Обратная сторона земли
Шрифт:
– Писали, – Яо усмехнулась. – Лет триста пятьдесят назад подобные случаи собирал Пу Сунлин, и опубликовал «Рассказы Ляо Чжая о необычайном». Они у китайских детей вроде ваших сказок Пушкина.
– Так что, вы хотите сказать, что такие вещи происходили и раньше?
– Естественно. Только их приписывали бесам и лесным духам.
Тут наша машина резко свернула с проселочной дороги и завалилась в кювет. Яо полетела с баула вверх ногами, а я чуть не расквасил себе нос о прилавок.
– В чем дело? – заорал я, вставая.
Яо, похоже, спросила у шофера то же самое. Он что-то удивленно лопотал, показывая пальцем в сторону заднего стекла, за которым виднелась пустая темная дорога.
– Он говорит, что навстречу ему двигалась машина – такая же автолавка, как та, на которой мы сейчас едем. Шофер еще удивился – в этих местах других автолавок нет. Дорога здесь узкая, разъехаться негде, а та машина не сворачивала. Когда съехались совсем близко, пришлось ему свернуть в кювет, чтобы избежать лобового столкновения.
– Тогда где же та машина?.. – я с трудом удерживался от нецензурных выражений, в рассуждении, что шофер их все равно не поймет, а Яо они могут обидеть. – Ладно, мы могли ее не заметить, и она уже скрылась за поворотом, но почему же мы ее не слышим?
Я сделал выразительный знак, призывающий всех замолчать.
Нас окружали только звуки ночного леса.
Возможно, шофер просто задремал за рулем и съехал в кювет?
Во всяком случае, засела машина плотно. Как ни пытались мы вытащить ее на широкую дорогу жизни – бесполезно.
– Утром я сбегаю в деревню и приведу подмогу, – наконец сказал утомившийся водитель. – Тут недалеко, километров двадцать.
– Так это три часа ходу! Давайте сбегаем, пока там все не легли спать! – предложил я переводчице.
– Это для вас три часа, – возразила она. – Мы, китайцы, люди невысокие, и шаг у нас короткий. Меньше чем за четыре часа нам такой путь не одолеть. Да и шоферу не очень-то хочется путешествовать по этим местам ночью.
– Ладно, тогда придется ночевать здесь. У меня в бауле есть палатка…
Яо опасливо оглянулась по сторонам:
– Кто знает, какие твари водятся в этом лесу. Лучше расстелем спальные мешки прямо в машине, а шофер будет спать в кабине.
Так и поступили. В автолавке было тесно, и мы улеглись с Яо на полу, голова к голове.
– Когда шофер пойдет в деревню за подмогой?
– Китайцы встают рано, – я услышал, как Яо хмыкнула. – Когда он уйдет, вы будете еще спать.
Мы полежали еще пару минут, и Яо стала молча вылезать из своего мешка.
– Куда это вы? – поинтересовался я.
– Мне надо выйти, – смущенно ответила она.
Признаться, я и сам давно чувствовал такую потребность (мантоу мы запивали некрепким просяным пивом), но вылезать из теплого спальника наружу очень уж не хотелось.
– Не нравятся мне эти места, – я тоже покинул свой мешок. – Я вас провожу.
– Ну, вот еще, – Яо засмеялась.
– Ничего, мне тоже надо прогуляться. Пойдем по разные стороны дороги, если что – кричите.
Мы вышли из автобуса, окунувшись во влажный и прохладный ночной воздух. Я почувствовал, что мне срочно необходимо опорожнить мочевой пузырь – чересчур долго мне пришлось сдерживаться. С криком:
– Если что, зовите на помощь!
я бросился под деревья.
Тьма вокруг стояла полная. Это была не городская темнота, благородный черный цвет которой разбавлен миллионами блуждающих электрических огоньков, а настоящий первобытный мрак. В такой темноте хорошо думалось о блуждающих вокруг невидимых чудовищах, чьи глаза пристально смотрят на тебя, ожидая неверного движения.
Когда я уже совсем изготовился к тому, чтобы справить малую надобность, мне вспомнился рассказ о живущей в бассейне Амазонки рыбешке, которая имеет обыкновение впиваться в член мочащегося в реку человека.
Струя вырвалась из меня с шипением, чуть ли не как из пивной бочки. И почти в ту же секунду раздался крик Яо:
– Бенджамен! Бенджамен!
Я попытался остановить процесс, но это оказалось невозможным.
– Сейчас! – в отчаянии закричал я. – Подожди секунду!
Мои глаза стали постепенно привыкать к темноте, и я разглядел недалеко от своих ног большую, толстую и достаточно прямую сучковатую ветку. Застегнув, наконец, брюки, я подобрал это орудие с земли и бросился к Яо.
Когда я перебежал через шоссе, то увидел, что мою переводчицу окружила толпа людей в красных костюмах (кофта плюс шаровары) и красных же широкополых шляпах, пытающихся куда-то ее тянуть.
Не думая о том, что это могут оказаться шаолиньские монахи или еще какие-нибудь борцы за счастье народное, и тогда мне придется туго, я треснул ближайшего дрыном по спине.
Он неожиданно легко повалился, и тогда я, перехватив палку поудобнее, стал наносить удары по остальным. Они валились как кегли, и я уже было решил, что в меня вселился дух Брюса Ли, но неожиданно битва закончилась. Все нападавшие, в количестве восьми штук, лежали на земле и не подавали признаков жизни.
Я пошевелил одного из разбойников палкой. Он показался мне нечеловечески легким, и тогда я наклонился и сдернул платок, похожий на пионерский галстук, у него с лица.
Лица, как оказалось, никакого и не было – соломенный клубок, напоминавший приспособление для отработки ударов в карате, служил нападавшему вместо головы. На соломе были грубо намалеваны черты лица.
– Вы что, решили меня разыграть? – недоуменно спросил я у переводчицы.
Между прочим, Яо выглядела достаточно напуганной. Очень осторожно краем туфельки она потрогала чучело одного из разбойников:
– Он соломенный! – наконец догадалась она.
– Не обольщайтесь на мой счет, с живыми я бы так легко не справился, – сказал я саркастическим тоном. – Что это было?