ОБЖ, или Ошибки юности
Шрифт:
Едва Марина вспомнила папу, у нее заныло сердце. Он ушел от них в прошлом году, и Маринина семья из разряда вполне благополучных перешла в разряд неполных. Но и это еще не конец света, как говорится, потому что в их школе, да даже в классе, таких половинчатых семей хватало. Она бы это пережила как-нибудь, потому что видела: любви между родителями давно уже нет, одни только ссоры да раздоры. Но отец ушел не просто к женщине, а к Кошке! К Кошкиной Людмиле Сергеевне, завучу их школы, преподавательнице физики в их классе и просто стерве, каких поискать.
Сначала Марина решила перейду в другую
Их квартиры были в одном подъезде – у Юли на втором этаже, а у Марины с мамой и бабушкой – на пятом. Они даже вроде как дружили семьями и соседствовали дачами. Ну а когда Александр Иванович сделал Марининой маме официальное предложение, все встало на свои места. Мама нашла свое счастье, подружки стали сестрами, бабушка перестала тяжко вздыхать, и, что немало важно, надобность уходить из школы отпала, появилось даже желание поизводить Кошку, став живым укором, так сказать. Вот только папа… Им теперь стало так трудно разговариват…
– Девушка, вы не подскажете, как мне найти кабинет директора?
Марина очнулась. Оказывается, начался шестой урок, все ученики разошлись: кто по домам, кто по классам, а она все еще стоит возле стенда, будто ее приклеили суперклеем.
– Кабинет директора? – переспросила Марина, параллельно размышляя над тем, что видит перед собой нового кандидата на вакантную должность в школе. ОБЖ? Точно ОБЖ – основы безопасности жизнедеятельности – и кому только в голову могло такое прийти! А отставной военный очень даже ничего. На вид лет сорок пять. И выправка, и рост, и внешность – все при нем. В общем, как поет наша незабвенная Алла Борисовна: «Ну настоящий полковник!»
– Пойдемте, я вас провожу, – улыбнувшись, предложила Марина.
Она решила, что так будет намного проще, чем объяснять.
Полковник с посеребренными висками усмехнулся, благодарно наклонил голову и произнес:
– Ну проводи.
По дороге Марина выяснила, что полковник действительно прислан к ним из районного отдела образования в качестве преподавателя.
«Будет о чем поболтать с Юлькой!» – обрадовалась, Марина.
Однако, когда вечером она собрал ась рассказать потрясающую новость Юле, та была не в настроении что-либо обсуждать. И опять был виноват Ежов! Юля позвонила Коле, собираясь узнать, как он себя чувствует, а его мама сказала, что Коля ушел сразу же после ужина и что она начинает волноваться, так как его до сих пор нет дома. Ничего себе, заявочки! Юля переживает, что ему плохо, что он с грелкой в обнимку лежит, а он гуляет себе и в ус не дует! Вот тебе и колики-ролики! Вот тебе и любовь до гроба!
3
Марина, вероятно, не вспомнила бы об этом вечере никогда, если бы не одно событие. Все началось с физики. Без нее никак невозможно, это уж точно!
– Голубева, к доске, – приказала Людмила Сергеевна, не отрывая взгляда от журнала.
Марина неохотно поднялась. Материал она знала, но отвечать не хотела. Она понимала, чем это грозит – двойкой, но после минорной воскресной встречи с отцом
– Я не выучила, – сказала она, приняв окончательное решение.
Класс приглушенно ахнул. Людмила Сергеевна вышла из дремы.
– Что? – Она с интересом взглянула на Марину.
– Я не готова отвечать, – повторила Марина громко, специально для глухих.
Юля шепнула ей:
– Что ты вытворяешь?
Но Марина только скривилась.
– Что же помешало тебе выучить тему? – спросила Кошка, строгим взглядом призывая класс к порядку.
– Я, видите ли, Людмила Сергеевна, с папой встречалась. Он забирает меня на выходные, как принято за границей в цивилизованных семьях. – Кто-то из парней в этом месте понимающе гоготнул. – Но вряд ли вы сочтете эту причину уважительной.
– Перестань, самоубийца, – отчаянно задергалась Юля, чувствуя, что запахло жареным. Людмила Сергеевна побледнела – удар попал в цель.
– Садись, Марина, – сказала она механическим голосом.
– А двойку и замечание в дневник? – напомнил Шустов, насмешливо прищурив глаза. Он еще не забыл классный час и то, как Марина его отчитывала.
– Шустов, помолчи.
Борька многозначительно хмыкнул.
– Вижу, ты хочешь отвечать вместо Голубевой. – Кошку не так легко было сбить с ног: на то она и кошка, чтобы приземляться на четыре лапы.
– Не. Я не хочу вместо Голубевой. Я даже вместо себя не хочу, Людмила Сергеевна! – Вихрастая голова замоталась во все стороны под дружный смех класса, но было уже поздно. Ему пришлось отвечать. Он вымучивал ответ, и его глаза недобро смотрели на Марину, будто это она виновата во всех его бедах.
На большой перемене, в столовой, к Марине подошла Мария Антоновна, двадцатичетырехлетняя учительница французского.
– Марина, можно мне с тобой поговорить?
– Да, Мария Антоновна.
Марина взглянула на Юлю, недовольно скривила губы и пошла вслед за учительницей. Юля осталась с невыпитым кофе и булочками, а Марина с Марией Антоновной вскоре оказались в пустом классе. «Француженка» выбрала дальнюю парту у окна.
Некоторое время она молчала, разглядывая свои руки, а потом сказала:
– Марина, это очень личный разговор. Я не буду тебя упрекать, если ты откажешься разговаривать на эту тему со мной. – Добрая Маша посмотрела на нее своими кроткими глазами. В общем, речь пойдет о тебе, твоем отце и Людмиле Сергеевне. Она попросила меня…
– А… – понимающе отозвалась Марина.
– Ты не против? – заволновалась француженка;
– Нет, не против.
– Я понимаю, как трудно тебе каждый день видеть Людмилу Сергеевну, но пойми: нельзя ваши запутанные личные отношения делать достоянием всех и каждого. Думаешь, ей легко? Взгляни на это ее глазами. Она больше пятнадцати лет в школе, сколько вышло за это время ребят из ее стен. И все благодарны ей за то, что она дала им знания, и какие! Между прочим, директорский кабинет забит благодарностями в ее адрес. Людмила Сергеевна – заслуженный педагог, ее выдвинули на звание лучшего учителя года. Конечно, у нее сложный, противоречивый характер. Но знаешь, в каждом человеке есть что-то хорошее, нужно просто внимательнее присмотреться, а ты…