Обрученная с ветром

Дрейк Шеннон

— Надеюсь, я сослужила свою службу в качестве вашей жены. Не можете ли вы отпустить меня теперь? Возможно, вы даже будете так добры, что позволите мне иметь свои комнаты? По-моему, это обычное дело среди знати, живущей в рамках устроенных браков.

Озадаченный, он следил за ней. Он знал, что она получила удовольствие и узнала масштабы собственной сексуальности. Потом он подумал, что она ненавидит его еще больше, потому что он сумел заставить ее получить наслаждение от их физической близости — вместо того, чтобы просто вытерпеть

ее.

— Вы никуда не уйдете сегодня, — сказал он.

Он обнял ее и прижал к себе. Грива волос щекотала ему лицо. Она окаменела, пальцы ее обхватили руку, небрежно лежавшую на ее животе. Она поняла, что он не собирается отпустить ее.

— Вы предоставите мне комнаты? — спросила она.

— Будьте со мной милой. Радуйте меня. Сделайте меня счастливым. Тогда, возможно, я дам вам все, что угодно, — сказал он.

— Быть с вами милой! Вы хотели любовницу, а не подневольную невесту! Но ведь у вас была любовница, — начала она, но в смущении замолчала, ощутив напряжение, охватившее его тело.

Она снова быстро заговорила:

— Если вы действительно можете быть достаточно порядочным, чтобы сделать что-то для меня…

Она все еще ощущала ужасную натянутость, когда он отрывисто прервал ее:

— Дать вам собственные комнаты?

Она облизнула губы, радуясь, что не видит его глаз.

— Нет. Узнать для меня, что случилось с Мэри Кейт.

— Это положит конец всему? — спросил он.

— А сможет? — прошептала она.

Она попыталась отодвинуться от него. Разгневанный, он поймал ее за запястье и подтащил обратно.

— Черт побери, лежите спокойно, — прогремел он. Она откинула назад волосы, пытаясь свободной рукой натянуть на себя простыни.

— Что, миледи? — спросил он сквозь стиснутые зубы. — Вы думаете, у вас есть что-то, чего я еще не видел?

Она залилась малиновой краской, стараясь вырваться из его рук.

— Не могу понять, почему я должна оставаться здесь даже теперь!

— Потому что ночью я снова могу захотеть вас, — сообщил он, глядя на нее. Удивительно, как легко может отдохнуть мужчина, лежа рядом с теплым нежным телом. Потом это тело начинает шевелиться и, похоже, снова разжигает в нем огонь.

Наконец она лежала спокойно. Очень, очень спокойно, словно окаменев.

— Если бы я не беспокоилась так о Мэри Кейт, — печально прошептала она, — я, может быть, смогла бы все же уснуть рядом с вами. Мне сказали, будто ее посадили на корабль, идущий домой. Если это правда…

Пирс вздохнул.

— Так сказал мне король. Я пошлю корабль, чтобы узнать правду. Хотя я всем сердцем верю, что у вашей горничной все в порядке. Скоро она будет в Виргинии.

— Вы можете узнать это для меня? — выдохнула она, забывшись и приподнявшись, чтобы посмотреть на него, ее красивое лицо явно выражало облегчение.

Сердце его, казалось, сжалось судорогой. Она была своенравной, чересчур гордой. Но она горячо любила свою служанку

и этим почему-то была ему особенно мила.

— Да, я узнаю.

Она, похоже, осознала, что ее обнаженная грудь и торс хорошо видны ему, когда она сидит. Она снова покраснела, опустив голову, и быстро скользнула вниз и легла рядом с ним.

— Спасибо, — неловко пробормотала она.

Он ухмыльнулся, глядя в потолок.

— Я был так хорош?

— Простите?

Он громко рассмеялся.

— Неважно. Спите.

— Так хорош… — пробормотала она. Потом ахнула и во внезапном смятении повернулась, ударив кулаком в его грудь.

— Черт! — выругался он, потом обхватил ее запястья и притянул к себе, глаза его светились серебром.

— Помните, любовь моя, движения вызывают это великое пробуждение.

— Я запомню!

Она вырвалась от него, но, похоже, не собиралась продолжать споры в эту ночь. Она лежала рядом с ним, касаясь его.

Но не шевелилась.

Он обнял ее одной рукой и снова крепко прижал к себе. Закрыл глаза. Отдых. Видит Бог, ему необходим отдых.

Но Роза не спала. Она неожиданно откашлялась и прошептала:

— Если вы…

— Что? — огрызнулся он.

— Если вы любите Анну…

— Если я люблю Анну, то что? — устало спросил он.

— Как можете вы быть здесь, со мной? — прошептала она.

Действительно, как он мог? С тех пор, как он встретил Анну, он никогда не изменял ей. Ни во время путешествий с королем, ни при дворе.

Он считал, что любит Анну. Но за всю свою жизнь он никогда не знал ничего столь непреодолимого, как влечение к этой медноволосой мегере, ставшей его женой.

Он должник Анны! Ему следует отправиться вскачь и найти ее, убедиться в ее благополучии. Но он определенно никогда не сможет объяснить Розе бурю в своей душе. Он будет величайшим на свете дураком, если когда-нибудь позволит ей узнать о желании, которое она вызывает в нем, о том, как крепко зацепила она его чувства…

И его душу.

— О, оставьте меня в покое! — сказал он с внезапно вспыхнувшим гневом.

— Но…

Он сел.

— Хватит! Вы, миледи герцогиня, кажется, являетесь моим утешением! Бальзамом для ран. И, кроме всего прочего, — сказал он, снова разъяренный, — хотя я и не слишком этого желал, вы стали моей женой! Вы заявляете, что неповинны во всем этом…

— Я невиновна! Мне причинили зло! И если бы вы были хоть немного добры, вы позволили бы мне вернуться домой в Виргинию!

— О, любовь моя! — сказал он низким, дрожащим от волнения голосом. — Вы не поедете в Виргинию. Вы — дома, я уже говорил вам об этом, смиритесь. И хватит об этом!

— Это не…

— Поговорите со мной еще и, клянусь, я стану доказывать вам, что ваши движения возбуждают меня, всю ночь!

Она вдохнула, словно собираясь снова заговорить. Заметила выражение его глаз. Ее глаза пылали гневом.