Обыск с раздеванием
Шрифт:
Удивительно. Из ее позы исчезла надменность, Ники опустила руки, ранее сложенные на груди.
– В самом деле?
Ники пожала плечами, печально улыбнувшись.
– Я кружилась в водовороте жизни, но я так не хочу. Моя мама жила такой жизнью. Меня это не сильно интересует.
В ее глазах появилась некая уязвимость, и у Марка зародилось непреодолимое желание ее обнять.
– Ее жизнь беспокоит тебя.
– Это не так, будучи ребенком, я не оставалась дома в полном одиночестве. У меня была замечательная няня. Наш швейцар заменил
– Ники пронзила его взглядом, казалось, она видела его насквозь.
– Держу пари, ты делаешь это часто.
Марк не мог сдержать улыбки.
– В яблочко. Моя сестра постоянно так говорит.
Смеясь, Ники посмотрела на него, ее лицо засветилось от удовольствия. Рядом с ним, она казалась крошечной, худенькой и не особо высокой. Но ее харизма заполняла все пространство комнаты. Ники излучала энергию и рассудительность. Она была душевной, а не слащавой, в отличие от Тиффани, которая собирала фигурки Precious Moments.
– Тебе нравятся куколки Precious Moments?
– выпалил он.
Она молчала, глядя на него так, словно он сошел с ума. Марк задал глупый вопрос, учитывая все, что он рассказал о своем прошлом.
– Честно говоря, нет. Почему ты об этом спросил?
Марк пожал плечами, изображая беспечность.
– Просто любопытно. Некоторым женщинам нравятся.
– Я слышала об этом. Они слишком…миленькие для такой, как я. Здесь у меня имидж безжалостной суки.
Он рассмеялся над ее замечанием, на него нахлынуло какое-то странное облегчение. Не то, чтобы эта женщина была совсем неподвластна глупым маркетинговым штучкам – вроде производства кукол, но это явно говорило об отсутствии у нее эгоизма или жадности. И, возможно, это был хороший знак.
Однако это не имело значения. Главной задачей было добраться до ее бухгалтерских книг. Оказаться внутри ее тела было второстепенной целью... неважно, насколько сильно он этого хотел.
В конце концов, ее характер не важен. Не похоже, что у них сложатся какие-либо отношения. Ведь он очень, очень разбирался в женщинах. Учитывая тот факт, что он желал ее, он был готов поспорить на то, что Ники имела какой-нибудь ужасный недостаток, возможно, она убивает людей, просто он этого еще не увидел. И не захочет увидеть, пока не станет слишком поздно.
– Я что, похож на женщину, коллекционирующую Precious Moments?- спросила она, нахмурив брови так, что между ними появилась морщинка.
Она выглядела оскорбленной, и он понял, что она действительно оскорблена его вопросом.
– Не совсем. Если ты что и коллекционируешь, то, думаю, обувь.
– Он взял со стола одну сексуальную черную туфлю за ремешки.
– Спорим, у тебя несколько пар таких разных цветов.
– Нет, здесь просто черные ... но есть еще красные, зеленые и белые.
Марк не смог сдержаться и рассмеялся над ее ответом. Затем поставил туфлю на стол ...и придвинулся ближе.
– Уверен, что смогу догадаться, сколько у тебя пар обуви, плюс-минус пять.
В ее глазах засветился вызов.
– Спорим, что не сможешь.
– Смогу. Что я получу, если выиграю?
– Право узнать, что ты не ошибся.- Она попыталась поставить его на место пренебрежительным взглядом.
Но он не собирался позволить ей этого.
– Давай сделаем наш спор более интересным. Я хочу поцелуй.
Ники напряглась.
– Не думаю, что это хорошая идея.
– Идешь на попятную?
– подначивал он.
Он мог поспорить, что Ники не пасовала перед проблемой. Если он не ошибается... то она, вероятно, дала бы ему хорошего пинка под зад, сказала бы ему проваливать отсюда, и нанимать кого-то другого для работы в ее клубе. Он задержал дыхание, ожидая.
– Я не отступаю,- настаивала она.
– Я просто веду себя разумно.
– Но ведь есть в тебе частичка безрассудности?
Ее глаза сузились.
– У меня такое чувство, что ты относишься к парням, которым дашь палец, они руку по локоть отнимут.
О, она его раскусила.
– Клянусь, только один поцелуй. Даже пальцем не притронусь.
– По крайней мере, не сразу.
– Кроме того, ты тоже можешь выиграть. Какой ты хочешь приз?
– Чтобы ты убирался из моего кабинета и прекратил бесстыдно флиртовать.
Так и будет. Все, что тебе нужно сделать, это согласиться на пари.
Ники закатила глаза.
– Мужчины и их желание посоперничать. Прекрасно. Я согласна.
– Отлично.
– Почему у меня чувство, что я потом пожалею об этом?
– Ты пессимистка?
– Нет, реалистка.
– Хорошо, мисс Реалистка, запиши сколько у тебя пар обуви. Я назову число и мы сравним. Согласна?
Ники молчала, обдумывая его слова и ища какой-нибудь подвох в плане. Ничего не найдя, она наконец кивнула. Марк наблюдал, как она направилась к своему столу, эротично покачивая бедрами, обтянутыми греховно короткой юбкой, отчего его рот наполнился слюной. Она быстро написала цифру на клочке бумаги и, свернув тот пополам, протянула его Марку.
– Ты написала настоящую цифру.
– Зачем мне врать о чем-то столь незначительном?
– Тогда начнем.
– Ваше предположение, мистер Габриэль?
Марк сжал клочок бумаги в руке и снова взглянул на ее туфли. Ники должно быть долго в них ходила, и у нее ныли ноги, потому она держала туфли в руках, когда он вошел в комнату. И они были четырех разных цветов. Он мог поспорить, что у нее было много пар туфель с ремешками для увеселительных вечеринок в ночном клубе. Естественно, у нее была пара кроссовок, может быть, даже две. Также для контраста у нее были сексуальные туфли с закрытым носком, тоже нескольких цветов. Он уверен, что у нее также были ботинки. Она, наверное, раз или два была подружкой невесты и у нее были туфли для каждого из платьев, надетых на свадьбу.