Обыденный Дозор. Лучшая фантастика 2015 (сборник)
Шрифт:
И что, работать на упреждение? Я уже взял Гольд на прицел. А она выпустила длинную очередь, как обычно поступают новички; только не по нам, а по этим упырям. И с чудодейственной эффективностью.
Когда Гольд накрыла тех двух трансформантов, что занимались мной, они прямо-таки лопнули – брызжет желто-зеленая дрянь во все стороны, гемолимфа или как там это называется? Жидкая, сущий антифриз! Тело, подрыгавшись, падает, из него с фонтанами лезет червивая гадость. Из живота или места разрыва грудной кости, или из прорехи между ребер выруливает метровая
Все сборище трансформантов заскучало, включая тех, кто не был прошит пулями; словно сработала сигнальная система на тему: «Усе пропало». И Вейланд с Никитским из своих АК-40 крошили уже тех, кто явно отправлялся на скамейку запасных, – пришлось даже рявкнуть на них, чтобы берегли боеприпасы.
Заправляя винтовку на спину, ко мне подошла Шайна Гольд.
– Так что оставалось в капсуле? – спросил я, не торопясь убрать ствол.
– Штамм плазмодия, способный паразитировать на людях, не убивая их, но трансформируя в тварей, способных заселить Евpony. Представьте, Зяблик, уровень трансформации; внутри трансформантов незамерзающая поливода – из неограниченного множества молекул воды, сцепленных водородными связями и, так сказать, сшитых квазичастицами – экситонами. Кстати, еще ваш Перелогов заметил поливоду в атмосфере Юпитере – а она верный признак плазмодия…
– И поэтому его убрали. Ваши начальники.
– Я не могла отказаться от задания, тогда вместо меня привезли бы делать эту работу Киршенмайера, а это действительно наследник доктора Менгеле… Да, я знала, к чему все идет на «Юпитере-12», исходя из ситуации на «Европе-1» и «Доннаре», персонал которых стал гнездовьем для шизонтов первого и второго поколений. Но остановить что-либо было не в моих силах. Да я и не видела никакой необходимости останавливать.
– И что же способствовало вашему просветлению, Золотце, если не секрет?
Она покачала головой, и голос ее как-то изменился, потерял звонкость.
– Один человек на станции «Юпитер-12», Николай Келин, из ваших, кстати. Он назвал меня биороботом. Но спас мне жизнь, и поэтому я сделала еще кое-что сверх задания.
– Келин, фамилия знакомая. По-моему, гидроакустик был такой на ВПК «Стерегущий», правда, уволился давно. Да, точно Коля, капитан-лейтенант… И что за хрень вы сделали сверх того задания?
– Плазмоцид. Он был подготовлен мной для использования в емкостных боеприпасах еще на «Юпитере-12».
– Ноу вас с собой его не было, откуда тогда он появился?
– Был. Внутри – в моей крови, по сути, это тот же самый паразит, только настроенный на убийство своего родителя. И вашему товарищу сейчас ничего не угрожает, мой плазмоцид уже полностью очистил его организм.
Это она про Лучко, что ли? Как он только ее к себе в модуль впустил? Ну, пластун…
– Я не первый год стреляю из разных калибров, уверен, что плазмоцидом, да и вообще любым лекарством вот так покрошить не получится, – заметил я.
– Добавила еще поликсилина в смесь – для более быстрого воздействия. Ваш Лучко рецептом поделился. Он, если честно, немного быстрее вас соображает.
Поликсилин – это хорошая идея. Вася с дамочкой удачно придумали.
– И кто вы тогда? Миссис Джекил и мисс Хайд в одном флаконе?
Забрало ее шлема оказалось совсем рядом с моим, хотя было бы нормально слышно и со ста метров.
– Я не вполне человек, Зяблик; меня с детства готовили в «Де Немур» для работы в опасных биологических средах: наноботы-протекторы в крови, нейроинтерфейсы, вживленные в тело, психопрограммы, вшитые в нейронные цепи. И именно поэтому я не повела себя как обычный сотрудник «Де Немур», я смогла увидеть бездну.
Эпилог. Обеззараженная Европа
Включился звуковой канал.
– Так я остаюсь в вашей группе, командир? – спросила она. – Не в нашей, а с нашей. Куда мы вас денем? Свои вас теперь обратно не возьмут, предали вы корпорацию «Де Немур» и весь мировой капитал в придачу. Формулу плазмоцида я уже передал в штаб, через полгода вас забирает транспортный борт, это очень скоро по здешним меркам. Будете потом жить в Подмосковье инкогнито, небогато, но с очистившейся совестью.
– А в гости зайти можно по этому поводу?
– Вообще-то ИВМ рассчитан на одного человека. Пойдемте лучше погуляем. Я вам покажу, Золотце, такое место под Юпитером, что вы даже не захотите отсюда улетать.
Когда мы уже стояли под европейским небом – небом, где чуть ли не половина занята элегантной тушей Юпитера, – и почти что за руки держались, я спросил:
– А вообще мы их победили, эту заразу от «Де Немур»?
– Не знаю, но думаю, что вместе мы можем ее победить. Вы поняли – вместе со мной, – не без угрозы в голосе подытожила она.
Виктор Дубчек
ЧЁРНЫЕ КОРАБЛИ
Не всякую войну можно выиграть.
Но эту – можно было.
Можно было успеть.
Достроить Первое Орбитальное Кольцо. Поднять в космос хотя бы еще один корабль-матку – более совершенный, с новыми генераторами поля. Высыпать еще полсотни килотонн автономных заградителей – корейцы представили субсветовой вариант три года назад. Аналитики утверждали, что вероятность пробития защитного поля таким стержнем составляет не менее одной десятитысячной.
Доля процента. По меркам космической войны – почти наверняка. Космос безграничен, но нам требовалось засыпать стержнями очень небольшой его участок: за орбитой Юпитера, с той стороны, откуда подходили черные корабли рантов…
– Товарищ капитан! – закричал дежурный сержант, по пояс высовываясь из пультовой. – Вас на зуммер, товарищ капитан!
Это Варя. Больше на внутренний пульт звонить некому, командование использует носимые терминалы. Хотя носимки сейчас у каждого второго, а среди молодежи – вообще почти у всех. Просто это гражданские носимки. А Варя звонила уже из бункера.