Обручённая со смертью. Том первый
Шрифт:
«Вернусь и заберу… уже навсегда…»
И всё.
Хотя, нет, не всё. Если бы было всё, я бы только обрадовалась. Потому что с моих глаз сошли одни лишь воспоминания, но не тот, кто их пробудил и всё это время нависал надо мной безжалостным проводником между жизнью, смертью и теми возможностями, которые находились в его руках и могли сотворить с тобой неизвестно что, да как.
Я даже не знаю, чем меня шокировало больше всего – увиденным, пережитым или тем, что это оказалось далеко не сном и едва ли галлюцинацией? Или всё-таки возвращением в реальность? Тем, что он из неё не исчез, продолжая перекрывать собой моё настоящее, теперь ещё и прошлое, а возможно и дышащее на ладан будущее.
Само собой, после подобной встряски для чувств и стрессовой атаки для всего организма, моя дальнейшая реакция не заставила себя долго ждать.
– Маамааа! – завопила я во всю глотку, глядя при этом выпученными глазами в чеканный анфас Астона-Осипова, словно он только что преобразился в нечто жуткое, мерзкое и до смерти пугающее.
Что происходило дальше, не берусь утверждать со стопроцентной ясностью здравого рассудка, ибо большая часть воспоминаний об этих минутах оказалась бесследно погребённой под руинами свихнувшейся действительности и обрывочными фрагментами запомнившихся с большим трудом эпизодов. Помню только, как рванула к выходу из комнаты, едва различая дорогу и практически не соображая, что делаю и зачем.
Маму, кстати, я увидела почти сразу, выходившую из гостиной с недоумевающим выражением лица, но ещё не настолько напуганную моим поведением, чтобы броситься ко мне на встречу ревностной защитницей от пробравшегося в наш дом страшного врага.
– Настя, что случилось?
Я слетела с лестницы бешеным ураганом и добежала до неё в три диких прыжка, тут же схватив её за руки и обезумевшим взглядом уставившись в её слегка удивлённые глаза.
– Вызывай полицию! Сейчас же!
– Полицию? Зачем? Настенька, солнышко, с тобой всё в порядке?
– Было бы в порядке, если бы вы не пустили в дом этого проходимца! Хотя не знаю, кого лучше вызывать, полицию или Интерпол. Вдруг он преступник международного масштаба, типа Фантомаса!
– О чём ты говоришь, Настасья? – вслед за мамой в дверях гостиной нарисовался не менее недоумевающий папа. – Какой ещё преступник и Фантомас?
– Может тебе лучше присесть, успокоиться и рассказать всё по порядку? – судя по просьбе и интонации мамы, её больше волновало моё состояние, а не то, что со мной успело произойти за это время.
– Думаю, было бы целесообразно-таки позвонить в службу спасения… на всякий случай.
Но уж чего я ожидала меньше всего услышать, так это голос Найджела Астона изнутри гостиной. Мой последующий шок и потянувшийся взгляд внутрь комнаты сыграли со мной, не описать словами какую, злую шутку. Но не думаю, что это была галлюцинация. Скорее, меня пытались убедить, что это я не дружу со своей головой, а не кто-то злонамеренно играется с моим мозгом. Только увидеть в этот момент Астона совсем не там, где он был ещё несколько секунд назад, это, я вам скажу, встряхнёт любого и любую за милую душу, а то и вообще вытряхнет оную к чертям собачьим полностью из тела.
А дальше – больше и по нарастающей. Трудно сказать, чем же меня в те мгновения пробрало сильней всего, то ли собственным неверием в случившееся, то ли вспышкой неконтролируемой ярости, коснувшейся по большей части моей семьи, но полученный эффект превзошёл любые ожидания.
Всего через несколько секунд я пулей вылетела из дома, натягивая на ходу кроссовки и начиная чувствовать себя Иванушкой Бездомным, разве что без кальсон и зажжённой в руке свечки. Куда идти-бежать, естественно, не думала. Просто поддалась чисто внутреннему порыву и, едва разбирая путь, неслась куда-то вперёд,
– Ну и к чему весь этот цирк? – в этот раз я не вскрикнула, ибо раздавшийся со стороны голос Осипова-Астона звучал на улице не так громко и проникновенно, как в закрытом помещении. Просто панически вздрогнула и резко обернулась.
Конечно, это был он. Я бы скорее удивилась, если бы увидела на его месте кого-то другого. По крайней мере, на тот момент других обликов он не принимал или, точнее, не внушал их мне (поскольку иных объяснений всем его трюкам-фокусам я пока что не находила). Бежать со всех ног и сломя голову тоже не стала, как-никак, но на улице, где более-менее хватало тех же прохожих по обе стороны Николаевского шоссе, ощущение безопасности казалось куда реальным, чем в собственном доме, в собственной комнате. Но ведь ещё не вечер, правда? Я ведь не знаю, что он надумает со мной опять сделать и для чего конкретного заявился в наш дом. Но на всякий случай глаза в сторону автодороги скашивала, чтобы не прозевать возможное появление какого-нибудь чёрного внедорожника с тонированным окнами, а то и целого фургона. Хотя главная проблема для меня так и не была решена – куда податься и где искать помощи. Уж чего-чего, а соглашаться с тем, что у меня с головой не всё в порядке мне совершенно не хотелось.
– Вот и мне хотелось бы знать! К чему? – несдержанно выпалив ему в ответ, я зыркнула в его непроницаемое лицо не очень добрым взглядом и сделала несколько крадущихся шагов в сторону шоссе. Оглядываться тоже не переставала, заранее вычисляя пути к отступлению или сразу к побегу. Знать бы ещё куда и к кому бежать. Может к Люське? Или сразу в дурку? Успею ли перебежать дорогу, если сейчас будет подъезжать по направлению к городу не важно какая маршрутка? На нашей стороне садиться в оную было бессмысленно, поскольку мы уже почти загородом, а дальше только до конечной в аэропорт.
В общем, засада ещё та. И трясёт не знаю как. Нервы просто ни к чёрту. И поди разбери, действительно ли всё это следствие пережитого мною стресса, или на меня наслали некую установку на подобное состояние и восприятие всей ситуации в целом.
– Я надеялся, что нам удастся найти общий язык, поговорить, как цивилизованные люди, в естественной семейной обстановке. А ты ведёшь себя прям как неродная.
– Я знать не знаю кто ты и какого чёрта ко мне привязался. Может уже отстанешь, а? Ну чего ты прилип ко мне, как тот банный лист? Не проще ли найти кого-то, кто будет итак заглядывать тебе в рот, при чём без применения всяких этих твоих гипнотических штучек.
– Неужели ты так ничего и не поняла?
Похоже, я как-то упустила тот момент, когда вдруг перестала дёргаться, нервно переминаться с ноги на ногу, куда-то при этом вышагивая, и поглядывать то и дело на другую сторону автодороги. Между нами больше не было никакого безопасного расстояния. Мы опять стояли друг напротив друга и прожигали один другого (уж я-то точно!) более чем красноречивыми взглядами. Во всяком случае, у меня от его крайне прямолинейного взора чуть ли желудок не сводило. И дыхание перехватывало конкретно так. А ещё царапало нервной дрожью или обжигающим ознобом по затылку, спине и даже на сердце. И, конечно же, отдавалось в ладонях зудящей пульсацией непрошенного онемения.