Очаг поражения
Шрифт:
По свежему снегу нельзя пройти, не оставив следов
Убедившись, что с матерью и младенцем все благополучно, Митрич сказал Юре:
– Коли дитя ест из мамкиной сиськи, мужикам нет нужды подле них крутиться. Нам с тобой, Юра, надлежит трудом добывать хлеб насущный. Пойдем, лес обойдем, волков соберем да непрошенных гостей отвадим.
Митрич запряг лошадку, взял «сидорец», два ружья, Шайтана, и они с Юрой отправились обходить угодья. Отъехав от дома метров
– Видишь на снегу след, мил человек? Так это лиса патрикеевна прохаживала. Ее из норы гонит запах моих кур.
Еще через полкилометра он указал на утоптанную тропу.
– А это, сынок, стадо свиней прошло и, судя по ширине тропы – голов пятнадцать.
Впереди за деревьями показалось свободное пространство. Не выезжая на поляну, Митрич остановил сани, взял ружье и позвал Юру за собой.
– Здесь большое озеро. Вокруг него заяц промышляет. Если повезет, зайчатины свежей добудем. Юра, ты когда-нибудь из ружья стрелял?
– Нет, но очень хочу.
– Тогда бери ружье, приложи к плечу и прицелься. Понимаешь как?
– Понимать понимаю, стрелял в компьютерных играх. Да только практики нет.
– Я тебе практику организую. Сейчас подойдем к кромке леса и окажемся в тени, а ушастые на свету. Они нас не увидят, но учуют. Значит, подход следует сделать с наветренной стороны. Гляди, куда верхушки деревьев клонятся. На нас. Значит, нам повезло. Более разговаривать не будем, зверя спугнем. Рукой тебе знак подам. Коли будешь готов – стреляй.
Лесник внимательно оглядел кромку большого, как заснеженное поле, озера и указал рукой чуть левее от Юрия. И вправду, в тридцати метрах у снежного бугра сидел русак. Юрий выстрелил. Заяц подскочил и упал замертво. Закинув ружья за плечи, охотники подошли к трофею.
– Хороший зайчишка. Поздравляю! Ты стал охотником.
Положив зайца на дровни, они укатили по ранее намеченному маршруту собирать волков. Уже дома сняли с них шкуры. И потекли дни спокойные, мирные, счастливые.
Незрячий доверяет только пальцам
День у Дмитрия Дмитриевича Перегуды не задался с утра. Последний месяц предчувствие надвигающейся беды росло, и это угнетало. Несмотря на все усилия домашнего доктора и отказ от алкоголя, давление скакало. Должность начальника службы безопасности огромной корпорации приносила не только блага, но и кучу неприятностей. Начиная с ухмылок жены, младшей его на двадцать пять лет, с кислой миной на холеном лице встречающей его плотскую немощь, и заканчивая негодованием босса на последнем совещании вчера. Босс требовал отложить текущие дела и направить все силы на поиск Натальи Андреевны Саенко. Она была не только руководителем одного из подразделений корпорации, но и человеком, приближенным к главе империи.
Начальник службы безопасности давно дал себе зарок не обсуждать приказы, даже если сомневался в их целесообразности. Брал под козырек и приступал
Глядя в глаза спецназовца и слушая его доклад о благополучном завершении второй операции, начальник понимал, что когда он сообщит наверх о причинах, помешавших доставить сюда женщину, ему не поверят. Не помогут и свидетельства израненного волками, оставшегося в живых бойца, да и всего отряда, видевшего, как ее сожрали волки. Ему не поверят.
– Почему не привезли остатки тела? – спросил машинально, ощутив всем нутром, что беда совсем рядом клацает зубами. – И вы считаете, что я поверю на слово? Нюх потеряли! Разжирели на дармовых деньгах! Доложить внятно и поминутно, как это произошло!
Сорокалетний кряжистый спецназовец, не раз смотревший смерти в лицо, глядя на бордовое от злости лицо начальника, четко отрапортовал:
– Объект засекли в деревне Южная, в доме местного тракториста. Мы блокировали дом, но женщины в нем не оказалось. Следы на снегу указывали, что она ушла в лес. Командир группы, взяв бойцов, начал преследование. Спустя время, отряд вернулся, доложив о нападении стаи волков и принятом бое.
– О каком бое ты говоришь, майор? Обделались при виде шавок…
– Эти, как вы говорите, шавки задрали насмерть командира группы и серьезно ранили еще одного бойца. На месте столкновения найдены тела шести волков и разодранная в куски женщина. Я посчитал, что это наш объект, и чтобы не допустить других потерь, принял решение покинуть лес, забрав останки своего командира.
Начальник службы безопасности смахнул со стола кружку и, топча осколки, в гневе ринулся к стоящему перед ним навытяжку оперативнику.
– Лучше бы ты себя оставил в лесу! Ты сам лично видел тело этой женщины?! – заорал он, тыча бойцу в лицо фотографию красивой женщины, улыбающейся невидимому фотографу.
– Я видел разорванную женскую одежду, куски мяса и потроха. – Боец с трудом подавил в себе желание взять за шиворот брызжущего слюной пожилого начальника и отвезти в лес к волкам, которых этот «одуванчик» пренебрежительно назвал шавками, но сдержался и сказал: – Мы искали голову, чтобы привезти в качестве подтверждения…
– Почему не привезли? Почему не доставили хотя бы куски мяса, чтобы мы сделали ДНК-экспертизу?
Дрожащей старческой ладонью начальник СБ пригладил остатки седых волос на взмокшей голове, схватил медведя-майора за грудки и стал трясти, глядя снизу вверх.
Без усилий оторвав от камуфляжа пальцы начальника, кривя губы в недоброй ухмылке, майор ответил:
– Виноват, исправлюсь. Разрешите вернуться на поиски головы. Только мне в помощь нужен полк солдат. Там лес дремучий, и волки с вас размером.