Очень смертельное оружие
Шрифт:
Вилка Стива резко звякнула о тарелку. Я подняла глаза. Иродиадис пристально смотрел на меня.
– Почему ты упомянула Индонезию?
– Не знаю, – пожала плечами я. – Просто так. Мы ведь находимся на Бали, а Бали – это Индонезия.
– Нет, – жестко сказал Стив. – Ты сделала это не просто так. Ты ведь специально завела со мной этот разговор! Ты нападаешь на меня так, словно я изобрел эту чертову бомбу!
– Я завела этот разговор? – возмутилась я. – У тебя что, проблемы с памятью? Я спокойно ела креветок, а ты заявил, что арабы начали воевать с израильтянами. Я просто развивала
Иродиадис протянул руку к бутылке белого вина, взял ее и, неожиданно потеряв всякий интерес к проблеме электромагнитных бомб, начал внимательно изучать этикетку. Я подумала о том, что, если бы у него были очки, он, вместо того чтобы хвататься за бутылку, скорее всего снял бы их, чтобы протереть.
Зря я упомянула об Индонезии. Зря я вообще завела этот разговор об электромагнитных бомбах. Почему Стив подумал, что я сделала это намеренно? Я совершенно забыла о том, он тоже может охотиться за бомбой Тетерина. Он ведь не хотел следить за арабами и, похоже, совершенно не интересовался делами Халеда Бен Нияда, вот я и решила, что его интересы не связаны с бомбой. Язык мой – враг мой. Теперь Адасову потребовалась пауза для принятия какого-то решения. Вдруг он заподозрит, что мне что-либо известно? Больше, чем это допустимо? Шакал – профессиональный киллер. Для него прикончить меня проще, чем отпить вина из бокала. Для таких, как он, совершенно безразлично, сколько людей может погибнуть под бомбами. Пока дураки воюют, умные люди зарабатывают деньги. Стив зарабатывал хорошо.
– Турен Азе-ле-Ридо, – задумчиво произнес Иродиадис. – Великолепное французское вино из виноградников Шеверни. Когда-то я хотел купить себе дом в тех местах и тоже заняться виноделием.
– Так почему же ты его не купил?
– Просто мне разонравилась Европа. Тогда я еще не был в Индонезии.
– А я люблю Средиземноморье, особенно осенью, когда уже мало туристов, но приморские городки еще не впали в зимнюю спячку. Ритм жизни там почти такой же сонный и спокойный, как на Бали, но люди ближе и понятнее, чем азиаты, да и языковых проблем не возникает.
Иродиадис долил вина в почти опустевшие бокалы.
– Ты нравишься мне, – сказал он. – Поэтому я не хочу, чтобы у тебя были неприятности.
– Я сама этого не хочу.
– Я уже говорил, что когда-то ты, хоть и случайно, спасла меня.
– Кажется, это было в прошлой жизни, – напомнила я.
– Я хочу сделать для тебя то же самое. Поэтому я дам тебе один совет: сегодня же уезжай с острова.
– Сегодня? Почему?
– Потому что так будет лучше для тебя. Поверь мне. Ты любишь рассуждать о вещах, о которых не имеешь ни малейшего представления. Чисто случайно тебя могут неправильно понять. В Индонезии это опасно.
– Что ты имеешь в виду?
– Не прикидывайся более глупой, чем ты есть на самом деле. Ты обладаешь удивительным даром нарываться на неприятности. Только пару дней назад из-за тебя нас обоих чуть не убили.
– В любом случае сегодня я не смогу уехать. Завтра я приглашена на прием во дворец раджей Карангасема. Я не могу упустить такую возможность.
– Ты идешь на прием? – удивился Стив. – Как ты достала приглашение?
– Вообще-то его достала не я,
– Принц Барингли?
– Да. А ты откуда знаешь?
– Я тоже буду на приеме.
– Серьезно? А тебя кто пригласил? Тоже принц?
– Не совсем. Один из родственников принца.
– Вот здорово! У тебя приглашение на два лица?
– Кажется, да. Почему ты об этом спрашиваешь?
– Адела безумно хочет попасть на праздник. Может, возьмешь ее с собой?
– Ты не слышала, что я сказал? Забирай с собой свою подругу и сегодня же уезжай с острова.
– Это легче сказать, чем сделать! Ты плохо знаешь Аделу. Думаешь, я смогу так просто взять и увезти ее? Я понимаю, что ты действуешь из лучших побуждений, но уезжать я пока не собираюсь.
Стив вздохнул:
– Ладно, делай что хочешь. Моя совесть чиста. Я тебя предупредил.
– Так ты возьмешь на прием Аделу?
Иродиадис покачал головой:
– Не вздумай говорить ей, что у меня есть приглашение, иначе она от меня не отцепится, пока не добьется своего. Кажется, сейчас твоя подруга встречается с каким-то американцем. Пусть он и ведет ее на праздник.
– Ладно, как хочешь, – сказала я. – Кстати, мы можем отправиться во дворец вместе. Думаю, Йоши не будет возражать.
– Не получится. Мне придется заехать еще в одно место, так что я, возможно, опоздаю.
Меня так и подмывало спросить, куда это он собрался, но в последний момент я передумала.
В субботу утром я завтракала вместе с Аделой. Нервно прихлебывая кофе, подруга метала громы и молнии по поводу Билла, все еще не доставшего приглашения на праздник. Я лицемерно сочувствовала ей, хотя на самом деле гораздо больше я сострадала бедняге Биллу из Миннесоты. Страшно подумать, что выкинет Адела, если американец обманет ее ожидания. Возможно, после этого Билл до конца своих дней будет страдать от комплекса неполноценности.
После завтрака Адела помчалась разыскивать американца, чтобы в очередной раз напомнить ему о приглашениях, а я поднялась на свой этаж и обнаружила созерцающего дверь моего номера господина Сукиебуси. В руках у лжеяпонца была большая коробка, перевязанная красивой золотой лентой.
– Это тебе, – сказал Сианон, протягивая мне коробку.
– Спасибо. Только подожди, сначала я дверь отопру.
Мы вошли в комнату.
– Что это? – поинтересовалась я.
– Открой – увидишь.
Я развязала ленту и сняла крышку. Завернутое в мягкую прозрачную бумагу внутри лежало длинное белое платье из тонкого блестящего трикотажа.
– Какая прелесть! – восхитилась я. – Оно просто потрясающее. Не ожидала от тебя такого подарка!
Ляо продолжал меня удивлять. За платье подобного качества он должен был выложить как минимум две месячные зарплаты полицейского инспектора. Если Сианон ведет расследование на свой страх и риск, откуда он берет деньги? Одно из двух: или его кто-то финансирует, или Ляо – продажный полицейский. Конечно, я могла предположить, что он выиграл в лотерею или богатый дядюшка из Макао оставил ему наследство, но в такие чудеса мне почему-то слабо верилось.