Очарованная вдова
Шрифт:
— Нет, я уверен в другом, — терпеливо отвечал тот. — В том, что сейчас на прослушке находятся все твои вероятные контакты. Так что твой звонок этому аранжировщику уже засекли. Поэтому нам нужно торопиться. Полагаю, что очень скоро сюда наведаются гости, которых нам видеть совершенно не обязательно.
Он осознанно не стал рассказывать Анне о том, что услышал по радио. Но и того простого аргумента, который озвучил Денис, ей вполне хватило, чтобы осознать свою ошибку. Она еще раз виновато посмотрела на своего товарища по несчастью, тихо извинилась за непродуманное поведение и начала собираться.
Денис
Карбалевич отнес сумки в джип. Вдова закрыла дверь дачи на замок, а ключ потрудилась оставить там, где просил хозяин. Затем она быстро последовала за своим боевым товарищем. Его уже вполне можно было называть так.
Анна поймала себя на этой мысли, и тревога снова заполнила ее сердце. Ей казалось, что опасность может таиться за каждым углом. Она вспомнила, как это было во дворе родительского дома, когда вооруженные громилы шастали между развешенных простыней. Женщина изводила себя мыслями о том, что и сейчас откуда-то могут выскочить такие же парни и довести дело до печального конца. Тем более что здесь, на дачном дворе, спрятаться было негде.
Короб видел ее растерянность и испуг, поэтому попытался успокоить Анну:
— Да ладно тебе волноваться. Все будет хорошо.
— Я так хочу тебе верить, Деня, — проговорила она в ответ, садясь в машину.
— Так и будет, — с уверенностью заявил Карбалевич, отметив про себя, что спутница впервые назвала его имя в такой вот уменьшительно-ласкательной форме.
Он нечаянно поймал себя на мысли о том, что так его никто не называл уже лет пятнадцать. Было в этом имени, произнесенном женщиной, что-то трогательное, трепетное. Трудно сказать, что послужило причиной для подобного восприятия. То ли сама форма имени, то ли голос, произнесший его как-то по-особенному.
Денис отметил это странное ощущение, сел за руль и завел двигатель. Нужно было как можно скорее уехать не только из этого дачного поселка, но и вообще из района.
Многие наверняка растерялись бы в схожей ситуации, но только не Карбалевич. Он сумел на ходу прикинуть возможные варианты отхода и выбрать тот, который виделся ему самым подходящим в таких условиях.
Военное образование все-таки сказывалось. Офицерская служба давным-давно оказалась в прошлом, но навыки в области стратегии и тактики у Дениса все же остались. Они очень серьезно помогали ему.
Правда, в данном конкретном случае Карбалевичу приходилось принимать решение вслепую. Он не знал, с какой стороны может появиться противник, но здесь в ход пошла самая элементарная логика.
Короб имел веские основания считать, что враг находится в Москве. Это означало, что въехать в дачный поселок его противники должны были со стороны столицы. Денис полагал, что в сложившейся ситуации противнику было не до хитрости и каких-либо обходных маневров. Как вскоре оказалось, в своих расчетах и предположениях он ничуть не ошибался.
Бывший офицер выехал со двора и сразу же взял курс в направлении, противоположном московскому. Едва он успел увести джип на край поселка, как на дальней его окраине появился микроавтобус. Заметить его было немудрено.
Карбалевич взглянул в зеркало заднего
Благодаря своему мастерству и удачному стечению обстоятельств Коробу тогда удалось уйти от преследования. Возникал вопрос: удастся ли повторить это теперь?
Аня была полна уверенности в том, что все получится, а ее спутник тем временем пытался выжать скорость, максимально возможную в условиях грунтовой дороги, чтобы оторваться от преследователей. За время дачной жизни он не только отлучался в столицу, но и прохаживался по здешним местам. Если Аня в основном просто любовалась тутошними красотами, то он обращал внимание на особенности рельефа и прочие моменты с точки зрения военного стратега.
Теперь выяснялось, что его наблюдения сильно пригодились на деле. Денис решил свернуть с грунтовой дороги в поле. Джип стремительно пронесся по нему и помчался к ближайшему леску. Тот факт, что там есть дорога, пригодная для передвижения некоторых видов транспорта, бывшему военному был уже хорошо известен. Теперь лишь оставалось доехать до ее начала и юркнуть в лес.
Микроавтобус преследователей успел к этому времени пересечь дачный поселок. Его снова можно было увидеть. Это означало, что скрыться, незаметно уйти на лесную дорогу у Карбалевича не получилось. Ему оставалось лишь прибавить скорости и надеяться на лучшее.
Микроавтобус тоже свернул с дороги на поле и устремился в сторону леска.
27
Продвинутый водитель Алиева смотрел в Интернете данные о пробках в центре Москвы, но не смог избежать одного из многочисленных дорожных заторов. Лимузин кавказца застрял в огромной пробке. Сотни машины остановились и оказались очень близко друг от друга. Едва ли не вплотную. Нельзя было подать ни вперед, ни назад. В противном случае обязательно был бы задет тот или иной сосед по очереди.
По той же причине нельзя было свернуть налево и выехать на встречную полосу, вполне себе разгруженную. Резван предложил сделать именно это, но у водителя ничего не получилось. Такая мысль пришла в голову вора в законе слишком поздно. К тому моменту что-то изменить в местоположении лимузина было практически невозможно.
Машина Резвана стояла на месте. Водитель выжидал увеличения зазора между ней и автомобилем, находящимся впереди. С оглядкой на двухкилометровую очередь самых разных тачек, стоявших за лимузином, вору становилось ясно, что подобная затея могла оказаться чреватой.
Алиев, однако, не хотел сидеть и ждать. В его голове уже вызревал план мести тому типу, который так бесцеремонно подставил Анну Тверскую. Но для начала его срочной реализации необходимо было отдать несколько распоряжений. Причем сделать это при личной встрече с людьми, подходящими для данного дела. Никаких телефонов, электронной почты или скайпа. Только личный разговор.
Пробка отодвигала проведение такого инструктажа на более позднее время. Строго говоря, и опоздание, и своевременное прибытие в условленное место практически не повлияли бы на сроки осуществления плана. Однако горячая кавказская кровь вкупе с гневом заставляли Резвана торопить и время, и события.