Очень-очень дальний поход
Шрифт:
Пашка с высказываниями не задержался:
— Шо мы имеем? Нас послали так послали! Мы, наперекор всему, выжили и неплохо устроились. Желающие изменить на халяву статус-кво — вставайте в очередь для инструктажа по предстоящему маршруту!
Серега попереводил взгляд с меня на Павлика и обратно и обратился к погрустневшему капитану:
— Вы, надеюсь, понимаете?
Капитан вздохнул.
— Понимаю. Сценарий 5–7а, практически самый хуевый…
Мы уставились недоуменно на него. Не сговариваясь!
— Чего вылупились,
— Тащ капитан, а в чем хуевость сценария?
Пашка успел задать вопрос раньше… Еще удивительнее было то, что отвечал на него Серега:
— Я думаю, то, что дальше развитие событий не рассматривалось и теперь капитану придется обходиться без домашних заготовочек!
Капитан вздохнул вторично и как бы не взаправду.
— Чего вы хочете, молодые люди? Это я вашим языком, извините…
Я, если честно, слегка притормозил. А чего, собственно, я хочу? Отслужить — вернуться? Хер получится. Отсель, ясно сказано, дороги взад нету. Родителей сюда? А им это надо? Полные, по Карлсону, карманы пятиэровых монеток? Так с моими невеликими запросами я в Порто-Франко до смерти того что уже есть не потрачу на шлюх и наркотики… Мира во всем мире — да шли бы они… Батя уже сдавал голодающим Зимбабве деньги в школе — у них теперь как голодали, так и голодают, только вооружены все похлеще нас. Пашку, похоже, те же мысли тиранили. Серега надумался быстрее. А хули, на то он и цельный прапор. Старший, причем.
— А от нас — чего надо-то?
Кэп открыл рот, но Серега не закончил.
— Только давайте в рамках. Про закулису, извечных врагов и прочее — не надо.
Капитан, как ни владел собой, всё же представлял интересное зрелище. Что-то между «Расстрелять!» и «Внемлите, убогие!». Победило, правда, третье:
— Я сейчас — на местный радиоузел. Запрошу кой-чё. Как получу ответ — вернемся к разговору. Хорошо?
Серега протянул ему руку.
— Договорились. Я оценил! Только, надеюсь, лишних телодвижений с вашей стороны не будет?
Капитан задержал его руку в своей.
— Думайте что хотите, но командование РА не заинтересовано в эскалации конфликта. Одну из своих задач я выполнил. Теперь доложусь, и пусть думают. Дня через два-три, как? Нормально?
Глава 18
— Вам созданы все условия. Сука, Сахаров бы свою жену лично ногами забил за такое! Снабжение. Оснащение. Энергия… Блядь! Ракетный крейсер вам за электростанцию!!!
Усталая с виду женщина сочла необходимым вступиться за подчиненных.
— Вы понимаете, специфика…
— Мария Анатольевна! Я специально неделю ждал! Какая специфика???
— Стороннее наблюде…
Задерганный мужчина счел возможным её перебить. Точнее, сдерживаемое до сего момента бешенство таки прорвалось.
— Какое наблюдение? Уже техперсонал охуевает: отчего эти залупоголовые тупо не зашлют буй с ответчиком и ретранслятором? А по нашим каналам координаты слить — хуй да ни хуя? Вот вам, блядь, и стороннее наблюдение, и связь…
Мужчина неожиданно достал из подмышечной кобуры пистолет и произвел два выстрела. Кабинет огласился воплями вперемешку со стонами. Мария Анатольевна замерла.
— Вы охуели в атаке. Забыли про статью, под которой ходите? Доценты, блядь, с кандидатами! Думать и в гипсе можно!
Мужчина набрал на старомодном телефоне номер. Мерно рокотал советского производства ещё диск.
— Медпункт? В 17-й двое носилок. Огнестрел нижних конечностей. Оказать первую помощь без госпитализации. Амбулаторно! Что??? Сделайте рентген, говно вопрос! Да-а-а? Может, отзывчивых медсестер ещё? Так. Ам-бу-ла-тор-но! Лечиться будут по месту работы. Сука! Начальника мне!
Попутно с двумя недостреленными учеными были уестествлены: дежурный врач — за пререкания и излишний гуманизьм, начальник медслужбы — за утерю берегов и провал в работе с подчиненными и собственно Мария Анатольевна — за компанию. Но с ней — это уже позже. Вечером. Дома.
На том и распрощались. Капитан со своей сворой оперативно смылись, Пашка остался на карауле у трапа, мы с Серегой каждый вернулись в свое заведование устанавливать «противоугонки». Прикольно. Всего неделя с хвостиком, однако как же по земле соскучился! Только закончили — проявился Отто и пригласил нас к автомобилю с водителем.
— Генрих фас отфозить нах хаузе. Все раскофор — зафтра!
Ну завтра так завтра. И нас отвезли в нашу «общагу», предоставленную городом персонально нам на время пребывания на немецкой земле.
Два дня нас никто не трогал. «Соотечественники» даже на глаза не попадались! Мы успели отмыться, отметить боевой выход, помучиться с похмелья и прийти в норму. Утро третьего дня началось с визита оптимистично настроенного капитана Карпсатова в сопровождении бесфамильного пока Сергеича и двух доселе неизвестных офицеров, тоже немолодых и особо званиям не соответствующих. Перестарки какие-то как на подбор. Хотя нет — один из них, с портфелем в руках, ни фига не старый. Лет тридцать пять ему…
После обмена приветствиями капитан без виражей и пируэтов перешел к делу:
— Знач так.
Он потер шею.
— Каша заварилась… Пока вы праздновали, я уже в ППД слетать успел и вернулся… Передавать кораблик вы не хотите…
Мы единогласно выразили свой отказ, а Пашка добавил, что вообще-то это не какой-то там кораблик, а самый что ни на есть новоземельский крейсер «Безотказная тревога»!
— Да-да. Тогда — знакомьтесь. Капитан Иванов, начальник отдела флота штаба РА и лейтенант Ильзямов, финотдел.