Очарованная
Шрифт:
В ее глазах вспыхнуло узнавание.
— Проходи, — сказала Нахкто напряженным голосом. Она отступила в сторону, уперла древко своего копья в пол и махнула Кетану, чтобы тот шел вперед.
Он не испытывал стыда из-за того, что его первым побуждением было сбежать. Зурваши была последней, с кем он хотел связываться — не только сейчас, но и вообще. Их предыдущая встреча должна была стать последней. Он никогда не должен был увидеть ее снова.
Блядь.
Стиснув зубы, Кетан расправил плечи, поднял взгляд и зашагал вперед.
Он был остановлен
— Твое оружие, охотник, — прорычала она.
Кетан сжал древко своего копья. Вода сочилась из влажной кожаной рукояти, текла между его пальцами и капала на пол. Мысленным взором он увидел мимолетный образ своего копья, вонзенного в горло королевы. Он уставился на женщину, маячившую перед ним, неуверенный в том, сумел ли он скрыть свою ненависть и жажду крови.
Ее украшения тихо звякнули, когда она изменила позу на толщину нити, а рукоять боевого копья скрипнула в ее кулаке.
Ради Айви. Ради Эллы.
Ради будущего, о котором он никогда не смел и мечтать, но которое теперь было так близко.
Направив наконечник своего копья к полу, Кетан повернул древко так, чтобы оно стояло вертикально, и протянул его Клыку. Айрека с рычанием выхватила оружие. Еще несколько ударов сердца самка выдержала его взгляд, ее глаза были напряженными, а тонкие волоски встали дыбом.
Наконец, Айрека фыркнула и отошла в сторону.
— Поторопись. Мы не заинтересованы в том, чтобы делить твою компанию, охотник.
Когда Кетан проходил мимо нее, она сильно толкнула его в спину, заставив споткнуться на пороге.
Он отклонил требование своего гнева развернуться и показать Айреке, что ему не нужно копье, чтобы нанести урон. Но он был слишком близок к цели.
Логово Духов было практически безлюдно; от этого факта у Кетана внутри все скрутилось в узел. В большинстве дней здесь всегда можно было встретить множество вриксов, которые читают истории, вырезанные на камне, греются в отраженном солнечном свете или тихо отдают дань уважения духам своих предков и молятся Восьмерым. Единственные присутствующие здесь вриксы собрались на центральном помосте.
Клыки стояли вдоль края помоста, как украшенные золотом статуи. Небольшая группа говорящих с духами расположилась в паре сегментов от этого края, их закутанные в шелк фигуры были такими же крупными, но гораздо менее внушительными, чем у Клыков.
Стоящая посередине говорящая с духами была одета иначе, чем две ее спутницы — Архиречица Валкай. Она говорила мягким тоном, белые покрывала колыхались от ее мягких движений. Несмотря на эхо в зале, Кетан не мог разобрать ее слов; к тому времени, как до него донесся ее голос, он был не более чем музыкальным гулом.
За говорящими с духами, на самой высокой точке помоста, восседала королева. Два Когтя стояли прямо за ней. Черный мех на их плечах свисал достаточно низко, чтобы
Ансет нигде не было видно. Облегчение и новый ужас столкнулись в Кетане, заставив его грудь сжаться, а внутренности скрутиться. Ее здесь не было, но это не означало, что ее не было в Такарале. Это не означало, что она не направлялась сюда даже сейчас.
Голова Зурваши повернулась к Кетану. Даже с такого расстояния он не упустил хищный блеск в ее янтарных глазах. Ее жвалы дернулись и сомкнулись, и она приподнялась немного выше. Длинные, ниспадающие концы ее фиолетовых шелковых покрывал волочились по камню под ней.
Сестры Кетана здесь не было, но он оказался в ловушке.
Королева полностью повернулась к нему, даже не заметив неуважения к Архиречице, которая все еще говорила.
— Мой смелый маленький охотник, — позвала Зурваши. Пещера превратила ее голос во что-то гулкое и зловещее, и шаги Кетана замедлились. Ее глаза — и тон — потемнели. — Ты недостаточно долго заставил меня ждать, Кетан? Подойди. Сейчас.
Зубы Кетана заскрежетали, когда он заставил свои ноги двигаться. Напряжение, охватившее его тело, было сильнее, чем когда-либо, угрожая полностью захлестнуть его.
Ему снова придется играть в эту игру. Еще раз, и больше никогда.
Больше никогда… Сколько раз он говорил себе это? Сколько раз ему не удавалось воплотить это в жизнь?
Королева пренебрежительно махнула рукой в сторону говорящих с духами.
— Мы продолжим нашу дискуссию в другое время.
Говорящие с духами по бокам от Валкай склонились в низких поклонах.
Архиречица Валкай лишь слегка наклонила голову, бросив при этом взгляд в сторону Кетана.
— Моя королева, могу ли я попросить еще несколько минут…
Зурваши резко повернула голову в сторону Валкай, придав этому движению ощущение силы и завершенности резким щелчком клыков на жвалах. Она ничего не сказала; ее взгляда было более чем достаточно, чтобы передать ее сообщение.
Архиречица Валкай удерживала взгляд королевы в течение пяти ударов сердец Кетана; гораздо дольше, чем он ожидал. Затем она низко поклонилась и попятилась с впечатляющей грацией, ее шелковое покрывало плавно колыхнулось.
Каким-то образом Кетан обнаружил в себе еще больше ненависти к Зурваши. Какие бы вопросы ни возникали в его сердцах по поводу Восьмерки, он видел только доброту и уважение со стороны Архиречицы — не только к королеве и другим вриксам высокого положения, но и ко всем вриксам в Такарале. Казалось, что она всегда проявляла искреннюю заботу обо всем обширном выводке Восьмерки здесь, в царстве плоти, крови и костей.
Трое говорящих с духами отступили с помоста, как только Кетан подошел к нему. Валкай снова встретилась взглядом с Кетаном, на этот раз скрестив руки в знаке Восьмерки.
Он вернул жест, желая придать ему подобающий почтительный оттенок.
— Пусть они благосклонно присматривают за тобой, охотник, — мягко сказала Архиречица.
На возвышении зазвенело золото и зашуршал шелк. Кетан посмотрел на королеву, которая приближалась к нему с неторопливым видом хищника, играющего со своей добычей. За ней последовали Когти.