Обрести любимого
Шрифт:
— Каким образом это выплыло наружу, Валентина? Что ты знаешь и кто рассказал тебе об этом?
— Я ничего не знаю, кроме того, что неизвестно, кто мой отец. В это дело втянуты какой-то принц и какой-то злой король. Существует тайна, связанная со мной. В свою последнюю ночь Мег отчетливо говорила об этом в забытьи.
— Откуда, черт побери, узнала Мег? — удивился Конн. — Только твоя тетя, дядя де Мариско и я знаем, в чем дело. Я никогда не считал, что в этом деле существует тайна. Вал. Я твой отец. Ты моя старшая дочь. И в этом я уверен.
— Мег подслушивала когда-то под дверьми, — сказала Валентина. — Это мучило ее совесть, когда она умирала. Она без конца повторяла:» Да простит меня Бог «. — Валентина заколебалась, потом сказала:
— Прошу вас, сэр, скажите мне правду, умоляю вас.
— Не называй меня» сэр «. — сказал
— Пожалуйста, милорд.
— И не» милорд «, — резко сказал он.
— Тогда как же вас называть? — воскликнула она.
— Отец.
— Но до тех пор пока я не узнаю правды, я не могу быть уверенной, что вы мой отец, — сказала Валентина дрожащим голосом.
— Я твой отец, моя дорогая. Поверь мне. — Лорд Блисс повернулся к жене. — Расскажи ей все как есть, Эйден. Никогда за все годы нашей жизни я не приказывал тебе делать то, что доставило бы тебе неудовольствие, но теперь я обязан. Расскажи ей! Сядь напротив матери, Валентина, так, чтобы она могла видеть тебя, пока будет говорить.
Эйден Сен-Мишель, высокая и крупная женщина, никогда в своей жизни не выглядела такой слабой. В ее рыжих волосах Просвечивали пряди седых волос. Ей исполнилось сорок семь.» Когда она заговорила, глаза ее были полны страдания.
— Как мне начать? — вслух спросила она. У нее был такой беспомощный вид, что Валентина чуть было не остановила ее.
— Начни с начала, мама, — ласково попросила она. Кони встал позади жены, положил ей руку на плечо, пытаясь ободрить и успокоить.
— У меня был кузен Кевен Фитцджеральд, рожденный вне брака. Испанский король хотел опозорить семью О'Малли из Иннисфаны и твою тетю Скай в глазах королевы и ее правительства. Твои дядья в то время, находясь под защитой Англии, совершали набеги и грабежи в Испанском Мейне. Их действия были достаточно успешными, и доходы короля Филиппа 32 сильно уменьшились благодаря семейству О'Малли. В Восточной Индии корабли твоей тетки как следует потрудились, и португальцев, которые были под испанским влиянием, это очень возмущало. Мой дед и мой кузен были завербованы испанцами. Они должны были представить дело так, как будто твой отец был вовлечен в заговор против королевы. Отца казнили бы, торговую компанию твоей тетки конфисковали и скомпрометировали, и О'Малли с их легковозбудимым ирландским темпераментом повернулись бы против Англии. Я и мое состояние, которое оставил мне мой отец, достались бы им в качестве награды. Кевен должен был жениться на мне. Мой дед надеялся, что мои богатства перейдут к нему и будут потрачены на его бесполезную войну против Англии. Однако Кевен рассчитывал посредством этого брака сделаться благопристойным и вознамерился оставить мое богатство себе. Заговор провалился. Как? Сейчас это не важно, но старому лорду Берли понадобилось одно последнее свидетельство против моего кузена и его испанского сообщника, которые не понимали, что их арест близок. Я должна была поехать к Кевену в гостиницу в Лондоне и сообщить, что мое состояние конфисковано. Я сумела сделать это так убедительно, что сообщник моего кузена решил, что они должны бежать из Лондона немедленно той же ночью. Корабль, на котором они должны были плыть, принадлежал испанскому изменнику, который плавал под видом купца алжирского дея 33 . Его тайным грузом всегда были красивые молодые женщины. Испанец предложил Кевену захватить меня с собой. Он сказал, что за меня много дадут на невольничьих рынках в Алжире. И таким образом мой кузен должен был извлечь выгоду из меня.
32
Филипп II — король Испании и двух Сицилий (1556 — 1598), король Нидерландов (1555 — 1598).
33
Титул правителя Алжира.
— Это же отвратительно! — Валентина была потрясена.
— Так, дитя мое, делаются дела на Востоке. Цена женщины измеряется количеством лошадей, верблюдов, коз или овец, которых дадут за нее. Человеческая жизнь дешева, женская особенно. Итак, меня усыпили и забрали на борт этого корабля, по пути в Алжир я потеряла ребенка, которого носила.
По мягкой щеке Эйден скатилась слеза, и Валентина потянулась и пожала
— В Алжире меня раздели донага, чтобы покупатели могли осмотреть меня. Сам алжирский дей решил купить меня в качестве подарка султану Оттоманской империи, Мюраду. На корабле меня повезли в Стамбул. В первый же день меня подарили новому послу Крымского ханства, принцу Явид-хану. Я больше не была Эйден Сен-Мишель, Валентина. Мне дали имя Марджалла, и мне снова и снова говорили, что я должна забыть имя Эйден Сен-Мишель.
Принц и я были счастливы вместе. Он привез меня в Стамбул, чтобы помочь забыть об ужасной трагедии. Его брат-близнец Тимур-хан, отличавшийся от него, как ночь отличается ото дня, убил всю семью Явид-хана. Считалось, что Тимур-хан был сумасшедшим от рождения и всегда беспричинно ревновал своего брата. Их отец, Великий хан, услал Явид-хана подальше, чтобы облегчить его боль. Я потеряла ребенка, потеряла свое имя. Я была оторвана от мужа, которого любила. Я выучила турецкий, чтобы иметь возможность общаться, но это была не настоящая жизнь. Тем не менее мне говорили, чтобы я не надеялась на возвращение в Англию.
Явид-хан влюбился в меня, и спустя какое-то время я полюбила его тоже. Он освободил меня от рабства и женился на мне по исламской вере. Мы начали жить вместе в маленьком дворце на Босфоре. Поскольку принц был доволен мной, его счастье хорошо сказалось и на отношении к нему султана. Мать султана и его жена, обычно не ладившие друг с другом, были также довольны мной и предложили мне свою дружбу. Они были двумя самыми влиятельными женщинами в этой стране, имевшими привилегии, о которых другие женщины и мечтать не могли.
Была еще одна женщина, которая подружилась со мной и, в конце концов, помогла мне спастись. Ее звали Эстер Кира. Она основатель большого банкирского дома Кира. Кира — евреи. Эстер сейчас наверняка больше ста лет, но она по-прежнему руководит своей семьей. Я знаю это, потому что торговая компания твоей тетки имеет дело с Кира. — Эйден слегка улыбнулась при воспоминании об Эстер Кира. — Я, как сейчас, вижу ее сидящей напротив меня в моем каике, пока мы гребли по воде. Тем ужасным утром я встала рано и пошла в город, чтобы зайти за Эстер. Я хотела показать ей наши тюльпаны. Пока я отсутствовала, Тимур-хан напал на наш дом. Его воины убивали каждого, на кого натыкались. Они увели мою служанку Марту. Эстер и я вернулись, — когда сражение еще не кончилось. На каике мы понеслись обратно в город, чтобы просить помощи у султана. — Помолчав минуту, она тихо добавила:
— Явид-хан был убит. Марта видела его тело у конюшен, когда татары уводили ее.
Мать султана и его любимая жена были очень добры ко мне. Они понимали, какой ужас я пережила. Но к тому времени, несмотря на все уверения, что мне нельзя вернуться домой, я была намерена поступить именно так. Мой любимый принц был мертв, и, конечно, никто другой не будет так добр со мной.
Кроме того, я была свободной женщиной, а не рабыней. В конце концов, в гавань должен был бы прийти какой-нибудь торговый корабль компании О'Малли — Смолл. Но я не знала, что султан возжелал меня. Увидев меня с Явид-ханом, он пожалел о столь щедром подарке. Он не собирался снова расставаться со мной. Поэтому он объявил, что я не свободна. После смерти принца его имущество перешло к султану, а я была частью этого имущества. Меня силой вовлекли в похотливые забавы султана Мюрада, я была вынуждена проделывать такое ради его удовольствия, чего ты, моя любимая дочь, даже не можешь себе представить. Наконец, я не могла больше переносить это. Я попыталась убить его. Увы, мне не повезло. Меня приговорили к смерти. Меня должны были зашить в надушенный лавандой шелковый мешок с грузом, отвезти подальше от острова в Мраморное море и там утопить. К тому времени, слава Богу, твой отец нашел мой след в Стамбуле. Или лучше сказать, это произошло благодаря Эстер Кира, которая была хорошим другом королевских дам. Я была одурманена и зашита в мешок вместе с Тюлипом.
— С Тюлипом? — воскликнула Валентина. — С нашим старым котом?
Ее мать кивнула.
— Но Тюлип умер только три года назад, — сказала Валентина. — Это Тюлип, который является отцом, по крайней мере, десяти поколений кошек в нашем поместье?
— Тюлип родился во дворце султана в Стамбуле. Он был единственным живым существом из животных или людей, которое уцелело после резни во дворце принца. Он уцелел, потому что татары напали на дворец ранним утром, а Тюлип еще не вернулся из своих ночных странствий.