Очарованная невеста
Шрифт:
— Подождите! — Тор подскочил на постели. — Что, черт побери, вы делаете?
— Готовлю для вас ванну, — невозмутимо ответила Джуэл. — Я же предупредила вас утром.
— Да, возможно. Но я думал… Я тогда не понял…
Джуэл взбивала кисточкой мыльную пену и, казалось, была целиком поглощена этим занятием. Голова ее была наклонена, глаза опущены.
— Этим собиралась заняться Анни, но у нее, к сожалению, слишком много других дел.
В комнате повисла тишина.
— Значит, она отказалась, — проговорил Тор.
— Нет! У нее… у нее нашлись другие неотложные дела.
— И поэтому купать меня полагается вам, — догадался Тор. — Так сказала Анни?
— Она очень раздражительная, — пожав плечами, уклончиво ответила Джуэл.
Тор вынужден был отдать ей должное: она делала героические усилия, чтобы выглядеть беспечной, но краска смущения на щеках выдавала ее с головой.
Изо всех сил стараясь сдержать улыбку, Тор снова лег и поудобнее устроился на подушках. «Итак, наша красотка решила, что у нее хватит духу меня выкупать, — мысленно усмехнулся он. — Решила доказать Анни, что в этом нет ничего страшного. Что вымыть больного — не сложнее, чем принести ему еду или вынести ночной горшок. Потрясающее, поразительное создание!» Он и раньше не сомневался в ее отваге — или это было безумие, а не отвага? Но до каких же пределов она может дойти в своем безумии?
Легким движением Тор сбросил с себя ночную рубашку и отшвырнул ее в сторону. Почти беззвучно насвистывая какой-то веселый мотив, он укрылся одеялом, натянув его до самых подмышек. И ему и Джуэл было прекрасно известно, что, кроме этой нелепой рубашки, на нем больше ничего нет.
Увидев, что Джуэл покраснела еще гуще, Тор почувствовал, что его любопытство растет. Решив лишний раз не мучить бедную девочку, Тор опустил одеяло до бедер, обнажив лишь торс. Так она сможет вымыть большую часть его тела без ущерба для своей стыдливости. А потом он отпустит ее и довершит дело сам. Но сначала пусть она немного поволнуется. О Господи, как же давно он так не забавлялся!
Тишину в спальне нарушало лишь потрескивание поленьев в камине. Мыльной пены, которую приготовила Джуэл, уже могло хватить на полдюжины лошадей.
— Ну? — нетерпеливо окликнул ее Тор. — Я жду.
Джуэл надменно выпятила челюсть. В глазах цвета осеннего неба вспыхнули огоньки. Не успел Тор и бровью повести, как она уже шлепнула мыльную губку ему на грудь и принялась тереть с такой силой, словно собиралась содрать с него кожу.
— После этого вы почувствуете себя гораздо лучше. — Голос ее звучал строго и холодно. Маккензи никогда не терялись перед лицом трудностей. — И пахнуть будете лучше.
— Надеюсь, это вас порадует, — проворчал Тор.
— О да, уверяю вас.
Он попытался придумать достойный ответ, но Джуэл, очевидно, решила, что не стоит больше дразнить его, поэтому отвечать было не на что. Более того, Тору пришлось признать, что теплая вода и нежная мыльная пена оказались чертовски приятными, а энергично растирающие его кожу руки Джуэл буквально вливали в него новые силы. Закрыв глаза, он наслаждался этими необычными ощущениями, а девушка тем временем намылила и ополоснула его грудь, плечи, руки, лицо и шею.
Господи, какой же он волосатый! Джуэл крепко сжала губы,
— Вот так! — воскликнула она с облегчением, смыв остатки мыла и бросив губку в таз. — Готово. Тор лениво приоткрыл глаза.
— А как насчет остального?
Джуэл нахмурилась.
— Остального?
— Ну, милая моя, взгляните! Вы же вымыли только верхнюю половину!
«Верно, — подумала она. — И чертовски намучилась с этим. И не собираюсь возиться со второй половиной!»
— Ну?
Хотя щеки Джуэл пылали, она бесстрашно взглянула ему в глаза. И увидела, что Тор хохочет.
О-о-о! Больше всего на свете Джуэл не любила, когда над нею смеялись! С самого рождения ее не принимали всерьез! Мачехи дразнили ее, тетушки и кузины считали сумасшедшей, а Тайки отказывался верить, что она уже не ребенок. Мрачная Анни часто предсказывала, что когда-нибудь Джуэл плохо кончит. Но ужаснее всего общаться было с отцом. Тот всю жизнь унижал ее, ругал и впадал в ярость, когда Джуэл отказывалась принять предложение от очередного жениха. Когда Тайки и Анни встали на защиту Джуэл, бить ее он перестал, но это не помешало ему изобретать новые жестокие и хитрые способы внушать дочери, что она никогда не будет достаточно хороша, чтобы управлять Драмкорри.
«Он считает, что я струсила! — подумала Джуэл, увидев на смеющемся лице Тора то же издевательское выражение, которое так часто встречала на лице отца. — Что ж, я докажу ему, что не боюсь! И он пожалеет об этом!»
Взбешенная, она сдернула с Тора одеяло и с размаху плюхнула губку куда попало. Тор завизжал. Мало того, что он до последней минуты не верил, что она отважится на такое, вдобавок она еще угодила ему по самому чувствительному месту! А вода, дьявол ее разбери, уже успела остыть!
— Лежите спокойно, мистер Камерон. Ничего страшного.
Ух, как же выводил его из себя этот надменный тон! Небось уверена, что справилась с ним!
— Будьте как дома, мэм.
Его самодовольный тон заставил Джуэл заскрежетать зубами. Она принялась яростно тереть его ступни, ноги и живот. И, наконец, не осталось ничего, кроме этой ужасной волосатой штуковины между ногами, на которую Джуэл до сих пор старательно избегала смотреть.
— Ну? — подбодрил ее Тор.
Тор смотрел на девушку и без труда читал по лицу все ее мысли. Джуэл сразу поняла, что Тор бросает ей вызов — и уверен, что она этот вызов не примет.
О, как он заблуждается. Она ему покажет!
Отжав губку, Джуэл глубоко вздохнула. Камерон болен, его нужно вымыть. Эта… эта часть его тела ничем не отличается от всех остальных частей, разве не так?
Увы, это было не так. Стоило Джуэл дотронуться до нее, как начало твориться что-то странное. Сердце ее бешено забилось, дыхание перехватило. Джуэл прежде никогда не видела обнаженного мужчину, не говоря уже о том, чтобы прикасаться к нему, а теперь она держала в руках саму сущность того, что делает мужчину мужчиной.