Обреченный на любовь
Шрифт:
– Это мне известно, – перебил Калинов. – Должен быть еще какой-нибудь фактор.
– Еще все, кроме Крылова, были холосты. И у всех пятерых нет детей.
– Чушь! Не вижу, с какой стороны это может нам пригодиться. У тебя, например, тоже нет детей!
– Да, я тоже не вижу, с какой стороны.
– А как Мартинес?
– Никак. Обычный дед пенсионного возраста. Таких дедов по планете миллионы ходят.
– Негусто… Ладно, вот тебе данные. – Калинов протянул Милбери листок, на котором Крылов перечислил пункты, где
Рассела он решил ошарашить сразу.
– Хочу в отпуск! – заявил он с порога.
Шеф поднял на него изумленные глаза:
– Спятил?! А кто будет доводить до конца дело о космонавтах?
– Я! Потому и прошусь в отпуск! – Калинов хитро улыбнулся.
Рассел нахмурился:
– Слушай, Александр! Мне не до шуток. С этим делом для нас зреют большие неприятности. Когда к нам обратились, было двое мертвых, теперь уже четверо, и, как я понимаю, у тебя по-прежнему никаких зацепок… А еще говоришь об отпуске!
– Не просто говорю, настаиваю! – Калинов поднял палец.
До Рассела наконец дошло.
– А ну, садись и выкладывай. Все!
Калинов сел, собрался с мыслями. Говорить надо было убедительно, и он решил начать с самого начала.
– Итак, что мы имеем?.. Сперва я думал, дело и выеденного яйца не стоит. Ребята связались с контрабандой наркотиками во Внеземелье, что-то не поделили, вот и сводят счеты. Это у меня была основная версия. Она благополучно рухнула, когда взорвался грузовик. Для сведения любых счетов это явный перебор. Чтобы свести с Бойлем счеты, не нужно уничтожать грузовик, Бойля можно достать и позже, у наркомафии наверняка есть свои люди во Внеземелье. Впрочем, это все я уже докладывал…
– Помню! – Рассел кивнул.
– Теперь я остановился на другой версии. Мне кажется, главное здесь то, что все пятеро были на станции «Нахтигаль». Возможно, станция подверглась какому-то воздействию неизвестного излучения или еще чему-нибудь подобному…
– Подожди, – прервал его Рассел. – Если мне память не изменяет, там был еще руководитель практики…
Калинов покивал:
– Да, и это самое слабое место в версии. За руководителем вообще не замечено никаких странностей: старик как старик.
Рассел задумался, постукивая пальцами по крышке стола.
– Слушай, у меня складывается впечатление, будто дело абсолютно бесперспективное.
Он жалеет, что мы взялись за расследование, подумал Калинов. Лавров здесь, похоже, не заработаешь!
– Не совсем так. Вчера, после самоубийства Формена, мне тоже пришли в голову подобные мысли. Парень явно кое-что знал. Или догадывался…
– А кстати, – сказал Рассел. – Ты по-прежнему уверен, что это действительно был суицид?
– В случае, если он сделал себе укол под
– А по аналогии?
– Аналогия есть, но не стопроцентная. Да, Формен из той же компании, но для полной аналогии он должен был прожить еще около двух месяцев.
– Что за чушь? С чего ты взял?
– Предыдущие три случая произошли накануне дня рождения жертвы.
Шеф не поверил. И полез к тейлору проверять информацию. Потом виновато потер подбородок:
– Действительно!.. Уж совсем чушь какая-то… Может, тут дело рук маньяка?
– Может, и это последнее более или менее приемлемое объяснение. Вот только каким образом маньяк сумел взорвать грузовик?
– Ну, если он из космической службы…
– Да, и поэтому я не сбрасываю эту версию со счетов. Хотя она и крайне маловероятна.
Рассел снова забарабанил пальцами по столу. Словно лошади проскакали.
– Да! – Он покачал головой. – Странное дело!
– Вот именно! – сказал Калинов. – А странные дела должны странным путем и расследоваться. Мне надоело блуждание в потемках, хочу на свет.
– Что ты имеешь в виду?
Калинов собрался с духом.
– Дело в том, что у последнего из этой пятерки – Игоря Крылова – день рождения через три дня.
– И ты полагаешь?..
– Да. К тому же, есть основания подозревать, что его уже несколько суток преследуют. Получается, обычными, то есть законными путями мы следствие провести не успеваем. Вот потому я и прошусь в отпуск. В случае крупных нарушений законности и вам меньше головных болей. – Калинов знал, что для шефа этот аргумент будет главным. – А официально, обычными методами, пусть работает Милбери. Все равно мне понадобится помощь.
– Так, – сказал Рассел с сомнением. – Жаждешь влезть в шкуру частного сыщика?
– Да, жажду. Мне кажется, это наилучший способ достичь результата.
– Что же, – Рассел встал, – не вижу причин препятствовать. Но обязан предупредить: любые нарушения закона…
– Я понимаю, – быстро сказал Калинов. – Все на мою ответственность… Хотел бы только, чтобы Милбери по-прежнему выполнял – неофициально, конечно, – мои распоряжения. Со своей стороны, гарантирую, что ему будут поручаться только законные действия. Все остальное – на мне! Но и я обещаю далеко за грань закона не заходить.
– Я распоряжусь, – пообещал Рассел. – Но ты должен понимать еще одну вещь. Поскольку в этом деле затронуты интересы всей нашей организации, то твой отпуск не освобождает тебя от ответственности за еще одну смерть.
– Я понимаю, – сказал Калинов. – Крылов уже у нас. Сегодня утром объявился, сейчас спит в моем кабинете. А я позабочусь, чтобы он остался жить.
Когда Калинов вернулся к себе, Игорь уже не спал. Он нервно ходил по кабинету из угла в угол.
– Почему не отдыхаешь?