Обыденный Дозор. Лучшая фантастика 2015 (сборник)
Шрифт:
– Но не до конца. Вы знали Лорана Бойе? Напоминаю, мне нужны только правдивые ответы.
На этот раз она прилично подумала, прежде чем ответить.
– Да, он был научным руководителем нашей миссии.
– И он был сраным ублюдком, наследником генерала Исии из изуверского отряда «731», которого америкосы пригрели и обучились у него всяким художествам… На мой взгляд, целью Бойе было получить какой-то паршивый организм, способный играть роль абсолютного оружия и преобразовывать человека в нелюдь. Может, конечно, у вас там все научные руководители такие… А сдается мне, именно вас, госпожа Золотце, он упоминал в своей посмертной речи; мол, есть
Опять тягостное молчание. Наконец она выдавила:
– У вас какое звание?
– В данных условиях и старлей является первым после Бога.
– Хорошо хоть не сержант. Вы меня убьете? – Голос немного завибрировал, струнка страха снова почувствовалась. Неохота ее, блин, успокаивать, но ведь сейчас еще наделает в трусы. Знаю, что это за напасть, если вдалеке от Земли; было однажды такое, правда, не от страха, а от испортившегося пайка.
– Хотели бы убить, то уже бы. Вам, Золотце, помогло чужое несчастье, если бы не освободился этот ИВМ, мы бы просто допросили вас и оставили одну – с тем запасом кислорода и энергии, который у вас есть.
– Шесть часов, и все… Хорошо, я была в курсе, что Бойе проводит опасный эксперимент; можно сказать, сама участвовала в нем. Но поймите, Зяблик, мы отрабатывали выделенные нам деньги, на чистую науку уже давно никто ничего не дает, всем управляют серьезные денежные мешки, которым нужен конкретный результат, дающий прибыль.
– Учитывая, что эти же мешки управляют Капитолием и Белым домом, то каковы выводы? Переходите на сторону простого народа.
– И преподавайте биологию в школе для тупых… Это была действительно интересная научная задача – включить у живого существа спящий вариант эволюции, сделать невидимое видимым. Бойе, конечно, не хотел выпускать плазмодия в естественную среду, но проникающие способности этого организма явно недооценил.
– Ага, хорошо звучит – недооценил. Все у вас легко, Золотце, исторически уже так сложилось; вы там бабки отрабатываете или зарабатываете, чтобы был конкретный результат с немалой прибылью, а вокруг негры какие-нибудь мрут от вашей «недооценки». Короче, скотина Бойе знал о нас и хотел на нашей группе свое достижение опробовать.
Ее голос сейчас был мягок, с извиняющимися нотками.
– Я догадываюсь, Зяблик, что у вашей группы совсем другие задачи, чем у моего покойного шефа. Я знаю, как остановить шизогонию плазмодия на первой же стадии, когда его носителями являются е-медузы. У меня с собой…
– У вас с собой ничего не было. Или мне показалось? Мы не могли обыскивать в естественной среде Европы женщину, находящуюся без сознания.
– Спасибо. С собой действительно не было. Механохимический фабрикатор – в который встроена куча наноактуаторов, штаммы плазмодия, необходимые для разработок, а также образцы плазмоцида остались в капсуле.
Врет, не врет? И зачем ей врать нам? Погибнем мы – и ей кранты тоже. Если, конечно, ее не ведут дружки, расположенные не столь далеко.
– Тогда мы немедленно отправимся к капсуле, пока ее не затерло льдами.
Через полчаса двинулись в путь, а пошли уже вторые сутки моего бодрствования. Я принял третью предельную пилюлю «спиди», на базе остались только Вася Лучко и сама Гольд, которая оказалась слишком слабой для вылазки. Я велел встроенному диагностеру ИВМ померить ей пульс и все такое – вроде не симулирует.
Нашли мы капсулу не сразу, хотя ее маяк был по-прежнему включен. Сейчас она была много ниже, чем при первой встрече, под ней обвалился лед; это отметился очередной приливный горб.
Капсула сейчас находилась в большой пустоте, можно сказать, в ледяном «зале» с многочисленными отходящими «коридорами». Поскольку она клюнула носом вниз, то ее хвост с прокопченными дюзами жалобно торчал вверх.
Хорошо, что у этих штук нет автоматического внутреннего запирания. Отвернул ключи на люке, и вот открылась кабина, за ней небольшой грузовой отсек, которым мы при первой встрече не заинтересовались. Там батарея биочипов-бутербродов, где на нанокристаллическую подложку ложится нуклеотидная матрица, а на нее, комплиментарно, биообразец. Вейланд стал осторожно вытаскивать чипы, попутно заметив, что половина из них разбита.
Неладное я заподозрил поздновато. В «зале» было немало типичных ледяных сферических образований, прозываемых в народе «прыщи», – это те, что в хаотическом порядке оснащают пустоты в европейском льду. Вот они-то и задвигались, ссыпая искристую крошку. Из «прыщей» стали появляться «местные жители», выходя заодно из скрученного состояния. Покрытые изморозью волосы, затянутое густой белесой плесенью лицо и туловище с синей толстой кожей, прилипшей к костям. Снежные короли и королевы как они есть.
Они жили в диком холоде и практически безкислородной атмосфере Европы без скафандра.
Теперь догадайся сам, что тут случилось. В спасательной капсуле находился особо инвазивный штамм плазмодия, способный паразитировать на людях, не убивая их, но трансформируя в особи, способные существовать даже в естественной среде Европы.
Эти экс-люди были с «Европы-1» – на некоторых сохранились остатки форменной одежды. Новый штамм, похоже, притянул их в «зал», используя неизвестную нам сигнальную систему, – объяснения про квантовую телепортацию я послушаю потом, если выживу. Почти сразу выяснилось, что особи обладают невероятной подвижностью, живучестью и агрессивностью, настоящие машины для убийства.
Они выпрыгивали из этих «прыщей» сразу на несколько метров, словно цепляясь невидимыми нитями за свод «зала». Никитский пропорол одного из трансформантов очередью из своего АК-40. Пули лепесткового типа – суровая штука, сейчас я видел дырки и гейзер из мгновенно замерзающих потрохов. Но особь продолжила движение как ни в чем не бывало. Слева и справа от меня оказалось двое из тех перцев; летели ко мне во весь опор, но притом зигзагами, так что не попал я в них. Но упал и откатился, пропустив тварей над собой. И как следует вломил обоим люком капсулы. Казалось бы, достаточно для завершения приятной беседы. Однако нокаута не получилось, и отвертеться от них – тоже.
Вскочив как ни в чем не бывало, они снова бросились на меня; очередь, выпущенная в упор, отбросила их на лед, но они все еще играли мышцами, будто собираясь встать, и из дырок ничего не текло. Может, потому что калибр у моего ППК мелковат… А потом не встали, но быстренько поползли в стороны, за торосы.
Заманила нас помощница Бойе, подставила, станем мы из-за Золотца трупами и следующими бодренькими носителями этого сраного плазмодия.
И тут я увидел ее, легка на помине – появилась из третьего верхнего «коридора» нашей пещеры ужасов. В руках автоматическая винтовка приличного калибра 12,7 мм, пара магазинов скреплены скотчем. Выходит, мы облажались: у Трофимова в ИВМ ствол имелся, хотя по уставу положено в отдельном модуле, чтобы случайно не отстрелить себе яйца. Готов убить себя за это, вот я десантура тупая.