Обучение женщиной
Шрифт:
Как ты сформируешь «Божественное семь» — это твое дело. Подробности техники, которую ты будешь выполнять, я расскажу тебе, когда ты отыщешь шесть женщин, готовых к совместному сексу. На создание пирамиды и «Божественного семь» тебе отводится месяц.
— Всего месяц? — не поверил я. — Тебе не кажется, что этого недостаточно?
— Для тебя это более, чем достаточно, — уверенно заявила Лин.
Я не разделял ее уверенности.
— Боюсь, ты меня переоцениваешь, — усомнился я.
— Да, и еще одно, — сказала кореянка. — очень важно, чтобы ко всем женщинам пирамиды ты испытывал самую искреннюю любовь и они отвечали тебе взаимностью. Женщин «Божественного семь» ты любить не обязан. Здесь играет роль только взаимное физическое влечение. Ты должен стать лидером группы, которая будет выполнять нужные тебе техники и работать слаженно, как единый механизм.
Все же месячный срок казался мне слишком коротким для столь щекотливого дела, и я с головой ушел в выполнение задании, К счастью, в то время в Советском Союзе люди еще не знали, что такое спид, и даже сифилис считался редкостью. Подбирая себе женщин из достаточно культурных и обеспеченных слоев населения, я практически не рисковал своим здоровьем и смог отдаться увлекательному процессу познания женщины без опасения заразиться. В промежутках между тренировками я начал знакомиться на улицах с понравившимися мне девушками и назначать им свидания. Не знаю, что тут сыграло главную роль — мое мужское обаяние или уроки, преподанные мне Учителем, но через неделю у меня уже была построена пирамида с пятью «камнями», и, хотя эти «камни» еще не полностью соответствовали пяти первоэлементам, я продолжал работать в нужном направлении, подыскивая более подходящих партнерш и начиная потихоньку показывать своим новым подружкам техники работы с сексуальной энергией.
Лин, с интересом слушая отчеты о достигнутых успехах, рекомендовала мне выполнение в пирамиде все новых и новых упражнений, которые доставляли несказанное удовольствие как мне, так и моим любовницам.
Одним из заданий была отработка приемов разноритмичного соития, укрепляющих энергетические каналы и связанные с ними внутренние органы. При этом моей главной задачей было в первую очередь укрепление и оздоровление партнерши, и лишь потом себя, поскольку в идеале напарницы даоса должны обладать хорошо развитой энергетикой и крепким здоровьем. В противном случае нарушения в работе каких-либо органов одного из партнеров сказываются при обмене энергией между мужчиной и женщиной, и даосу приходится затрачивать дополнительные усилия, чтобы нейтрализовать это неблагоприятное воздействие.
Если успех в построении пирамиды я мог полностью записать на свой счет, то с «Божественным семь» мне просто фантастически повезло. Не знаю, было ли это случайностью или объяснялось действием личной силы, да, впрочем, это и не важно. Главное — результат.
Однажды, около часа ночи я шел по улице, возвращаясь с тренировки. Свет фонарей выхватил из темноты две женские фигуры, движущиеся мне навстречу. Машинально я отметил, что обе они приятно сложены, и, судя по походке, должны быть молоды и энергичны.
Когда мы сблизились настолько, что смогли различать черты лица, я замер от изумления. Передо мной были Катя и Оля — две мои давнишние любовницы, которых я уже года два как потерял из виду. Я даже представления не имел о том, что они знакомы.
Девушки узнали меня и искренне обрадовались. После традиционных приветствий, объятий и поцелуев мы принялись рассказывать друг другу о том, что произошло с нами с тех пор, как мы виделись в последний раз. Я узнал, что Катя надолго уезжала к родителям на Сахалин, а Оля уже успела выйти замуж и даже развестись.
Когда белые пятна в наших биографиях оказались полностью устранены, разговор как-то незаметно перешел на мужчин. Похоже, мужчины ухитрились здорово разочаровать подружек, и эпитеты, слетающие с их свежих алых губок, рисовали сильную половину человечества отнюдь не в радужном свете.
— Все мужики — свиньи, — декларировала Оля. — Свиньи и эгоистичные себялюбивые скоты.
— Это уж точно, — умудрено покачивая головой, ее поддержала Катя. — Можешь мне поверить, уж я-то на них достаточно насмотрелась.
— Целиком и полностью с вами согласен, — дипломатично поддакнул я. — Лично я всегда предпочитал женщин.
Сверкающие негодованием очи девушек смягчились, и в них мелькнул отблеск былой нежности.
— Ты один всегда был настоящим мужчиной, — темпераментно воскликнула Катя.
— По-правде говоря, ты был единственной радостью в моей жизни, — растаяла в сентиментальных воспоминаниях Оля.
— Вы обе — просто чудо! — совершенно искренне воскликнул я. — Даже не знаю, что же мне делать — вас двое, а я один! Как бы мне хотелось сейчас раздвоиться!
— Ну что, может быть поделим его? — шутливо предложила Оля, обращаясь к подруге. — Утром он будет твоим, а вечером — моим!
— Прекрасная идея! — с энтузиазмом согласился я.
Катя задумалась. По ее лукаво-смущенной улыбке было видно, что ей хочется что-то предложить, но она колеблется, прикидывая, стоит ли это делать. Наконец, она решилась.
— Зачем делить то, что может быть нашим уже сейчас, — сказала она. — Мы вместе снимаем квартиру. Она недалеко. Может быть, на эту ночь ты разделишь ее с нами?
— Я был бы счастлив сделать это, — улыбнулся я. Десять минут спустя я окидывал взглядом просторную, но захламленную однокомнатную квартиру в старом запущенном здании довоенной постройки.
В комнате стояли три кровати. Две из них были сдвинуты вместе, а на третьей, массивной, деревянной и источенной жучками, к моему удивлению, возвышалась высокая груда старых пуховых перин, казалось, ожидавших свою принцессу на горошине.
— Зачем здесь это странное сооружение? — поинтересовался я.
— Это табу! — таинственным и предостерегающим жестом подняла вверх указательный палец Оля.
— Табу? — переспросил я.
— Эта кровать принадлежит бабушке хозяйки квартиры, — объяснила девушка. — К ней запрещено прикасаться.
— И что же, вы к ней никогда не прикасаетесь?
— Сейчас увидишь! — рассмеялась Оля.
Подпрыгивая, как вредная девчонка, задумавшая устроить очередную пакость своим нудным и надоедливым предкам, она подскочила к бабушкиному достоянию и принялась сдергивать с него перины, устилая ими пол. Я насчитал шесть перин.