Объяснение в ненависти
Шрифт:
— Брысь, — сказала она. — После.
Кирилл послушно испарился. Мать и дочь сели на диван, взявшись за руки. Вера всхлипнула:
— Андрей…
— Рассказывай, — велела Оля.
И Вера рассказала. Хотя и видела по глазам дочери, что откуда-то про Андрея знает. Может, Лидка успела? Или Дашка проболталась? Да какая разница!.. Все в лицах изобразила: свой приход тогда утром. Что увидела, что почувствовала. Как пришла Пая забрать, потом вещи, а больше в квартиру не вернулась. Как пришла сюда, в бывшую жизнь. Потом про жалобу рассказала, про возможное увольнение. Как ездила в Одессу на вечеринку «Океанимпэкса». В двух словах, скупо обрисовала свою нынешнюю работу в качестве бизнес-тренера.
Оля снова вздохнула.
— А что Андрей? — спросила она. — Так
Вера пожала плечами.
— Да о чем тут говорить.
Оля погладила мать по руке, встала, прошлась по комнате и облокотилась о стол. Посмотрела на маму каким-то новым, повзрослевшим взглядом. Совсем выросла дочь, женщиной стала…
— Знаешь, мать, ты меня иногда удивляешь, — начала Оля. — Такая умная, всех и все понимаешь, всем помочь можешь, а себе — нет… Нет уж, не перебивай! Вот скажи: ты, как говорится, со свечой стояла? При измене присутствовала? Разве ты не знаешь, что иногда кажется одно, а на самом деле происходит совсем другое?
— Но не в этом случае.
— Откуда такая уверенность? Ты хоть слово Андрею дала сказать? Нет, ты решила: расстрелять его без оправданий! Ты, такая поборница справедливости — и вдруг бежишь от выяснения правды. Я тебя не узнаю!
У Веры даже слезы от таких неожиданных речей высохли. А дочь продолжала:
— Вот смотри. На тебя написали жалобу. И на поверхностный, на первый взгляд — вроде правильно написали. А по сути несправедливо. Ведь если тебе дать всего пять минут, ты в два счета докажешь, что не можешь быть виновата в смерти бывшего пациента. Вы три года не общались, ну и так далее, все прочие аргументы. Так почему же не дать Андрею этих пяти минут? Может, окажется что-то не так и не то? Как с твоей жалобой, а? Лично я не верю, что он мог тебе изменить. Ты ведь знаешь людей, чувствуешь каждого на три метра вглубь. Будь он такой, ты бы с ним не связалась.
— Люди меняются, — проговорила Вера, но задумалась. Олины горячие доводы растопили лунку в толще льда, которым она себя окружила.
— Меняются, но не в таких важных вещах… Ну что? Убедила я тебя? Вот ты уже и улыбаешься! Вижу по хитрым глазам, что убедила. Да?
— Не знаю. — Вера действительно улыбалась. — Это за минуту не решается. Посмотрим. Подумаем.
— Ура, мамкин! — Оля захлопала в ладоши. — Видишь, я дочь психотерапевта и сама психотерапевт!
— Да, ты кого хочешь загипнотизируешь. Ты мой юный манипулятор, — ласково сказала Вера.
— А что там в этом… «Океане»?
— Трудно, — вздохнула Вера. — Запутано все и много случайного. Как в калейдоскопе… Помнишь, у тебя был в детстве калейдоскоп?
— Конечно. Ну, мамуля, я в тебя верю. Ты все сможешь!.. Ну, а теперь скажи, как поживает мое роскошное венчальное платье? Сшила?
Вера рассмеялась.
— Хорошенький переход от философских проблем к вопросам кройки и шитья!
— На самом деле это вопросы моей жизни! Как там мое платье? Хочу его поскорее увидеть и примерить!
— Ты права, дочь. Твое платье — это самое важное на сегодняшний день. А все остальные мировые проблемы пусть подождут.
Артему Сирику пора было приступать к обязанностям управляющего ресторанным бизнесом Карапетянов: так решила вдова. Ведь ему понадобится время, чтобы вникнуть во все тонкости, изучить производство, обслуживание и бухгалтерию. Накрыть стол для бывших коллег из «Океанимпэкса» Артем решил в «Кухне холостяка». Расставаясь с товарищами по работе, он не собирался уходить, как уходят недальновидные люди, оставляя за собой зависть. Артему хотелось попрощаться с коллективом так, чтобы о нем вспоминали с сожалением и легкой грустью. Дескать, хороший человек и прекрасный специалист перешел на другую работу, как жаль!
Планы Артема, казалось, перечеркнула трагическая смерть бухгалтера Цымбал. Но в наше прагматичное время вполне можно совместить ритуальные печали с практической пользой. Поэтому Кристина, ныне правая рука президента «Океанимпэкса», и Сирик, отныне хозяин ресторана и потенциальный клиент рыбного холдинга, согласились: назовем
Ресторан был единственным в своем роде. Атмосфера холостяцкой вечеринки, конечно, привлекала посетителей. Но и сама идея ресторана, где готовят еду для гурманов, была необычайно притягательной. «Фаст-фуд» отличается от неторопливой еды также, как полуминутный секс — от ночи любви, поэтому «Кухня холостяка» оказалась новым увлечением для многих, кто знает цену истинным удовольствиям. Сюда невозможно было попасть просто так, с улицы, — записывались заранее. А еще одной фишкой небольшого ресторанчика, рассчитанного на двадцать пять человек, была специальная встроенная кухня. Гурген Карапетян задумывал свое детище как некую альтернативу тем телевизионным кухням, которыми перенасыщен эфир. Так что здесь готовили и мужчины и женщины — в основном публичные, известные люди, причем готовили для небольшого круга избранных гостей.
Кухня напоминала космический корабль, но крутизна ее была обманчива: это было не профессиональное оборудование для обученного персонала, а такое, каким мог пользоваться обычный человек. Поэтому готовить здесь прямо на глазах у зрителей стало модно и престижно. Технический дизайн позволял выполнять долгие трудоемкие процессы одним нажатием кнопки, лентяям и белоручкам не составляло никакого труда готовить в ресторане. Встроенная кухня вызывала настоящий шок: она умела работать в диалоговом режиме, запрашивая, к которому часу нужно приготовить блюдо, должно ли оно быть хорошо прожарено или с золотистой корочкой. Тяжелая и неблагодарная работа превращалась в удовольствие. С необыкновенной легкостью тут готовили самые сложные блюда, требующие точно заданной температуры и влажности. Знаменитости утверждали, что быть здесь поваром не только легко, но и интересно. Еще бы: к их услугам — всевозможные фритюрницы, гриль, пароварки, специальные режимы пропаривания, чтобы мясо получалось нежным и сочным, режимы щадящей температуры для выпечки разнообразных воздушных безе и бисквитов…
Сотрудники «Океанимпэкса» собрались в ресторане сразу же после работы. Пришел и руководитель компании Янис Пылдмаа, а еще в число приглашенных попал, кроме Веры Алексеевны Лученко, Валентин Прудников. По ее личной просьбе. Обслуживали прощальную вечеринку два официанта и шеф-повар.
У Веры была сложная задача: в определенный момент она должна завладеть вниманием гостей. И так, чтобы каждый думал, будто она обращается именно к нему. Она постояла рядом с Янисом и Кристиной, делая вид, что ей интересно слушать их деловой разговор. Подошел Артем, с ним можно было не притворяться. Водителя Степаныча она видела краем глаза. И только к нему одному не подходила. Вскоре он вышел на улицу, наверное покурить. Побеседовала Вера Алексеевна с энергичной Маечкой, чуть ли не попрыгала вместе с ней, переглянулась заговорщически. Походила задумчиво под руку с Хрущинским, похмурилась, поцокала языком. С Володей Головачом обменялась последними анекдотами. Похвалила Константина Бойко за модную одежду, утешила и пообещала, что его карьера еще продолжится. Повздыхала с Надей Максимец и Викой Зозулей: дескать, все мы смертны, Ирину Максимовну жалко, конечно, но жизнь продолжается, выше нос.
Пылдмаа произнес короткую речь о том, какого хорошего сотрудника потеряла компания и как все скорбят о ней. Выпили. Затем еще выпили, и Янис Раймондович был удостоен права «первой рыбы». Под одобрительные восклицания он приготовил жареного карпа в мармеладно-ореховом соусе. Вымыв большого зеркального карпа, «кулинар» тщательно обсушил его бумажным полотенцем. В керамической миске смешал муку, панировочные сухари, соль и желток. Смесью обмазал рыбину и под руководством Артема Сирика стал жарить ее в растительном масле на сильном огне, пока она не подрумянилась с двух сторон. Затем в другой миске соединил орехи кешью и вишневый мармеладный джем, всыпал горсть корицы, щепотку ванили. Долил яблочный уксус. Взбив все это миксером, густо полил рыбину на широком блюде. Разложил вокруг карпа ломтики апельсина и подал к столу.