Очередной советник Сталина с ноутбуком и суперсилой
Шрифт:
– Ух, ладно. Когда они могут приступить к работе?
– Сейчас уже работают, – я указал на высокий штырь антенны, – мониторят частоты, я оставил оборудование включённым, на проверку.
– Это хорошо. Это просто замечательно.
Мы подошли к машине с радиоприёмником, это был простой кунг, и забрались вверх по откидной металлической лестнице. Лаврентий Павлович разместился с удобством. А внутри и правда было удобно – место радиста обставлено как надо. Кресло на колёсиках, стол, по аналогии с компьютерным – с вырезом, над столом на кронштейне было размещено, наклонённое вниз, к радисту, оборудование в специальных
– Не служба а малина.
– Не то слово, – я внутрь не заходил, стоял на подножке, – это пост прослушки, здесь мы установили три трансивера цифровых и один ламповый. Последний – скорее на всякий пожарный случай.
– Хорошо, дальше что? Машин больше.
– Всего в комплексе четыре машины. Тут два комплекса. Одна машина грузовая – с частями комплекса, антеннами, личным имуществом, один топливозаправщик – пять тонн топлива на борту. Единственное узкое место – это необходимость постоянно снабжать комплекс провизией и топливом. Хотя бы раз в месяц подвозить.
– Это уже проблема наша. Подвезём.
– Топливо специальное, я его создам. Обычную соляру ни в генератор, ни в машины не залить – топливные фильтры засорятся в считанные часы работы.
– Подвезём, – уверенно сказал Берия.
– Хорошо. Тогда вопрос можно считать решённым. Остальное вещимущество я уже включил. Тут маскировочная сетка, зимняя и летняя, имеется электрическая плита, для приготовления пищи в условиях светомаскировки, шанцевый инструмент, электрический и бензиновый инструмент – бензопила, набор инструментов для авторемонта… Штатный и расширенный, имеется сварочный аппарат, электродный, куча электродов для него – для инженерных работ с металлоконструкциями. Комплект маскировочной полевой формы, сумка медицинская войсковая, она же СМВ, водяной насос – две штуки, для мойки автомобиля и личного состава, и ещё целая куча вещей по мелочи. Вплоть до тёплых кальсон.
– Запас карман не тянет, да? Мне больше приглянулись машины, честно говоря. Четыре оси, и что, все ведущие?
– Все. Многоосная техника в СССР вообще была весьма неплохо развита. Вплоть до появления и развития вертолётов, она бурно развивалась. А потом надобность в сверхпроходимости почти отпала. Куда не доедет никакая машина – прилетит вертолёт, – улыбнулся я, – но в армии они задержались надолго. Как носители баллистических ракет, ракетных комплексов ПВО и прочих тяжёлых вещей.
– А мне нравится. Восемь тонн, проходимость должно быть высокая… лошадей сколько?
– Триста шестьдесят.
– Ого. Серьёзно. И много таких агрегатов у вас там?
– Основной грузовик армии. Правда основной – это трёхосный, а не четырёхосник, и есть ещё несколько претендующих на это звание, но это несущественно.
– Да, ты прав. Машина хороша. Скажи прямо, что мешает нам наладить выпуск таких же прямо сейчас? – развернулся ко мне Берия.
– Отсутствие технологий. Вы ведь можете спроектировать не хуже, даже сейчас, инженеры могут. Но спроектировать – это одно, а произвести – совсем другое. Сейчас ни одна страна в мире не смогла бы построить такой серийный грузовик, как этот камаз. Что ж, придёт время и его технологии будут считаться устаревшими и мы – отстающими.
– Годы идут, ничего не меняется, – буркнул Лаврентий Павлович, – да, но работать в этом направлении надо.
– Надо, это все знают. Но работа в этом направлении и без моего участия, и даже без вашего, ведётся, всеми силами. В войну смысла нет – главное не снизить темпы выпуска, люди и так на пределе, как и оборудование, работать будут. А после войны голод и разруха, тут не до автошика и внедрения сверхновых технологий.
– Может быть ты не знаешь, или упустил где-то у себя, но недавно ЗИС представил нам ЗИС-15, я так понял, после войны это будет ЗИС-150. Аналог американского студебеккера, который US6, – Берия заложил руки за спину, – хорошая машина, хорошая, но её ещё нужно технически вылизать. Ты не мог бы помочь им с этим?
– Помочь с чем?
– Ну, с производственным оборудованием, – пояснил Лаврентий Павлович.
– Для автопроизводства нужны не только токарники гаражного образца, и не прецезионное оборудование, а ещё всякое спецоборудование, которое я создавать не умею. Даже если очень хочу – не умею. К сожалению. Проблема та же, что с радиолампами, а это мы с вами уже обсуждали. Вряд ли американцы продадут нам что-то подобное, да и пора самим уже разрабатывать.
– Но размножить ты сможешь?
– Я могу постараться, но не обещать. Особенно касаемо больших производственных установок.
– Но это уже хоть что-то, – довольно сказал Лаврентий Павлович, – уже хоть что-то…
– Гораздо эффективнее будет не заниматься производством ЗИС-15 в военное время. Если и появятся производственные мощности – первая потребность это танки и самолёты, потом – боеприпасы, и уже в последнюю очередь – новые автомобили. Я же… моя помощь может котироваться как артиллерия РВГК. Самая тяжёлая, самая мощная, но самая малочисленная. Для особо важных участков, так сказать. Я не могу создавать всего и сразу, и всё перекрывать.
– Да, я знаю, что занаглел с этой просьбой. Надеюсь ты меня поймёшь.
– Понимаю. Время не такое, чтобы стесняться просить большего.
– Правильно. Что ж, то, что есть – уже очень прилично. Разведка с помощью твоих машин уже сильно изменит порядок боевых действий. А скажи ка, относительно всего остального – ну, передачи информации в Москву и обратно, если понадобится, про постановку помех, ты продумал?
Лаврентий Павлович пошёл в здание, я за ним.
– Этим сейчас занимаются. А передача в Москву уже продумана изначально. Тут мне помог ваш человек – мы с ними пообщались… лучше будет, если вы сами его выслушаете.
– Пойдём.
Долго нам идти не пришлось – сотрудников в НИИ не было, никто нас не видел, так что в секретный отдел вошли без приключений. Лаврентий Павлович заглянул к нашим соколикам-математикам, они всё так же трудились. Туда недавно провели телетайп, и он отстукивал им сообщения из разных научных и технических учреждений. Работали ребята на совесть.
Работу радистов разместил в единственном оставшимся свободном кабинете. Места много – как я уже говорил, здание делилось на большие залы, поэтому кабинет радистов был обставлен и заставлен по самое не балуй – столы, верстаки, паяльники, всё прочее, прочее, прочее, где они из имеющихся ламп – а имелась практически вся мыслимая номенклатура, что-то пытались сделать. Или раскурочить аппаратуру из станции постановки радиопомех.