Очень простое открытие. Как превращать возможности в проблемы, Гуриев Владимир

Очень простое открытие. Как превращать возможности в проблемы

на обложку

Гуриев Владимир

Шрифт:

все это мы знаем, потому что онфим однажды потерял все свои берестяные грамоты. их нашли только через семьсот лет.

и вот легко предположить, что онфиму сказал на это учитель.

– а голову ты дома не забыл? – сказал ему учитель.

или

– а голову ты нигде не потерял?

или

– без родителей в школу не приходи.

ну что обычно говорят учителя в таких случаях.

и формально учитель вроде бы, конечно, прав.

но прошло семьсот с лишним лет, и онфим в итоге

остался в истории – мы знаем, о чем он мечтал, с кем дружил, что он не умел рисовать, наконец.

а про учителя мы не знаем (и не узнаем) ничего. и про всех остальных жителей новгорода, в общем-то, тоже.

ну и кто теперь молодец.

я это вспомнил, потому что из лекции узнал, что израильские археологи нашли на одном камне рисунок корабля с подписью на латыни. и этот вандализм – единственное реальное свидетельство того, что христианские паломники из европы приезжали в иерусалим уже во втором веке нашей эры и, в общем, приезжали примерно в те же места, которые считаются достойными посещения и сейчас.

короче, многое на самом деле может быть не зря, и оценивать события нужно вдолгую. может, вот пройдет две тысячи лет, археологи будущего раскопают общагу, в которой я тусил, и найдут на кухонной стене выцарапанные гвоздем надписи «nirvana» и «вован».

и сразу поймут, что в этом священном помещении с алюминиевыми жертвенными сосудами собирались англоязычные буддисты.

вроде бы мелочь, почти ничего мне не стоило, а какая помощь науке.

* * *

простите, но это прекрасно.

есть такая книжка стругацких «пикник на обочине». я не буду пересказывать сюжет, но скажу, что действие в ней развивается линейно, от прошлого к настоящему, и финал у книги, мягко говоря, открытый. в финале мы не знаем, что произойдет с героем, и самое главное, мы не знаем, что произойдет с миром.

но это в русской версии.

в английском переводе, который вышел в 1977 году, была допущена небольшая ошибка. почему-то переводчик перепутал слова «тринадцать» и «тридцать», и в результате первая часть книги перенеслась во времени и де-факто стала вместо предисловия послесловием.

то есть любой внимательный англоязычный читатель понимал, что после финального выбора героя не изменилось вообще ничего. выбор героя ни на что не повлиял, читателю об этом еще на первых страницах рассказали.

ошибку исправили только в новом переводе, который вышел 35 лет спустя, в 2012 году.

а потом они еще говорят, что русские писатели депрессивные.

* * *

слушайте, а вот когда читаешь про какого-нибудь нашего деятеля культуры из восемнадцатого или девятнадцатого века, там постоянно возникает один и тот же мотив.

деятель заболевает, и врачи немедленно

ему советуют покинуть россию и пожить где-нибудь в европе, желательно в италии.

гоголь десять лет провел между германией и римом. брюллов по настоянию врачей отправился на мадейру. чехову пришлось прозябать в ницце и париже пару лет.

почему так? дома же и стены помогают. что у нас со стенами не так?

врачи тогда уже что-то знали?

если да, то как и почему этот замечательный рецепт утерян? почему вместо него арбидол и интерферон?

* * *

кристофер нолан: том, я тут снимаю новый фильм, есть отличная роль для тебя.

том харди: в маске?

кристофер нолан: военная драма, триста тысяч солдат отрезаны от всего мира, несколько параллельных сюжетных линий, первые пятнадцать минут вообще будут бомба. очередной кинематографический шедевр от меня.

том харди: я больше не буду сниматься в маске.

кристофер нолан: действие происходит одновременно на море, на суше и в воздухе. но время нелинейно!

том харди: что насчет маски? я опять играю какого-нибудь урода без нижней челюсти?

кристофер нолан: ммм, секунду, сверюсь со сценарием.

кристофер нолан: нет-нет, ты играешь летчика.

кристофер нолан: героического летчика.

том харди: без челюсти?

кристофер нолан: с челюстью.

том харди: а что насчет маски?

кристофер нолан: нет-нет, никакой маски.

том харди: никакой маски.

кристофер нолан: совершенно никакой.