Образование будущего. Университетский миф и структура мнений об образовании XXI века

Любарский Георгий Юрьевич

Для понимания этой концепции общества, состоящего из трёх социальных сфер, надо очень многое разъяснять, поскольку обычное представление об обществе крайне далеко от такого идеала. Например, совершенно всеобщим является суеверие, что общество состоит из людей. Следующим шагом логики выводят, что люди являются частями общества, его элементами, и потому общество должно ими управлять. Такого рода несуразности насквозь пронизывают современное мышление о проблемах социума. На деле общество состоит из социальных институтов, это они являются его частями – социальные машины. Человек больше социума, он не является его частью. То, что можно различить как мелкие единицы социальных машин – это не люди, а социальные роли. Когда человек работает в магазине

или на строительстве, или приходит в магазин как покупатель или в больницу как больной, – во всех таких случаях он выполняет социальную роль, и эти роли в самом деле встроены в социальные институты и в конечном счёте в большой социум в целом, но даже сумма этих ролей не составляет человека. Потому что он остаётся собой и тогда, когда не играет никаких ролей – не ходит на работу, в магазин и в больницу. Это важное положение – что общество не состоит из людей — при всей его очевидности очень трудно объяснить людям, современное мышление привыкло мыслить иначе. Понимание, что человек больше общества, это более сложная система, с более сложным поведением, – даётся очень непросто.

Три цвета времени: новейшая история как поиск места для культуры

Развитие европейской цивилизации в Новое время определялось борьбой двух проектов организации человеческого общества: немецким и английским. Немецкий проект состоял в том, что культурная жизнь находилась под контролем и управлением политической власти. Доминирование власти над культурой сначала было бережно опекающим, незначительно контролирующим, а затем становилось всё более навязчивым и насильственным. Власть, сделав культуру полностью подконтрольной, привела этот цивилизационный проект построения общества Нового времени к краху.

Английский проект состоял в подчинении культурной жизни экономике. Этот проект сейчас является победителем. В этом проекте культура, как уже сейчас очевидно, очень сильно ограничивается в своем развитии экономическими импульсами. По-видимому, в дальнейшем будут испробованы разные способы контроля экономики над культурной жизнью, однако все они, скорее всего, будут неудачными – разумеется, не с любой точки зрения, а с позиции той свободы, которая должна приносить культура человеческому духу и с точки зрения здорового устройства человеческого общества.

Можно подумать о других возможных проектах решения противоречий современного общества. Попытки подчинить культуру импульсам власти и экономики оказываются неудачными. Может быть, имело бы смысл испытать проект равносильных общественных сфер – когда политическая и правовая власть, экономика и культура находятся в равном положении. Каждая сторона общественной жизни сохраняет свойственные ей особенности и не искажает своими влияниями деятельность других сфер.

Очень многие теоретические конструкты об устройстве общества сводятся к власти – какая группа у власти, какими средствами она властвует и т. п. Другая большая группа теорий говорит об экономике – иерархии богатства, отношении с производственными силами, способах производства и распределения и многом другом. Можно отыскать и теории, относящиеся к теократии, о важности следования заветам той или иной религии, о том, как построить общество, целиком устроенное по заветам той или иной священной книги.

Чего не отыскать – это развития идей о том, как правильно должны соединяться сферы власти, экономики и культуры в едином обществе, чтобы это общество было устроено не слишком противоречивым и пригодным для нормальной человеческой жизни образом. Каждый социальный институт сплетён из трёх аспектов – экономики, культуры и права. Но при этом принципы функционирования каждой из таких пронизывающих всё общество систем разные – власть действует одним способом и добивается одного типа целей, экономика другими приемлемыми для неё способами добивается иных целей, и наконец культура тоже действует не так, как другие сферы и с другими целями. Соединение разных типов социальных взаимодействий в общую жизнеспособную конструкцию – трудная задача, о решении которой пока мало что известно.

Это в самом деле крупный проект общественного устройства, такое ещё не было реализовано, не было обществ с таким устройством социальных институтов. Это неиспытанная возможность. Как следует мыслить такое общество, как определить границы общественных сфер, как их разграничить, как следует изменить наличные социальные институты, чтобы они взаимодействовали более правильным образом, какие новые институты следует создать – это всё вопросы очень большого масштаба. И именно поэтому они крайне интересны. Нерешённые эти вопросы уже стоили, по самому скромному счёту, двух мировых войн.

Самые разные принципиальные непонимания сопровождают такую теоретическую систему с самого начала. Например, власть привычно мыслится как власть над территорией, власть над всем, что расположено на этой территории, и отсюда выводится доминирование властного принципа над всеми прочими – на этой территории. Поставлю религию, какую хочу и установлю экономику, какую хочу, потому что я – власть. Так что для развития указанной теории о трёх разных общественных сферах требуется понять, что власть не включает территорию, власть относится только к обществу, это система права. Право регулирует некоторую группу общественных отношений, а другие типы отношений к праву не относятся. На одной и той же территории могут существовать разные власти, люди, относящиеся к разным властям, могут жить рядом – власть начинается не от земли, а от людей.

Это совсем иной образ власти и властных отношений. Власть ничуть не более абсолютна и безусловна, чем экономика или культура. Надо представить несовпадение границ «власти» (допустим: границ государства) и прочих границ, относящихся к разным функциональным системам. В буквальном смысле исчезает единая страна с единственным правительством – просто нет такой реалии. Управление строится в разных сферах жизни независимо. Люди подчиняются неким экономическим договорённостям, принимают на себя те или иные правовые обязательства и ведут образ жизни, свойственный той или иной культуре. В каждой из этих сфер действуют свои закономерности и управляющие воздействия.

Как представление о власти с точки зрения этой концепции сильнейшим образом изменяется, власть более не мыслится как власть над территорией, землей, так радикально изменяется и концепция экономики – по отношению к тому, что мыслят об экономике сейчас. В правильно устроенной экономике не идёт речь о продаже труда человека, потому что человек не продаётся, рабство недопустимо. Отсюда – совершенно иные механизмы образования цен и представления о способах дохода. Исходный пункт для решения вопроса о формировании дохода – потребности человека. За равный труд люди получают разный доход – например, потому что один имеет троих иждивенцев, а другой – нет, или потому, что один из них болен. Экономическая жизнь пронизана не конкуренцией индивидов и фирм, а ассоциациями потребителей и производителей. Те, кому нечто нужно, объединены с теми, кто это производит, и они договариваются, каким образом они могут обеспечить свои нужды. В современных условиях экономика подчинена государству, это должно измениться, хозяйственная деятельность не должна подчиняться государственным и политическим импульсам.

Такая же «логика различий» действует и в других ситуациях. Почему здравоохранение относится к сфере культуры, а не государства или экономики? Потому что в этих сферах общества может быть осуществлен лишь такой подход, который делает здравоохранение бесчеловечным. Когда операции по охране здоровья переходят в руки государства, они применяются ко всем гражданам (или категории граждан) и они всегда оказываются одинаковыми для всех охваченных граждан – это в природе государственно-правовой сферы. А люди разные, и когда к ним применяются одинаковые средства, они реагируют различно – кто-то получает значительный ущерб, а кто-то умирает – в результате проведения операции здравоохранения, которой распоряжается государство.