Обыкновенные ведьмы средней полосы
Шрифт:
— Спасибо большое, дорогая Годна! — невнятно пробормотала Васька, одёргивая свой свитер — Ваше мнение очень ценно для нас. Мы подумаем…
Несмотря на то, что Васёнино обещание принять предложение «лучших женихов города Родень» было максимально расплывчатым, наша хозяюшка всё равно просияла, и заторопилась по своим делам.
Утром у нас на постоялом дворе был настоящий бедлам — приехал обещанный караван, так что работы заметно прибавилось. Мало того, что караванщики заняли все комнаты на постоялом дворе, и в его же хлеву, так они все очень хотели есть. Донатинов
А мы снова поплелись на рынок, заказывать продукты с «услугой доставки на дом». Хозяйка попросила нас приобрести продукты на рынке, либо в торговых лавках, которые были необходимые для приготовления полёвки, солодуньи и джура. Я кивнула. Купим, конечно, купим, как не купить? Я с детства люблю готовить джур. Вкуснятина редкая! Васька молча кивнула.
Но мы закупились знакомыми продуктами — луком с морковкой, рыбой, ещё репой, что ли… проходя мимо лавки кузнеца я невольно остановилась… и, пока Васька не стала тормошить меня с расспросами перед всем честным людом, которые и так любили коситься на нас за наш странный выбор одежды, быстро зашла внутрь. Сразу было видно, что лавка эта богатая, поскольку под потолком летало сразу два осветительных артефакта, напоминающих маленькие светлячки.
— Здравы будьте, красавицы — проронил стоящий в лавке приказчик, одетый в нарядные шаровары — чего изволите? Для девушек у нас имеются кованые серьги тонкой работы, али гребень для волос?
— В другой раз! Мне бы прутья металлические, острые, с загибом для держания. Штук пять — десять.
Приказчик посмотрел на меня с сомнением, попросил начертить эскиз специальной палочкой в плошке с песком. Внимательнейшим образом осмотрел получившиеся каракули. Крепко задумался. Переглянулся с Васькой. Теперь задумались оба.
— Вот что! Вы к самому кузнецу пройдите, авось он вас уважит — сказал приказчик, притом смотрел с таким сомнением, будто ожидал совсем иного.
Мы печально потрусили в указанном направлении, прихватив с собой плошку — аналог бумаги, значит.
Мой рисунок дюжего мужика, который представился, как Некрута — кузнец, не слишком-то впечатлил. Он смотрел и так, и эдак, предложил мне изящный гребень… но в конце концов смирился и сообщил, что работы тут — с ноготок.
— Так что, всяко до обести управлюсь. Ежели что, присылайте ко мне конюха вашего, кривого Вавулу. Ему изделия свои и отдам.
Мы не стали отнимать больше времени у рабочего человека, он и так выглядел несколько встревоженным, зачем это двум девицам, что в подавальщицах служат, понадобились металлические пруты, так смахивающие на малые фламберги иноземцев.
Расплатились с Некрутой из денег, выданных нам на хозяйство, выслушав заверения о том, что работа будет окончена в срок, тихо ушли.
Пока мы шли по рынку, Васька не проронила ни слова, я осторожно посмотрела на неё, и решила, что ещё немного, и подружку я потеряю — смерть от любопытства тоже существует.
— Шашлычков хочу. Настоящих, на угле, качественно
— Ты шутишь? Да после полёвки, солодуньи и джура любое блюдо — чистая амброзия! — засмеялась Васька.
Мы пришли на постоялый двор, тотчас же попросили Вавулу пережечь в уголь пару лавок из тех, что вытаскивали вчера из подвала, и занялись приготовлением «правильно промаринованных шашлыков». С добавлением дефицитного винного уксуса, постного масла, и конечно, сладкого лука. Годна хотела было скептически отнестись к моей идее приготовления мяса на открытом огне, за собственным сараем, но… Васька доверительно взяла её под руку, сообщила, что за этот рецепт она возьмёт денег куда больше, нежели за пельмени, так что хозяйка, задумчиво глядя на нас, тихо удалилась.
Кузнец Некрута не подвёл, так что после обеда, до обести, по-местному, значит, Вавула вернулся с нашими шампурами. Тут же появилась хозяйка, и стала внимательно запоминать очерёдность наших действий.
— Молодцы вы, девоньки — бормотала она — и в нумерах прибрали, и етьбу приготовили! Когда и успеваете всё только! Я вот встаю на рассвете, а об эту пору в заботах.
— Так чего проще — найдите кого из местных, вот вам и помощники будут, а то на одном Вавуле далеко не уедешь! — простодушно пожала плечами я.
— Что да, то да… кушанье ваше особое — редкое объедение — торопливо жуя горячий шашлык, сообщила Годна с довольным видом.
Ну а мы что? Вот попробуй прожить на наши зарплаты, которые мы имели, работая по 11 часов в сутки на фабрике… да ещё после детдома… мы и не такое приготовить сможем!
Я улыбалась своим мыслям, задумчиво смотря на тлеющие угли.
— Ты помнишь, как мы любили быть дежурными по кухне? — спросила я — Потому, что тогда можно было набрать себе столько хлеба, сколько нам хотелось, и съесть его после отбоя?
— Конечно, да… — хмуро ответила Васька — разве такое можно забыть?
Васёна никогда не любила вспоминать прошлое, в том числе и детдом, поскольку разговор тут же переходил на её беспутных родителей.
— Мамку на мелкого брата моего родительских прав лишили — внезапно призналась она — меня как раз вызывали в опеку, когда я к тебе пришла, ну тогда… когда мы поехали к деду Юрасю. В опеке сказали, что, если я не заберу пацана себе, он тоже попадёт в детский дом. Может, оно и к лучшему?
Я по-старой привычке взъерошила свои короткие волосы, огорчённая рассказом Васьки. Она была самой старшей из многочисленного выводка сильно пьющих родителей, и постоянно подкармливала тех ребятишек, которые наше государство по какой-то причине ещё не забрало под свою опеку.
— Сгорят сейчас твои шашлыки! — Васёнин вопль дошёл до моего мозга, и я шустро сняла шашлыки с шампуров — Неси в зал. Кто там был самый голодный?
— Некрута — кузнец — усмехнулась подруженька.
— Вот вы где прячетесь! — раздался недовольный карк моего домового — А Донатий, значит, и посуду помой, и хлеб выпекай, и в нумерах приберись!