Очаровательная грешница
Шрифт:
– Идите сюда, – позвал он. – Давайте поднимем бокалы за счастливую свадьбу, хотя на самом деле таких не бывает.
Говоря это, он протянул Мелинде бокал, и, хотя она не любила шампанского, которое пробовала один или два раза, когда ее угощал ее отец, которому она заявила, что предпочитает лимонад, она решила, что отказываться невежливо.
Лорд Чард поднял свой бокал.
– За мою невесту! – сказал он. – За кого еще я могу пить в такой момент?
– За вас обоих! – сказал капитан Вестей. – И пусть никто никогда ничего не узнает.
Они смотрели на Мелинду и ждали.
– За
Она сделала крошечный глоток шампанского и поставила бокал.
– Наверное, мне лучше пойти и переодеться, – сказала она, обращаясь к капитану Вестею. – Мне понадобится довольно много времени.
– Я велел горничной помочь вам, – сказал капитан Вестей. – И помните, что до сих пор никто ничего в доме не знает. – Он чуть помолчал и посмотрел на своего друга. – Мы как раз думали, что сказать, когда вы приедете. Я думаю, что теперь самое время объявить слугам, что ты женишься, Дрого. Они все равно об этом узнают, как только распакуют свадебное платье мисс Стэнион.
– Я предоставляю это тебе, – сказал лорд Чард.
– Очень хорошо, – ответил капитан Вестей. – План таков, мисс Стэнион. Мы собираемся сказать всем, что в связи с болезнью вдовы маркиза свадьбу будут держать в секрете. Слуги это поймут. Их класс всегда больше носится со смертью, чем с жизнью. Мы возьмем с них честное слово. И очень важно, чтобы об этом не пронюхала пресса. Затем, как только вдова умрет, вы под подходящим предлогом исчезаете, и мы объявим, что вы погибли в дорожном происшествии, или придумаем что-нибудь еще.
– А кто такая вдова? – спросила Мелинда. – И что общего имеет эта свадьба с ее смертью?
– Я думал, что вам все это объяснили, – недовольно произнес лорд Чард.
– Мне только сказали, что все это из-за пари, – ответила Мелинда. – И что мне нужно заставить людей, которые будут там присутствовать, поверить во все.
Капитан Вестей посмотрел на лорда Чарда:
– Ну, это в некоторой степени может служить объяснением. Это в какой-то мере похоже на пари, поскольку здесь замешаны большие деньги, и вы на самом деле должны убедить людей, которые будут сегодня на церемонии, что она настоящая. Это самое главное.
Лицо Мелинды, до этого взволнованное, прояснилось.
– Именно так мне и сказала миссис Харкорт, – сказала она. – Я не поняла, о чем вы сейчас говорили.
– Не думайте об этом, – сказал капитан Вестей. – Я всегда слишком много болтаю. Просто сосредоточьтесь на том, что вам предстоит сделать, и предоставьте мне и лорду Чарду заняться остальным.
– Именно так я и сделаю, – сказала Мелинда.
Она повернулась и пошла к двери. Но, не дойдя до нее, внезапно остановилась.
– Есть одна вещь, которую я бы хотела спросить у вас, – сказала она. – Когда вы мне дадите деньги, те пятьсот гиней, которые вы мне обещали за то, чтобы я все это сделала, то не могли бы вы отдать их мне, а не кому бы то ни было еще?
– Да, конечно, – сказал капитан Вестей.
Мелинда снова замялась.
– И еще одно, нельзя ли положить их в банк на мое имя?
– Нет ничего проще, – сказал капитан Вестей. – У вас есть счет в каком-нибудь
– Нет, нет! – воскликнула Мелинда. – Но мой отец пользовался услугами банка в Куттсе. Можно оставить деньги в Куттс на мое имя?
– Да, конечно, можно, – снова согласился капитан Вестей. – Не можете же вы расхаживать со всеми этими деньгами, не правда ли?
– Большое вам спасибо, – сказала Мелинда, и неожиданно улыбка озарила ее лицо.
Она посмотрела на лорда Чарда, говоря эти слова, словно хотела поблагодарить и его. Он поднял бокал в ее честь.
– Вы милейшая малышка, – сказал он, – и такая же меркантильная, как и все они. Мы поладим. По крайней мере, мы знаем, чего нам ждать друг от Друга.
Его слова, казалось, стерли улыбку с ее губ. Она некоторое время смотрела на него, а затем быстро повернулась и пошла прочь. Она чувствовала, что ей было бы жаль любую девушку, которая вышла бы за него замуж на самом деле. Он был такой неприятный, и что-то в нем заставляло угадывать скрытую жестокость, желание уязвить и разрушить.
Снова ее охватило желание бросить всю эту затею, забыть о пятистах гинеях, покинуть этот великолепный дом и заняться поисками более скромного и менее оплачиваемого места. Но тут она снова вспомнила о Нанне. Как было бы чудесно приехать в тот коттедж в Сассексе, где она живет с сестрой, и сообщить ей, что разлука закончилась и они могут быть вместе.
– Я постараюсь одеться как можно скорее, – твердо и решительно сказала она капитану Вестею.
Глава 5
– О, мисс, вы выглядите просто восхитительно! – в восторге всплеснула руками молоденькая горничная в накрахмаленном чепце и кружевном фартучке.
– Довольно, Глэдис, – резко сказала старшая горничная, но добавила:
– Она совершенно права. Вы выглядите просто идеальной невестой, мисс, никто не посмеет это отрицать!
Мелинда рассматривала себя в зеркало. Она с трудом верила, что это ее собственное отражение. Длинная фата из брюссельских кружев обрамляла ее лицо, придавая ему ангельский вид, ниспадала на широкие юбки платья. Она была такой маленькой, такой хрупкой, что казалось, будто еще мгновение – и она взлетит или растворится в воздухе, как видение.
Она представила, что бы она чувствовала сейчас, если бы на самом деле выходила замуж за того, кого любит и кто любит ее. В глубине души она всегда тайно желала влюбиться, почувствовать дрожь от прикосновения мужчины, знать, что ты принадлежишь ему и что он даст тебе свое имя.
И тут она почувствовала, что то, что она делает сейчас, – просто насмешка над всем тем, что было для нее святым, над всем тем, что было ей так дорого. Как бы ей хотелось быть достаточно независимой, чтобы она могла отказаться участвовать в этом фарсе. Затем она вновь подумала о Нанне, которая скрепя сердце живет в Сассексе с нелюбимой сестрой. У них будет этот коттедж, где они поселятся вместе, и если когда-нибудь придет время и она выйдет замуж, то Нанна поедет жить с ней. Она больше не хочет чувствовать себя потерянной и одинокой, какой она была в доме дяди.