Обратный отсчет
Шрифт:
– Заколебал, – буркнул Бибик. – Что ты распинаешься, нагнетаешь, чего хочешь добиться?
– Только одного: чтобы вы четко представили, что вас ждет в ближайшее время. Как и все, кто пришел сюда по велению Зова, вы будете принесены в жертву науке. Таких, как вы, немного, ведь на ближних подступах к «источнику» реакция на Зов у подопытных резко меняется. На смену полному безразличию и заторможенности приходит агрессивность, стремление уничтожить конкурентов, но зато в точку сбора попадают лучшие экземпляры. И мутантов, и людей. На них ставить опыты достовернее всего.
– Мы не реагируем на ваш долбаный Зов, – с вызовом
– Ничего страшного. Накачанные химией люди тоже будут нам полезны. С вашей помощью мы расширим рамки эксперимента. Все ясно?
– Кроме одного, – сказал Дорогин, – зачем вы нам это рассказали? Чтобы понаблюдать за нашей реакцией и получить садистское удовольствие?
– Я предупредил того, кто слушает нас с помощью хитроумной аппаратуры, встроенной в ваши комбинезоны, – вдруг повысив голос, пояснил враг. – Участь вашей инспекторской группы ожидает всех, кто придет в Зону с целью отыскать источник Зова.
– В следующий раз будет летная погода, сюда прилетят «вертушки» и выжгут ваш серпентарий к чертовой матери, – заявил Бибик. – Тоже мне, Гитлер нашелся, грозит он всему миру из волчьего логова. Дурак ты, парень.
– Пусть прилетают, – саблист подал знак помощникам. – Одним ретранслятором можно и пожертвовать. И десятком «стингеров» тоже. «Вертушки» разбомбят ложную цель, а мы собьем реальные машины. Кто останется внакладе?
– Вакуумной бомбой жахнут, достанется и ложной, и натуральной цели.
– Нет, Бибик, серьезным оружием центр Зоны атаковать никто не разрешит. Так что ваш прогноз не сбудется. – Враг обернулся к бойцам. – Уносите пленных. Да не вздумайте развязывать, пока не запрете в клетках. До встречи, господа ходоки. До последней встречи.
Бойцы ухватили пленников за ремни разгрузок и вязки на ногах и потащили, видимо, для пущего эффекта – ногами вперед, к едва заметному среди серых руин входу в «волчье логово». По пути проводник без устали вертел головой, пытаясь увидеть как можно больше, но толком так ничего и не рассмотрел. Да разглядывать было, по сути, нечего. Развалины выглядели, как и везде, унылыми и безжизненными, а особых примет, или тем более указателей, поблизости не наблюдалось. Все, что сталкер успел «срисовать» и запомнить, – это лица, да и то замаскированные бликами и тонировкой масок.
Дорогин заметил и того меньше. Полковник успел определить тип запорного механизма входных ворот бункера и сосчитать количество дверей в длинном коридоре, по которому пленников тащили довольно долго. Дверей насчиталось больше двадцати, и на них не было никаких надписей или номеров, лишь дважды встретились значки радиационной опасности. Вот одну из таких помеченных дверей и открыли перед своеобразным конвоем двое охранников всё в той же синей униформе «солдат удачи».
За дверью, вопреки тревожным ожиданиям, обнаружился вовсе не склад радиоактивных отходов и не хранилище изотопов, а просторный зал с высоким сводчатым потолком, отдаленно напоминающий станцию метро. Сходство дополняли проложенные прямо по полу рельсы и зияющее в одной из стен жерло тоннеля. На рельсах стояла небольшая дрезина, к которой была прицеплена открытая вагонетка с двумя рядами сидений и просторным отделением для груза.
– Кажется, я начинаю прозревать, – негромко произнес Бибик, когда бойцы, не особо церемонясь, забросили пленников в кузов вагонетки.
– Вы о чем? – шепнул Дорогин.
– О маскировке
– Мне тоже. Лаборатория работает на наемников, а они в порядке взаимных расчетов прикрывают ученых. Комбинация простая и эффективная.
– Ничего она не простая, вы меня не дослушали, господин полковник! – Бибик вытянул шею, чтобы шептать прямо Дорогину в ухо. – Никакие это не наемники! И лаборатории тут никакой нет! Только ретранслятор и сортировочный пункт. Думаете, нас зачем на вагонетку погрузили? Покатать? Нет, мы еще даже близко к лаборатории не подошли.
– Постойте, Бибик, я не понимаю, – Дорогин поморщился. – Давайте по порядку. Если охрана этого места не наемники, то кто?
– Спецназ!
– Да ну-у… – разочарованно протянул полковник.
– Бывший! Точно вам говорю! Я троих узнал, пока нас сюда тащили. Один из них два года назад из боевого выхода не вернулся, а двое год назад пропали. «Мертвые души»! Вот почему нас и повязали так легко: спецназ все-таки, а не какие-нибудь «вохры».
– Интересно, – полковник удивительно легко сменил недоверие на любопытство. – А почему они под наемников маскируются? Для солидности?
– Ну и для этого тоже, но в первую очередь они на невнимательности играют. Знаете, есть такой тест на наблюдательность: на спор сунуть палец в задницу, а потом облизать…
– Бибик, а посерьезнее нельзя?! Хотя бы сейчас.
– Я серьезно! Выигрывает тот, кто заметит, что экзаменатор сунул один палец, а облизал другой. Так и тут. Лаборатория, которая работает на наемников, реально существует и находится в подвале высотки в двух шагах от той, под которой мы сейчас кукуем. Понимаете? Точно такая же шестнадцатиэтажка… была когда-то… близнец! И народ туда приходит в той же униформе, и лишних людей туда не пускают, отстреливают на раз. Вся разница в том, что за сутки перед Выбросом в реальной лаборатории наемников все двери задраивают наглухо, а тут полным ходом принимают «живой товар» и задраиваются лишь в последний момент. Но кто в здравом уме сюда за сутки до Выброса припрется и будет искать отличия?
– Мы.
– А, ну да… но мы-то с другой целью пришли. Понимаете теперь, в чем фокус?
– Понимаю, – Дорогин задумался. – Но вопросы все равно остаются. Почему сами «приемщики живого товара» не поддаются Зову? Не все же они псионики, как этот саблист.
– Я слыхал, у наемников имеются особые амулеты. Может, у этих тоже? Хотя, возможно, они колются чем-то или все «на колесах», как и мы. Если бывшие вояки тут обитают, то и секретные снадобья у них могут быть с военных складов. Почему нет? Думаю, о безопасности своей охраны подпольные исследователи должны были позаботиться в первую очередь. Еще до того, как начали с Зовом экспериментировать.
– Возможно. А настоящий источник – не ретранслятор, а генератор, блок управления и все остальное – находится в лаборатории. Так?
– Необязательно, – Бибик цокнул языком. – Но не думаю, что у этого кренделя с саблей реально безграничное финансирование. Исследования стоят дорого, на несколько бункеров денег могло и не хватить, да и подопытных удобнее мучить непосредственно у генератора… наверное. Короче, будем надеяться, что у них все яйца в одной корзине: и виварий, и аппаратная, и секционный зал.