Обзор истории русского права
Шрифт:
Отсюда два класса населения в государстве: служилый и тяглый, из которых каждый подразделяется на несколько разрядов, которые соединяли оба класса неуловимыми оттенками.
а) Служилые люди
Элементы, из которых составился служилый класс. Люди, призванные к отправлению военной, придворной и приказной службы, называются людьми служилыми. Этот класс образовался из земских бояр и княжеских дружин (дворов) 1-го периода, которые (как нам уже известно) состояли из полноправных бояр и несвободных или полусвободных дворян. Те же классы видим и в XIV в. повсюду в Северной Руси. Бояре были служилым классом только потому, что их профессией была высшая (военная и административная) служба; но служба эта не была обязательна для них по отношению к тому или другому князю, они пользовались правом свободного перехода и служили по договору. Владея вотчинами (независимым правом собственности), они не утрачивали их при переходе к другому князю. В отчинах они пользовались некоторыми правами суда и управления над поселенцами; содержали свои дворы (дружины). Они получали от князей города и волости в кормление с судом и данью. – Низший разряд свободных землевладельцев – дети боярские, их важнейшее отличие от бояр состоит только в меньших земельных имуществах. Это – обедневшие потомки размножившегося боярского рода.
Слуги (дворяне). Люди, составлявшие постоянный двор князей, именовались слугами; их положение определялось не землевладением, а только службой. Они разделялись на слуг вольных и слуг под дворским. Первые были лично свободны и, подобно боярам, могли переходить от одного князя к другому (см.: Двин. Уст. гр. 1397 г., ст. 3; см. также Дог. Москвы с Тверью 1368 г.: «А кто бояр и слуг отъехал от нас к тобе, или от тобе к нам… в ты села нам и тобе не вступатися»); некоторые из них владели вотчинами, но большая часть не пользовалась прочими правами боярства; они получали или готовое содержание при дворе, или временное пользование земельными участками.
Слуги под дворским, или дворяне в тесном смысле слова, исправляли в отчинном государстве дворовые (которые были в то же время государственными) должности: казначеев, тиунов, дьяков, посельских, ключников. От них не отличались и слуги, исправлявшие чисто экономические поручения: бортники, садовники, псари, бобровники, бараши. Все они были люди лично
Способ образования служилого класса. Из представленных столь различных элементов составляется один служилый класс в XV в. через понижение прав бояр и постепенное повышение прав дворян.
Первое (т. е. понижение прав бояр) совершалось следующим путем: вместе с уничтожением уделов, сами удельные князья начали поступать на службу к великому князю и входить в разряд боярства; но князья не могли быть уравнены с боярами относительно свободы вотчинного владения: князья приходили на службу с остатками своих уделов и сохранили в них некоторые прежние владетельные права. Еще в XVI в. князья-слуги, потерявшие владетельный характер, остаются в своих прежних уделах: князья Воротынские и Одоевские в конце XV в. идут на войну со своими удельными полками. Князья Оболенские пользуются в своем уделе полными правами суда: «приставь в. князя к ним в Оболенск не въезжает». Когда в 1493 г. завоевана Вязьма и князья Вяземские привезены в Москву, то Иоанн III «пожаловал их же вотчиною Вязьмою и повелел им себе служити». Из Тверских князей – Микулинские владеют частью своего удела, как вотчиной, даже в 1570 г. Из князей Ярославских – князья Сицкие, Прозоровские, Ухтомские и пр., сделавшиеся служилыми еще с XIV в., остались владельцами частными в своих бывших уделах во второй половине XVI в. Отношения государства к уделам служилых князей можно видеть на примере Ростовских и Оболенских князей: первые сделались служилыми еще с начала XIV в., а между тем в 1462 г. великий князь Василий Васильевич, отдавая Ростов своей жене, пишет: «А князи Ростовские, что ведали при мне, ино по тому держат и при моей княгине, а княгиня моя у них в то не вступается». Оболенские продали Ивану III за два села и 5 тысяч рублей право на свое княжество в случае пресечения мужской нисходящей линии в их роде. – При таком сохранении служилыми князьями их владетельных прав, государи московские не могли предоставить им полные права распоряжения на их владения, ибо это означало не частную свободу распоряжения имуществами, а распоряжение государственными правами по частным сделкам. Поэтому право свободного перехода с сохранением вотчин прежде всего было отнято у служилых князей, между тем как бояре еще сохраняли его: в 1428 г. договаривается великий кязь Василий Васильевич Темный со своим дядей Юрием: «А кто имет жити наших бояр и слуг (в) твоей отчине, а тебе их блюсти как своих… а князей, ти, моих служебных с вотчинами… не приимати».
Лишь по примеру князей ограничиваются потом имущественные права и бояр; права эти обусловливаются уже службой; вотчинное право становится условным. В 1504 г. Иоанн III пишет в своей духовной: «А боярам и детям боярским Ярославским с своими вотчинами и с куплями не отъехать от моего сына Василия, и кто отъедет – и земли их сыну моему; а служать ему, и он у них в их земли не вступается, ни у их жен, ни у их детей» (Собр. гос. гр. и догов., I, 391). То есть сначала частные права (наследование и др.) еще не сокращались, но, благодаря служилому характеру владельцев, и частные права распоряжения вотчинами ограничены потом (см. Ук. кн. казн., ст. XIX).
К этому повело особенно сокращение личных прав бояр и слуг вольных. Право личного перехода их было сначала ограничено, именно допускался переход от удельных князей к великому, но не наоборот, а затем было совсем отнято при Иоанне III: с уничтожением уделов оно и не могло иметь места: оставалось переходить только в Литву, которая не состояла в союзе с русскими княжествами, считалась государством чужим и враждебным, а переход в нее – изменой. Лишение права перехода подобно уже личному кабальному холопству: великие князья начали брать с бояр крестоцеловальные записи о непереходе (первая известная взята с князя Холмского в 1474 г.); такие записи почти равнялись записям на кабальную службу между частными лицами и имели те же последствия для закрепощения высших классов. – Тогда бояре начали занимать дворовые должности наравне с дворянами: при Иоанне IV должность казначея занимает уже боярин; бояре начинают получать поместья наравне с дворянами (а не только кормление).
В то же время совершался обратный процесс возвышения прав дворян следующими способами: с присоединением уделов число дворян у великого князя увеличилось чрезмерно; главной службой их делается не дворовая, а военная. Содержатся они уже не при дворе, а испомещаются на землях, составлявших частную собственность князей, на поместном праве (т. е. на праве временного пользования с условием службы подобно, как в частных отношениях – холопы, поселенные на участках, именуемые «задворными»). И это – уже значительное право для лиц несвободных. Сделавшись помещиками, они могут и сами приобретать имущества и передавать их в наследство, однако право и на эти имущества остается еще также условным и зависимым от прав великого князя… «А которые дети боярские (говорит великий князь в своем завещании) служат моей княгине, и слуги ее, и вси холопи ее, и кому будет аз кн. вел. давал свои села, или моя княгиня давала им свои села, или за кем будет их отчина, или купля, – и в тех своих людях во всех вольна моя княгиня и в тех селех». – По мере увеличения государства отношения между великими князьями и этими слугами их становились все менее тесными и непосредственными, и имущественные права их возрастали. – Вместе с тем возрастали и их личные права: они (даже бывшие полные холопы) получают до некоторой степени право перехода с потерей лишь земель: «А (кто) тех бортников, или псарей не всхочет жити на тех землях, – ин земли лишен, пойди прочь, асами сыну – князю Ивану не надобе, на которого грамоты полные не будет; а земли их сыну – кн. Ивану» (Собр. гос. гр. и дог. I, 40). Хотя право перехода отнято потом у всех классов, но прочие приобретенные дворянами личные права остались за ними и таким образом вполне уравнялись с правами бояр.
Полное уравнение бояр и дворян последовало при Иоанне Грозном, от времени которого сохранился указ об уравнении службы бояр, князей, детей боярских и «воинов» (дворян) по их вотчинам, поместьям и денежному жалованью. Тогда и бояре становятся дворовыми слугами и дворяне землевладельцами на равных правах.
Составляет ли служилый класс сословие? Разряды служилых людей. Из предыдущего следует, что служилыми людьми называется класс населения, обязанный службой (придворной, военной, гражданской) и пользующийся за нее частными земельными имуществами на условном праве [37] . Основание для отдельного бытия этого класса дается не правами его, а обязанностями к государству. Обязанности эти разнообразны и никакого корпоративного единства члены этого класса не имеют. Сколь многоразличны служебные обязанности, столь же различны и разряды, на которые делился этот класс. Это: а) члены боярской думы: бояре (высший чин, жалуемый царем), окольничие и думные дворяне (т. е. дворяне, введенные в думу, допущенные к участию в ее заседаниях); б) Придворные чины как высшие: спальники, стольники, стряпчие, так и низшие; в) Военные люди: жильцы (гвардия), дворяне московские (испомещенные в Московском уезде), дворяне городовые (самый многочисленный и центральный разряд служилого класса, давший имя будущему высшему сословию дворянства), дети боярские (прежде примыкавшие к боярскому классу, а с XVI в. ниспавшие в самый низший разряд служилых людей). Переходом от военного служилого класса к тяглому населению были разряды низших служб' образовавшиеся с половины XVI в.: стрельцы, пушкари, казаки, драгуны, воротники, рейтары и солдаты; г) Лица гражданской службы — дьяки и подьячие (думные дьяки, дьяки приказные, дьяки городовые, площадные и другие); д) К служилым царским людям надо присоединить дворян и детей боярских архиерейских и знакомцев боярских (военные дружины бояр и служилых князей); те и другие, вместе с частной службой, отправляли и государственную (военную в походах и административную в вотчинах).
37
По поводу этого г. Павлов-Сильванский замечает: «Автор (т. е. я) опускает существенный признак – податную привилегию служилых людей» (Государственные служилые люди. С. 326). Но если мы говорим, что различие служилых от тяглых заключалось в том, что первые служат, а другие платят подати, то нам казалось (и теперь кажется), что это для всех ясно.
Способы вступления в высший класс и выхода из него. Сообразно с понятием о служилом классе, основной способ вступления в служилые люди есть определение в тот или другой разряд государственной службы (а не пожалование каких-либо прав потомственных или личных). Перевод лиц из одного разряда в другой есть возвышение чиновников по степеням чинов и должностей. Определение лиц в разряд военнослужащих называлось верстанием (запись в полковые списки и назначение жалованья поместного или денежного). Такое поступление на службу прежде не принадлежало исключительно какому-либо классу по происхождению: в XV, XVI и до половины XVII в. «верстали (в дети боярские) и холопов, крестьян и посадских людей» (Яблочков. С. 260) [38] . В разряд гражданской службы набирались из «поповых и дьяконовых детей, торговых людей гостиной и суконной сотен, из черных сотен всяких посадских людей, из пашенных людей и их детей» (Уст. кн. зем. прик., ст. XXIX). Хотя наборы дворян и подьячих из лиц неслужилых классов были запрещаемы указами 1639 и 1652 гг., но на практике поступление таких лиц на службу продолжалось и во второй половине XVII в.; Котошихин пишет: «А кто из них (людей посадских, духовных, боярских слуг) отпустит своего сына на службу в солдаты, или рейтары, или в приказ подьячим и иным царским человеком, а те их дети от малые чести дослужатся повыше и за службу достанут себе поместья и вотчины, – и от того пойдет дворянский род». Лишь в конце XVII в. (указы 1675 и 1678 гг.) окончательно предписано верстать только сыновей детей боярских, что, впрочем, относится уже к периоду реформ (к началу образования из служилых людей дворянского сословия). – Как лица, происшедшие не от служилых людей, могли быть верстаны на службу, так и сыновья лиц служилых не получали никаких особых прав с момента рождения [39] ; при совершеннолетии (15 лет) они подвергались верстанию и только тогда уже принадлежали к служилому классу. Разумеется, большая часть дворян и детей боярских верстаны из сыновей прежних служилых людей; таким образом, рождение лишь косвенно вело к усвоению звания служилого человека.
38
Г. Павлов-Сильванский (с. 324)
Оставляя в стороне дворян, мы не должны забывать, что лица гражданской службы (дьяки и подьячие), не причисляемые к дворянству, делят однако с дворянами все привилегии этого последнего (т. е. владеют вотчинами и поместьями и не платят податей). А между тем никто не может отрицать, что в дьяки и подьячие и в XVII в. набирались люди из поповых детей, посадских, пашенных крестьян и вольноотпущенных. Сейчас был приведен факт из книги г. Павлова-Сильванского о наделении двух сотен рядовых казаков поместьями; в казаки поступали люди всех состояний; при постепенном сравнении поместий с вотчинами, эти казаки оказываются снабженными теми же привилегиями, как и дворяне. Неужели и они члены сословия дворянского?
39
Г. Павлов-Сильванский (с. 327) не согласен с этим, ибо-де «дети боярские наследственно пользовались преимуществами вотчинного землевладения и свободы от податей. Как видно из актов, они, даже если не были поверстаны в специальную дворянскую службу, не зачислялись в класс податных лиц. Правительство лишь в виде наказания грозило неверстанным детям боярским превратить их в “пашенных мужиков”, если они не станут писаться в солдатский строй. Служба в солдатах была временной, и по окончании ее дети боярские оставались детьми боярскими. Как видно из Уложения, неверстанные дети имели право покупать вотчины (только не из казенных земель)». Итак, наследственные преимущества детей боярских состояли в обязательной службе: неверстанные дети боярские поступали в солдаты; если же они уклонялись от такой участи, то им угрожал переход в «пашенные мужики». Пусть они сохраняют наименование детей боярских, но соединяются ли с этим какие-либо личные привилегии? Мы не знаем таких. Гораздо важнее другое: сохраняются ли вотчины за неслужилыми детьми боярскими? Поищем ответа опять у самого г. Павлова-Сильванского: «Землевладельческое и податное преимущества дворянского класса московского времени обусловливались лежавшею на них обязанностию службы. Дворяне и дети боярские пользовались этими преимуществами не в качестве самостоятельного, привилегированного сословия, но в качестве всецело зависящего от правительства служилого класса» (с. 227). Думаю, что отсюда будет правильный вывод, что всякий дворянин, отказавшийся по собственной воле от службы, лишается не только поместий, но и вотчин. Так оно и было в действительности (см. Наказ 1675 г.).
Автор еще добавляет один аргумент, именно следующий: казенные земли, по Уложению 1649 г., «запрещено было продавать в вотчину неверстанным и не служащим государевы службы детям боярским» (с. 226). И затем он продолжает: «Но детям боярским не возбранялось приобретать частновладельческие земли, хотя бы они и не служили государевой службы» (Там же). Вотчинами владели и могли приобретать их и неслужащие дворяне и дети боярские, т. е. или не пригодные к службе, или малолетние, или отставные, равным образом вдовы и девицы; здесь владение обусловливалось или будущей, или прошедшей службой; речь идет об отказавшихся от службы. Могли ли быть тогда неслужилые дворяне, владеющие вотчинами без всяких повинностей? Мы не знаем таких.
Остается еще вопрос: было ли владение вотчинами и поместьями привилегией дворян и детей боярских, т. е. принадлежало ли это право им только исключительно? Кроме изложенного нами в тексте (см. с. 125), в книге г. Павлова-Сильванского находим еще следующие положения: «Право вотчинного и поместного землевладения, – говорит он, – приобреталось также выслугой, независимо от происхождения. Так, поместья давались выслужившимся дьякам и подьячим, хотя бы они были и недворянского рода; поместьями наделялись и дослужившиеся до начальных чинов стрельцы и солдаты-разночинцы. Вотчинами владели также гости в силу того, что они исполняли различные службы по финансовому ведомству. Но (опять прибавляет он) одним лишь дворянам и детям боярским, служилым людям «по отечеству» (?) принадлежало право владеть вотчинами и приобретать их независимо от службы, в силу происхождения» (с. 226). Это не вполне согласуется с тем, что изложено на следующей 227 стр. и выписано нами выше, т. е. что землевладение «обусловливалось лежавшею на них обязанностию службы». Дьяки владели вотчинами (и не только поместьями), которые могли они наследовать и приобретать. Но делались ли они через то дворянами? Нет, дьяки и дворяне – два совершенно различных разряда. Гости могли владеть вотчинами, ибо также отчасти служили; но делались ли они через то дворянами? Конечно, нет. Идем дальше: могли ли принадлежать вотчины неслужилым людям? В Уложении (XVII, 45) читаем: «Порозжие земли приказал государь продавати… и которые порозжие поместные земли… продаваны бояром и околничим и думным людем и столником и стряпчим и дворяном и детем боярским и гостем и всяким служилым и неслужилым людем в вотчины, и тем людем, которым те порозжие земли в отчину проданы, владеть теми вотчинами по купчим, и их женам и детем и вольно им те свои купленные вотчины продати и заложити и в приданые дати»… Вотчинами владели и люди сельского состояния; так, например, именует свой наследственный участок волостной земли одна крестьянка в 1610 г. (см. ниже о крестьянах). Люди городского и сельского состояния, оккупируя новые земли на севере, получали на них пожалование с правом поселения на них крестьян, т. е. владели населенной вотчиной (см. там же факт 1524 г.). Самые «именитые люди» Строгановы не были дворянами. Вообще всякое владение землей на частном праве не воспрещалось никакому свободному лицу и именовалось вотчиной. Во всех случаях владения вотчинами неслужилых лиц, оно, разумеется, было обложено другими повинностями. Лишь фактически главными вотчинниками были более богатые люди служилые (и неслужилые).
Что касается до поместий, то не следовало бы и говорить о них, ибо поместьем называется жалованье за службу. Странно было бы о настоящем времени утверждать, что чиновники обладают сословной привилегией получать жалованье. Но полезно припомнить, что в смысле жалованья поместья давались не одним высшим служилым людям (боярам, окольничим, думным и прочим дворянам и дьякам), а именно: копейщикам, рейтарам, драгунам и солдатам (что, впрочем, утверждает и сам г. Павлов-Сильванский, хотя говорит лишь о «начальных» людях (ср. Ист. царств. Петра Великого Устрялова, I. С. 299 и 302). В южных украйнах масса мелких помещиков составила в XVIII в. класс однодворцев. Такое смешение дворянства с низшими служилыми людьми (а через них с податными), известное давно историкам дворянства (в том числе иг. Павлову-Сильванскому), должно бы предохранить от повторения выводов о сословном значении служилых людей Московского государства. – Знатные роды, правильно ведущие свое происхождение от основания государства (князья Рюриковичи и некоторые другие), разумеется, существовали и часто справедливо гордились услугами, оказанными государству. Но составляли ли эти князья и бояре одну корпорацию (сословие) с детьми боярскими, подьячими, рейтарами и солдатами – это другой вопрос (см. ниже о местничестве). Все эти недоразумения будут продолжаться до тех пор, пока исследователи в вопросе столь важном не позаботятся наперед установить понятие сословия, что, впрочем, не особенно трудно, при помощи готовых явлений западноевропейского, литовско-русского и общерусского права послепетровской эпохи. Тогда ясно выступят вопросы: 1) Можно ли признать весь служилый класс Московского государства за одно высшее сословие (если так, то казаки, стрельцы, рейтары, пушкари, дьяки и подьячие и т. д. равны не только дворянам, но и боярам)? 2) Можно ли признать какой-либо один разряд служилого класса за дворянство в смысле сословия (если это только дворяне и дети боярские, то в него не включаются ни бояре, ни окольничие, ни думные дворяне, ни думные, ни другие дьяки)?
Определение на службу не имеет ничего общего ни с выслугой дворянства, ни с пожалованием (явлениями периода империи).
Один из видов поступления на службу составляет запись на службу иностранцев и инородцев. Всякий (не торговый) иностранец, приезжая служить, записывался в тот или другой разряд служилых людей (смотря по годности его и милости царя) без удостоверения о дворянских правах его в прежнем отечестве и без условия приобретения дворянских имений. Большая часть дворянских русских родов ведет себя (более или менее правдоподобно) от выходцев (потомков) Византийских императоров – Ангелов, Палеологов, Кантакузенов Ласкарисов; египетских царей (из ногайских князей); потомков императора Оттона (Челишевы), итальянских герцогов и простых рыцарей немецких, английских, венгерских, французских и т. п. [40] Но достовернее известно усвоение в служилый класс простых заграничных выходцев и «пленников в государеве имени» (т. е. военнопленных, доставшихся на долю государя, между тем как пленники, доставшиеся частным лицам, поступали в холопство к этим последним. См. ук. 1558 г. в ук. кн. ведом, казн., ст. XIII). Им отделялись особые поместья и вотчины в уездах («иноземцовские»); самые «иноземцы» составляли хотя особый разряд служилых людей от дворян городовых, но совершенно равный этим последним по правам (ук. 1613, 1616, 1630 гг. см. в Ук. кн. Помест. прик.). Нет сомнения, что именно примесь иноземного элемента (западного) в служилом классе заронила в него стремление к западноевропейской сословной отдельности. – Что касается до служилых татар (мурз) и мордвы, то они наделяемы были поместьями и вотчинами преимущественно на восточных окраинах, на основаниях, совершенно одинаковых с дворянами и детьми боярскими. Приняв христианство и обрусев, они дали начало многим родам русского дворянства (см. ук. 1635 г. апр. 30 в Ук. кн. Помест. прик.).
40
По счету проф. Загоскина, было происходящих от Рюрика 168 родов, других русского происхождения – 42, польско-литовского происхождения – 223, западноевропейского – 229, татарского – 120, из других восточных народов – 36, неизвестного происхождения – 97 родов.