Обрывок летописи года металлической крысы
Шрифт:
Чем это отличается от выдачи каперского свидетельства на проведение пиратских операций в отношении тех, кто в американские списки внесён, их партнёров и всех подконтрольных им структур? Ничем. Чем может Соединённым Штатам Америки ответить Виктор Вексельберг, на любые действия в отношении которого выдан открытый лист? Тоже ничем. Частное лицо. Охота открыта. Тем более тем, кто попытается вести по отношению к нему честно, угрожает вся мощь американской государственной машины. Единственный выход в таких случаях, по крайней мере, в отношении морских каперов, объявить их вне закона, преследовать по всему миру, топить без жалости, а захваченных в плен неукоснительно вешать. Что до государства, которое их крышует, поскольку каперство есть открытое объявление войны, всем тем, против кого эта война в её нынешнем санкционном виде объявлена, отвечать соответственно.
Соответствующий ответ означает, что все активы страны, правительство которой использует в своей практике выдачу каперских патентов, являются законной добычей государств, против которых она воюет. Их можно захватывать, уничтожать и всеми способами причинять им тот или иной урон, и действия эти будут абсолютно законными. То же самое касается союзников этой страны, которые признают её право на каперские операции и участвуют в них. А теперь вопрос: с учётом того, что речь о США и Великобритании, что останется от международных финансовых рынков и мировой торговли, если начать действовать сообразно с историческим опытом и логикой? На то и расчёт. Бандит, пират и капер, являющийся тем же самым пиратом по своей сути, духу и форме, куда лучше действует в обстановке безнаказанности, чем когда может поплатиться головой. Известно даже и ежу.
Решение британского апелляционного суда по деньгам Вексельберга – важный прецедент, и касается он не только и не столько его самого, сколько всего российского бизнеса и России как таковой. Или государство позволяет невозбранно грабить тех, кто с ним работает, и тогда что это за государство и кто с ним будет работать, или оно может и будет ставить такого рода бандитским действиям барьер. Либо применять к тем, кто всем этим занимается, такие меры, что эту страну, весь её бизнес, его представителей и партнёров, будут просто бояться трогать. На пушечный выстрел к ней никто не подойдёт, не то чтобы санкции к ним применять. И это не фигура речи. Как это должно быть реализовано, будет ли реализовано и есть ли у России такого рода меры воздействия на Великобританию и Соединённые Штаты, которые приведут их в чувство, БОЛЬШОЙ вопрос. Пока что незаметно.
Когда и если всё ограничится очередными филиппиками журналистов, колонками и статьями обозревателей и комментаторов, таких инструментов у нас нет, любые действия в отношении нашей страны пройдут безнаказанно и ничем особым для их организаторов не кончатся. Так что будут тиражированы. Обмен дипломатическими нотами тут ничего не решает и не решит, даже если предположить столь маловероятный вариант развития событий, что дипломаты во всё это вмешаются. С чего бы? Они себя и собственные ведомственные интересы защитить не могут, судя по истории с американской недвижимостью, которую у МИДа отжали при Обаме. Что они могут сделать в отношении американских санкций? В очередной, тысячный раз сказать, что они там все полные козлы и так приличные люди не поступают? Так они всё это знают и быть приличными не нанимались. Другие методы нужны, чёрт побери. ДРУГИЕ.
В связи с ярким и очень неожиданным интервью главного человека на «Эхе Москвы», Алексея Венедиктова, украинскому журналисту Дмитрию Гордону, в ходе которого в качестве одного из главных возможных преемников действующего президента был назван уже отработавший один срок на этом посту Дмитрий Анатольевич Медведев, возник вопрос. Дмитрий Анатольевич за время своего пребывания на президентском посту прославился такими кадровыми назначениями и такими решениями, по результатам которых до сих пор народ руками разводит, не понимая, главный барчук страны тогда, барином став, с глузда съехал, околдовал его кто или он всегда таким был, просто этого никто дотоле не замечал. Ибо в тени старшего начальника находился и тот ему совсем уж чудить не давал.
И тут вопрос. Один. То есть их, конечно, до и больше. Поелику два раза за сто лет страну мы уже теряли, так что потерять её в третий раз было бы в высшей степени обидно. А ничего другого с ДАМ в качестве президента не просматривается. Очень уж на Николая II и Горбачёва похож в стилистике управления. Точно так же порывист в решениях и так же силён в кадрах. Не слушает и не обращает внимания на тех, кого только и слушать, и слушает тех, кого слушает, – не будем показывать пальцем. Точно так же прекрасный семьянин – со всеми возможными для страны последствиями. И там ещё много чего совпадает. Аж дрожь охватывает и пот холодный прошибает.
Но вопрос один. Какие территории Россия в этой ситуации может потерять и потеряет, как потеряла сектор в океане, невесть с какого бодуна отданный Норвегии, что открыло все возможности к предъявлению претензий мировой мафии, во главе с США, на Северный морской путь? Курилы? Калининградскую область? Крым? Какие в его правления войны ждут Россию, на которую при нём даже Грузия не постеснялась напасть? И чем эти войны закончатся, вспоминая все косяки той, «Пятидневной» войны?
Какие стратегические просчёты и провалы будут сделаны в результате общения Дмитрия Анатольевича с сильными мира сего, как была прошляплена в диалоге с Обамой Ливия, со всеми последующими катастрофическими для мира результатами по части дестабилизации Ближнего Востока и Европы, которую мигранты захлестнули, а также взлёта международного терроризма, которые теперь в Сирии навёрстывать приходится?
Всего один вопрос. Из трёх подвопросов. Но главных. Всё прочее менее существенно. Он может слить все часовые пояса в стране в один. Переживём, следующий исправит, если будет, где исправлять. Может опять провести реформу – теперь полиции. Пускай назовёт её жандармерией и форму ей поменяет. Очень было важно, милицию полицией переназвать: до сих пор над ней вся страна угорает и полицаями дразнит.
Может сливать и разливать субъекты Федерации до бесконечности. Может повыгонять с радио и телевидения с волчьими билетами всех журналистов, которые не тащатся от него как удавы по дусту и не замирают от звука его голоса в экстазе. Может похоронить всё, что ещё при нём и после него не похоронено в образовании, науке и культуре, и поднять теократию в стране на новый виток развития. Это НЕ вопрос. Но с территориальными подарками и уступками что будет?
Щедрый человек. Душевный. Для своих старушек денег у него не было, им было велено держаться. Вовек ему этого страна не забудет. А вот для Норвегии и Штатов подарки были, от щедрот, от всей ширины славянской души, ото всего питерского гостеприимства. Так Захар Смушкин, видный лесопромышленник вспомнился… И почему-то «Мираторг», «Оборонсервис» и Васильева. Наверное, случайно. Но, возвращаясь к тому, с чего начали, что с территорией страны будет?
Какие куски от неё отрежут и кому их презентуют? Бескорыстно, разумеется. Нам же ни от кого ничего не надо. У нам всего много. Пока. Надолго ли? Что до изменённой конституции… Его она не остановит. И никого не остановит. Никогда никого никакая конституция не останавливала. Так что вопрос после интервью Венедиктова встал не просто остро. Острейше. Не до шуток. Этот знает, что и зачем говорит. Хотелось бы и всем остальным понять, чего ждать? Всё-таки дети, внуки. Да и сами пока не померли. Настохорошели эксперименты начальственные, в том числе по части передачи власти. И сильно. Лояльность лояльностью, но не до такой же степени…
10 июля пятница
Люди разные. И это неизбежно. Тысячи языков и десятки тысяч этносов и субэтносов. А уж если брать в расчёт веру, страну или регион проживания, партийную принадлежность, политические пристрастия, профессию, увлечения, семейный статус, привычки и всё прочее, что их разделяет или объединяет, такая мешанина получается… И поди выбери, что там главное. Хотя для того, чтобы общаться с человеком или его избегать, куда важнее, сволочь он или нет. Умный или дурак. Порядочный или жулик и прохиндей. И вообще, хорошо ты себя рядом с ним чувствуешь, спокойно или ждёшь невесть чего. Понимаете вы друг друга, или не о чем с ним говорить. И тут, как ни парадоксально, людям разных социальных слоёв и совершенно разных занятий друг с другом может быть комфортно, а тех, кто занимается тем же, что и ты, и говорите вы с ним на одном профессиональном языке, на дух не перевариваешь.