Очерки православной психотерапии. На пути в землю Обетованную
Шрифт:
Неудивительно поэтому и то, что каждый хорошо работающий специалист опирается в своем опыте на доступные ему фрагменты знаний и успешно применяет их в практике.
Но эти знания, которые излагает В. Франкл, уже существовали задолго до того, как возникла психотерапия. И они существовали в своем целостном варианте.
Внимательное изучение православной аскетики для человека, знакомого с различными психотерапевтическими направлениями, открывает видение того, что все работающие направления психотерапии берут за основу какую-нибудь часть аскетической практики, пытаются выстроить на этом свою теорию, а иногда и целое направление. Скорее всего это происходит не специально. Интуитивно человек способен доходить до восприятия частичных знаний.
Для пояснения этой мысли рассмотрим несколько примеров хорошо известных психотерапевтических направлений, содержание которых не представляется для православного психолога чем-то новым и необычным.
К примеру, рационально-эмотивная терапия предлагает освободиться от ложных и ограничивающих установок и мыслей, запечатленных в сознании. Но взамен предлагаются другие установки, возможно, и неплохие по содержанию, но если они лишены духовного основания, то рано или поздно приведут к новым проблемам. Укрепление позиций самости, своего «эго» как способа облегчить состояние клиента, приспособить его к мирской жизни, далеко отстоит от цели истинного исцеления. Такой подход правомерен при решении определенных частных задач, впрочем, как и любой другой психотерапевтический подход.
Позитивная терапия предлагает во всем видеть только хорошее. Но тут возникает важный вопрос: хорошее относительно чего? И если уже вопрос поднимается так, как его ставил Иван Карамазов у Достоевского, – о страдании невинных детей, о смысле страдания, то тут позитивный подход бессилен. Есть вопросы, на которые нам никогда не ответить без определенной доли лукавства, если земная жизнь для нас является абсолютной ценностью и мы отрицаем возможность существования нашей души в вечности.
Ответом на эти вопросы занимается теодицея, как она представлена в восточном христианстве.
Гештальт-терапия призывает человека к осознанному проживанию в настоящем, в нахождении состоянии здесь и сейчас. Такое состояние способно освободить человека от тревоги, от маловерия, от желания постоянного контроля над ситуацией. Оно одновременно является и целью исцеленного сознания.
Но и это не ново. Призыв Господа к проживанию каждого момента своей жизни осознанно, без тревоги и того, что мы называем многозаботливостью, знаком нам из Нагорной проповеди: Посему говорю вам: не заботьтесь для души вашей, что вам есть и что пить, ни для тела вашего, во что одеться. Душа не больше ли пищи, и тело одежды? Взгляните на птиц небесных: они ни сеют, ни жнут, ни собирают в житницы; и Отец ваш Небесный питает их. Вы не гораздо ли лучше их? (Мф. 6:25–26).
Господь предлагает нам заменить беспокойство на надежду; исцелиться от маловерия и недоверия Божиему Промыслу о нас. Это то, что спасает человека от отчаяния и уныния в минуты скорбей и испытаний. Это то, что позволяет человеку выходить из состояния суженного невротического сознания и быть способным увидеть возможности и дары, которые Господь ему посылает. Понять эти слова Христа по-настоящему может тот, кто опытно переживал состояния здесь и сейчас.
К обретению такого состояния как нормы бытия нас призывает святоотеческая аскетика. Само по себе умение проживать каждый момент жизни в состоянии здесь и сейчас означает исцеление от невроза. Но прийти к этому состоянию в его полноте – это значит освободить свой ум от внутренней невротической болтовни, прийти к внутреннему молчанию, к тишине. Это состояние в исихазме принято считать высшей формой молитвы. Святые в своих творениях уделяют много внимания описанию путей достижения этого состояния.
Сказкотерапия тоже не нова. И корни ее произрастают еще из Ветхого Завета. Если коротко, то это – обучение способу, позволяющему нашему мышлению проникать в глубь смысла притчи и прилагать эту притчу к своей собственной жизни, к актуальному состоянию своего бытия. И это то, чему мы обучаемся, размышляя над чтением Ветхого Завета и Евангелия, святоотеческих писаний, слушая воскресные проповеди в храмах. Не больше ли эта тысячелетняя мудрость того, что предлагается «сказкотерапевтами»?
Таким образом, беря к рассмотрению любое положительное направление психотерапии, мы можем увидеть, что основой его является какая-то часть, входящая в полноту христианского мировоззрения именно как часть, как фрагмент. И именно благодаря этому оно (это конкретное психотерапевтическое направление) способно временами давать облегчение человеку, решать его конкретные, частные задачи. Но в то же время именно поэтому светская психотерапия так плохо справляется с задачей, которую мы обозначаем как глубинное исцеление от невроза.
Необходимо обратить внимание и на то, что некоторые направления психотерапии, такие, как психосинтез, нейролингвистическое программирование (НЛП), трансперсональная психотерапия, гештальт-терапия, в своем арсенале имеют упражнения, приводящие к осознанию человеком его трансцендентного бытия. И эти на первый взгляд, казалось бы, нейтральные упражнения могут быть опасны в еще большей степени, чем просто отношение к человеку как к биологическому существу с развитой психикой. Опасность заключается как раз в том, что эта «трансперсональность» может трактоваться каким угодно способом и все больше уводить нас от Истины. Неискушенному в психологии и богословии человеку будет непросто заметить это и уберечь себя от разрушения.
Вспомним, как В. Франкл, предлагая свою теорию логотерапии, указывал на то, что смыслы ситуативны и для каждого человека – свой смысл.
Однако если мы вернемся к примеру Е.Н. Трубецкого с его ассоциацией про дымок от парохода, то станет понятно, что истинный смысл будет воспринят только человеком с хорошим зрением, который терпеливо дождался появления этого парохода, а не торопился давать объяснения. Понятно теперь, почему, чтобы познать Истину, необходимо обладать особыми качествами. В православной аскетике разработаны такие понятия, как трезвение, внутреннее зрение, терпение, откровение… Истина познается только очищенным сердцем. А путь в направлении очищения своего сердца представлен тысячелетним святоотеческим опытом. В связи со сказанным выше православная психотерапия может предложить такой подход к исцелению от неврозов, который объединял бы достижения различных светских направлений психотерапии, но при условии, что они не противоречат христианскому мировоззрению. В этом случае в нашей работе могут быть использованы все самые разумные и эффективные способы, разработанные в существующих ныне психотерапевтических направлениях. И заимствование этого опыта не будет выглядеть эклектикой, не имеющей какого-либо основания. Этот подход открывает перед психотерапевтом возможность, решая прикладные задачи, подчинять их общему началу, общей цели – исцелению.
§ 3.2. Выход из ситуации – признание человека существом, обладающим душой, высшей частью которой является дух
Многими реальными примерами из жизни человека подтверждается евангельская фраза: Не хлебом единым…
Первый раз мы встречаем ее в Ветхом Завете (Втор. 8:3). Моисей, успокаивая израильский народ, утомленный сорокалетним исходом из египетского плена, говорил, что Бог не зря подвергал их таким испытаниям: Он смирял тебя, томил тебя голодом и питал тебя манною, которой не знал ты и не знали отцы твои, дабы показать тебе, что не одним хлебом живет человек, но всяким словом, исходящим из уст Господа, живет человек (Втор. 8:3).