдет.
Ничего.
Но надо пахать. Надо строить дома, которые продержатся пять минут – и разлетятся в прах. Надо сажать цветы – в снег. Надо пахать мерзлую землю.
Расплата за все. За сто лет благоденствия. Сто лет Новая Земля высасывала тепло из Старой Земли. Теперь пришла пора Старой Земле забрать свое тепло обратно.
Люди помогают, как могут. Жгут на Новой Земле костры, пашут землю. Помогают Старой Земле взять как можно больше тепла. Чтобы скорее наступило равновесие между мирами.
Люди заходят в пирамиды. Выходят с той стороны, на Старую Землю. Здесь за последние годы стало чуток теплее. Снег подтаял. Даже травушка какая-то пробивается.
Не Дольче-Вита, конечно, но жить можно.
Необъятная тетка раскидывает по тарелкам картошку, расплескивает соус черт знает из чего. Ван Клик и Жека едят, перемигиваются. Ван Клик потихоньку вынимает дозу «Позитива», выискал сегодня на черном рынке. Жека грозит пальцем, бросает «Позитив» в снег.
Вылезают на небо звезды, не вспугнутые метелью.
А там, на другой стороне Мебиуса…
То есть, что я говорю…
Нет у Мебиуса другой стороны.
Только одна.
Ночью пришел снегопад
Я рисовал следами на снегу.
Рисовал следами – то цветочками кошачьих лапок, то крестиками вороньих пальчиков, то ровными стежками синичьих следочков, то точечками заячьих оттисков, то взмахами метели. Рисовал мир – большой, белый, прекрасный, каким я его видел, рисовал мир – чтобы запечатлеть его навеки. Вложил в картину – всю свою душу, всего себя, без остатка, даже украсил белое полотно снега красными бисеринками своей крови.
Конец ознакомительного фрагмента.