Обуглившиеся мотыльки
Шрифт:
Но даже если это и так, Бонни не станет прислушиваться к советам. Много умников на свете, которые разглагольствуют на тему, что такое хорошо и что такое плохо, но мало кто может дать дельный совет о том, как убить этот голос в своей голове, как стать сильной и… И как суметь выкинуть из головы все воспоминания об отце, как перебороть ненависть к мужчинам и стать обычным человеком.
— Я просто хочу, чтобы ты исчез из моей жизни, — ответила Бонни, поднимаясь. — Хватит лечить меня, ладно? Ненавижу мозгоправов и идиотов, которые под них косят.
Беннет взяла пачку сигарет Тайлера, сунула ее себе в
— Давай, я подвезу тебя?
Бонни усмехнулась и, ничего не ответив, медленно побрела по коридорам. Теперь она точно знала, как не запутаться в лабиринтах коридоров, как выйти, не заблудившись при этом в обилии комнат.
— Мажор хренов, — выругалась мулатка, выходя на свежий воздух. Она ощущала яркую боль в своем теле, ощущала, как головная боль становится нестерпимой, как сильно хочется курить и как сильно хочется заглушить шепот дьявола в своей голове…
Но, несмотря на откровение с Тайлером, несмотря на раздражение и гнев, невзирая на сумасшедшую боль во всем теле, Бонни ощущала, как нечто приятное растекается наркотиком по ее венам. Это чувство, такое новое, необычное и ни на что непохожее… Такое приятное чувство… Бонни испытывала его впервые. Впервые она ощущала приятную истому от осознания собственной победы…
Над мужчинами.
2.
Бонни выглядела намного лучше, когда приняла ванную и привела себя в божеский вид. Синяки, ссадины и царапины — это все еще напоминало о себе. А потом таблетки и сигареты вылечили любую физическую боль. Беннет даже не взирала на тотемы, оставленные после выполнения вчерашней миссии. Она лишь думала о том, что еще один ублюдок наказан, что хоть какая-то победа восторжествовала…
Девушка остановилась напротив зеркала. Она почему-то вспомнила слова Тайлера… Вспомнила самого Тайлера. И почему этому пареньку на месте не сидится? Каждый раз он появлялся из ниоткуда. Каждый раз улыбался своей дурацкой улыбкой и красиво рассуждал об относительности и о том, что все мотивы ее поступков кроются в страхе быть брошенной.
«Он прав, не так ли?», — зашипел, захрипел голос внутри головы. Беннет всерьез задумалась над тем, чтобы посетить психолога. В конце концов, почему она не может контролировать собственные мысли? Почему все время эта сука появляется, стоит Бонни остаться наедине с собой?
«Поэтому ты его и отталкиваешь — просто боишься посмотреть правде в глаза».
Бонни сжала зубы и демонстративно отвернулась. Она знала, что лучше не продолжать и обойтись без косметики. Иной раз стоит пожертвовать макияжем, чтобы хоть немного утихомирить взбунтовавшуюся совесть. С ее внешностью лучше не появляется в колледже несколько дней. Вряд ли ее шрамы не вызовут интерес у педагогического состава, а объяснять свое увлечение феминизмом и лгать об избиениях тоже не сильно-то хочется. Поэтому стоит залечь на дно, так сказать.
Девушка хмыкнула, схватила сумку и, закрыв дверь, прямиком направилась туда, где ее точно не осудят.
На улице все еще было прохладно. Ветер срывался. Погода ухудшалась. Бонни набросила джинсовку на плечи и быстро пошла по тротуару. Она вновь думала о том, что произошло вчера…
Тайлер может говорить о чем угодно, но он никогда не поймет всех поступков Бонни, потому что сам из другой касты. Он вырос в богатой семье, с детства не знал улиц, не знал жестокости людей и был уверен, что добро, в конечном счете, победит зло. Может, отсюда его дурацкие улыбки, его альтруизм и его никому не нужное дружелюбие. Бонни подверглась насилию всего лишь один раз в своей жизни, и все это дерьмо длилось всего лишь несколько месяцев, однако и этого хватило, чтобы ошпариться и озлобиться на мужскую часть населения. Люди из средних и низших слоев населения всегда будут отличаться от элиты. И дело не в доходе, дело не в том, кто как воспитывался и кто какой доступ имеет к тем или иным благом…
Суть заключается в мировоззрении. И мировоззрение Бонни резко отличалось от мировоззрения Тайлера Локвуда. Этот парень просто-напросто из другого мира; он может осуждать, может давать свои пустые советы и думать, что наставляет тем самым непутевую девочку на путь истинный. Однако это лишь заблуждение. Беннет в очередной раз пришла к выводу, что в ее действиях нет ничего плохого. Подумаешь, отправила какого-то ублюдка за решетку! Много сыщешь… Мир, по своей сути, несправедлив и безразличен к твоим проблемам, так почему он должен проявить сочувствие к какому-то там Клаусу, который курит кольян, забавляется с цветными девочками и улыбается, когда на его глазах кто-то кого-то избивает? Черт с ним. Нет ничего плохого в содеянном…
Бонни лишь выше приподняла подбородок и смелей зашагала по улице.
3.
Ребекка встретила Бонни с распростертыми объятиями и с широкой улыбкой на губах. Майклсон обняла девушку, а потом пригласила на кухню. Там она разлила по бокалам вино. Праздновать действительно было что — о нашумевшем аресте Никлауса Майклсона вещали на всех местных каналах. Ему светил огромный срок, сразу же объявилась целая куча незаконных детей и непрошеных врагов, которые жаловались на такого отвратительного человека. Общественность была взбудоражена. Теперь все внимание с феминистского движения переключилось на арест «вора в законе». Ребекка была счастлива — она получила того, чего так сильно хотела уже давно…
Беннет выпила залпом бокал вина, достала пачку сигарет и снова закурила. Она ощущала неприятную боль, была голодна и все еще страдала от шипящего голоса в своей голове, но в целом, была довольна своим душевным благополучием на сегодняшний день. Ребекка внимательно оглядела подопечную. В ее синем и льдистом взоре крылось что-то опасное, и Бонни это прекрасно осознавала… Но наотрез отказывалась придавать этому значение. Красивый, притягательный и опасный взгляд… Под коркой льда, в темных и холодных водах кроятся страшные чудища, но, раз уж на то пошло, то они не все опасны. Поэтому Бонни окончательно откинула от себя паранойяльные мысли.
— Пристрастилась ты к сигаретам, — сказала Ребекки, делая глоток спиртного и опираясь о спинку стула. Она внимательно изучала взглядом девушку.
— Я и к безумию пристрастилась, — ответила мулатка. — Вообще не помню себя вчера. Вернее, помню что было, но не могу это сопоставить с той мыслью, что это была я…
Ребекка была неглупа. Более того, она умела отлично разбираться в людях. Время учит каждого уметь анализировать. Особенно время — хороший педагог, когда условия существования, когда жизнь — сплошной мрак.