Общество «Будем послушными»
Шрифт:
«Где полковник?» — отрывисто спросил он.
«Вон он — рядом с серой лошадью».
«Тот, который сигарету курит?» — уточнил Г. О.
«Он, — но послушай, малыш, он болтовни не любит. Человек он не вредный, но поддать может. Лучше отчаливайте».
«Отчаливайте?» — переспросил Г. О.
«Отчальте, сгиньте, испаритесь, пропадите, бегите», — затараторил солдат.
«Это вы испаритесь, вместо того чтобы драться!» — сказал ему ГО. Конечно, это было чересчур грубо, но в ту минуту мы все так думали, а этот солдат только смеялся.
Мы поспешно
Но мы все сопровождали ее. Мы договорились, что на «раз-два-три» мы все отдадим ему честь. Так мы и сделали, все, кроме Г. О., который как раз в этот момент споткнулся о винтовку (эти солдаты ужасно неряшливы, даже винтовки разбросали). Он бы перекувырнулся через голову, но какой-то человек в треуголке ухватил его сзади за жилетку и, можно сказать, спас.
«Пустите! — сказал ему Г. О. вместо благодарности. — Вы что, генерал?»
Прежде чем человек в треуголке сообразил, как ему ответить, Алиса заговорила с полковником. Я знаю, что она собиралась ему сказать, ведь мы все это обсудили по дороге. Но вместо заготовленной речи она сказала только:
«Как вы можете?!»
«Что как могу?» — свирепо отозвался полковник.
«Как вы можете курить?!» — сказала Алиса.
«Знаете что, детки, если вам вздумалось записаться в Юные Христиане и как там это называется, то поищите себе другое место для игр», — это сказал человек в треуголке.
«Сами вы юные христиане», — огрызнулся Г. О., но его почти никто не услышал.
«Мы не христиане, — заявил Ноэль, — мы англичане и тот человек сказал нам, что вы тоже. Мейдстоун в опасности, враг уже близко, а вы стоите тут и курите как ни в чем не бывало», — похоже было, что Ноэль вот-вот расплачется.
«Правда, правда», — повторила Алиса.
«Вздор!» — ответил ей полковник.
Но человек в треуголке спросил: «А как они выглядели?»
Мы описали ему все детали, и тогда даже полковник согласился, что это надо проверить.
«Покажите мне это место на карте!» — попросил он.
Мы сказали, что на карте не можем, а можем прямо на месте, поскольку идти туда каких-нибудь четверть часа.
Человек в треуголке глянул на полковника, тот так же пристально глянул на него, и тогда человек в треуголке, пожимая плечами, сказал:
«Должны же мы что-то сделать! Веди нас, Макдуф!»
Полковник пробудил свою армию от спячки и курения трубок. К сожалению, автор не успел запомнить, какими словами настоящий полковник отдает эту команду.
Он велел мальчикам показывать дорогу. Это было здорово — шагать во главе полка. Алиса поехала верхом вместе с человеком в треуголке. Он ехал на крепком рыжей кобыле, словно из старой баллады. По дороге он рассказал нам, что гнедых лошадей в Южной Африки называют «синими».
Мы повели британскую армию через долину к Сагденовскому выгону. Тут полковник тихим голосом скомандовал «стой!» и велел
«Смотрите!» — сказал Освальд тихим, но отважным голосом. — «Они там, в поле. Надо выглянуть в эту щелочку».
Произнеся эти слова, Освальд первым выглянул в щелочку и чуть не свалился. Пока он пытался придти в себя, британский полковник тоже глянул в щелочку и произнес словцо, за которое нас бы выпороли. Хорошо быть полковником!
«Они были там еще утром!» — в отчаянии произнес Освальд. — «белые палатки вроде грибов, и там был враг, он чистил котелок».
«Песком чистил», — вставил Денни.
«Это звучит крайне убедительно», — признал полковник, но мне как-то не понравился его голос.
«Послушайте», — сказал Освальд, — «Давайте поднимемся до вершины холма. Оттуда видны обе дороги».
Мы добрались туда очень быстро, поскольку теперь уже не обращали внимания на трещащие ветки.
Мы вышли из лесу, и тут сердце подпрыгнуло в патриотической груди Освальда. Не сдержавшись, он крикнул: «Вон они — на Дуврской дороге!»
А подковник сказал: «И правда, малец! Ладно, мы их разделаем, ей-же-Богу разделаем!»
Я ни в одной книжке не видел, чтобы военный человек говорил «Ей-же-Богу», но, полковнику видней.
Наш полковник оказался человеком действия. Его ординарец уже бежал к майору передать приказ, чтобы часть войска подошла с левого фланга и засела в укрытии. Сам он велел нам быстро провести его через лес, чтобы присоединиться основной части армии. Основная часть армии, как мы обнаружили, уже успела подружиться с Ноэлем, Г. О. и всей компанией, и Алиса болтала с человеком в треуголке так, словно знала его всю свою жизнь. «Он, наверное, переодетый генерал», — шепнул мне Ноэль. — «Он столько шоколаду нам надавал — у него полно в седельной сумке». Тут Освальд вспомнил о жаренной крольчатине к обеду, и, хотя он стыдится этих чувств, он готов признать, что от девчонок на войне тоже может быть некоторая польза — братья о нас не позаботились, а Алиса сохранила по плиточке шоколада для Освальда и для Дикки.
Полковник влетел в ряды своего войска и скомандовал: «Все в укрытие». Все тут же бросились в канаву, а лошади, человек в треуголке и Алиса куда-то ушли. Мы тоже спрыгнули в канаву, там было грязно, но кто же думает о своих башмаках в такую минуту. Довольно долго мы просидели там пригнувшись и слышали только, как хлюпает вода в наших ботинках. Освальд приложил ухо к земле, как делают краснокожие. В обычное время не стоит так пачкать уши и волосы, но в час битвы настоящий патриот заботится о них не больше чем о башмаках. Тактика Освальда увенчалась успехом. Он поднялся, отряхнулся и сказал: «Они идут!»