Очерки сравнительного религиоведения
Шрифт:
В Южной Индии распространено поверье, что один из предков династии Паллава женился на наги и от нее получил знаки царского достоинства. Мотив наги проникает и в буддийские легенды и может встречаться даже в Северной Индии, в Уддьяне и Кашмире. Цари Чота–Нагпура также вели свое происхождение от нага (духа змеи), которого звали Пундарика; про последнего говорили, что у него дурной запах изо рта — деталь, напоминающая о «принцессе, пахнущей рыбой». Согласно традиции, сохранившейся в Южной Индии, мудрец Агастья был рожден вместе с Васиштхой в кувшине с водой от совокупления богов Митры и Варуны с апсарой Урваши. Вот почему его называли Кумбхасамбхава (рожденный от Кумбхаматы, «кувшинной» богини) и Питабдхи (поглотитель Океана). Агастья женился на дочери Океана [854] . «Деви–упанишада» повествует о том, как боги спрашивали Великую Богиню (Деви), кто она и откуда пришла, а она отвечала, среди прочего, следующее: «…Место моего рождения — воды океанских глубин, знающий их обретает жилище Деви». Изначально эта богиня была истоком и основанием всего сущего: «Это я в начале начал сотворила Отца Мира» [855] .
854
Oppert G. On the original inhabitants of Bharatavarsa or India. Westminster, 1893. P. 24, 67–68.
855
Текст
Все эти традиции очень ясно показывают сакральное значение освятительной функции воды. Как власть, так и святость суть дары духов моря. Религиозно–магическая сила заключена на дне морском, и герои получают ее от существ женского пола (наги, «принцесса, пахнущая рыбой» и др.) [856] . Духи–змеи обитают не только в морях и океанах, но и в озерах, прудах, колодцах и источниках. Культ змей и духов–змей в Индии и других местах сохраняет, в каком бы контексте он ни встречался, религиозно–магическую связь с водой [857] . Змеи и духи–змеи всегда встречаются вблизи от воды либо же являются ее хозяевами. Они суть духи–хранители источников жизни, бессмертия, святости и всех символов, связанных с жизнью, плодородием, героизмом, бессмертием и «сокровищами».
856
Вправе ли мы аналогичным образом объяснять рождение греческих героев от нимф и наяд — тоже морских божеств? Ахилл был сыном Фетиды, морской нимфы. Отметим также, что местные греческие герои часто бывали потомками наяд — Ифитион, Сотний и другие. Культ местного героя часто представлял собой пережиток более древнего, доиндоевропейского культа, чьим местом он как бы овладел.
857
См., к примеру: Vogel J. P. Serpent worship in ancient and modem India // АОA. 1924. Vol. II, по всей работе.
72. СИМВОЛИЗМ ПОТОПА
Почти все традиционные повествования о потопе связаны с идеей возвращения человечества в те воды, из которых оно произошло, установления новой эры и возникновения нового человечества. В них выражается представление о Космосе и его истории как о чем-то «циклическом»: одна эра завершается катастрофой и начинается другая, управляемая «новыми людьми». Это представление о циклах подкрепляется также совмещением лунных мифов с темами наводнений и потопов, ибо Луна есть безусловно важнейший символ ритмического изменения, смерти и воскресения. Подобно тому, как фазы луны регулируют ритуалы инициации, — в которых посвящаемый «умирает», чтобы проснуться к новой жизни, — они оказываются интимно связанными и с потопами, уничтожающими старое человечество и готовящими место для появления человечества нового. В мифологиях Тихоокеанского региона распространено представление о происхождении местных племен от некоего мифического лунного животного, спасшегося от водной катастрофы [858] . Родоначальник племени — это либо человек, спасшийся от кораблекрушения, либо лунное животное, вызвавшее катастрофу.
858
Hentze С. Mythes et symboles. P. 14, 24 и т. д.
В этой главе нет необходимости лишний раз подчеркивать ритмический характер этого поглощения всего сущего водой и его периодического возобновления — ритм, лежащий в основании всех географических мифов и апокалипсисов (Атлантида и т. п.). Мы лишь хотели указать на то, насколько широко распространены и согласованы между собой эти океанические мотивы в мифологии. Вода присутствует прежде всякого Творения, и периодически она же поглощает все вновь, чтобы растворить в себе, очистить, обогатить новыми возможностями и возродить. Люди периодически погибают от потопа из-за своих грехов (в большинстве мифов Тихоокеанского региона катастрофа вызывается каким-либо нарушением в исполнении ритуала). Они никогда не исчезают окончательно, но возрождаются в новом образе, возвращаются на тот же предустановленный путь и ждут повторения той же катастрофы, которая вновь «растворит их в воде».
Я не уверен, что это представление о жизни можно назвать пессимистическим. Скорее, это отстраненный взгляд, сформированный наблюдением совокупного действия Воды и Луны. Миф о потопе, со всем, что подразумевается этим мифом, показывает, чего стоит человеческая жизнь с точки зрения «сознания», иного, чем человеческое. «С точки зрения» воды человеческая жизнь есть нечто хрупкое, чему суждено быть периодически поглощаемым, поскольку такова судьба всех форм — раствориться, чтобы возродиться вновь. Если «формы» не восстанавливаются через периодическое растворение в воде, они истощаются, исчерпывают свои творческие ресурсы и в конечном счете отмирают. «Зло» и «грех» в конце концов полностью испортили бы человечество; лишенное семян жизни и творческих сил, оно бы угасло, ослабленное и бесплодное. Вместо того чтобы допустить эту медленную деградацию к низшим состояниям, потоп осуществляет мгновенное растворение в воде, в котором происходит очищение от грехов и появление нового, возрожденного человечества.
73. ВЫВОДЫ
Таким образом, все метафизические и религиозные потенции воды прекрасно согласуются между собой, образуя единое целое. Сотворению Космоса из воды соответствует — на антропологическом уровне — представление о происхождении людей из воды. Потопу или исчезновению в воде континентов (прекрасный пример — Атлантида) — космическому феномену, который по необходимости должен периодически повторяться, — на человеческом уровне соответствует «вторая смерть» души (погребальные возлияния, «влага» и leimon в аду и т. д.) и ритуальная смерть в крещении (как в инициации). Но будь то на космическом или антропологическом уровне, погружение в воду не означает конечного уничтожения, но представляет собой временное поглощение бесформенным, за которым следуют новое Творение, новая жизнь или новый человек — в зависимости от того, идет ли речь о космическом, биологическом или искупительном восстановлении. По форме «потоп» сопоставим с «крещением»; погребальное возлияние или нимфолептическое исступление —
БИБЛИОГРАФИЯ
Wensinck A. J. The Ocean in the Literature of the Western Semites. Amsterdam, 1919. Особенно P. 1–15, 40–56; D"ahnhardt О. Natursagen. Leipzig, 1909. Vol. I. S. 1–89; Thompson S. Motif-Index of Folk literature. Helsinki, 1932. Vol. I. P. 121 и сл.; Coomaraswamy A. K. Yaksas. Washington, 1928–1931. Vol. , II; Hentze C. Mythes et Symboles Lunaires. Antwerpen, 1932; Krappe .. La Gen`ese des Mythes. P., 1938. P. 197 и сл.
Ninсk М. Die Bedeutung des Wassers im Kult und Leben der Alten // PS. 1921. Suppl. Vol. XTV; Scheftelowitz J. Die S"undentilgung durch Wasser // AFRW. 1914. S. 353–412.
Pettazzoni R. La Confessione dei peccati. Bologna, 1929. Vol. I. P. 2, 3 (the Ewe and Bashilange); P. 18 (Sulka); Hartze K. Zum semitischen Wasser-Kultus. Halle, 1912; Smith R. Lectures on the Religion of the Semites. 3rd ed. L, 1927. P. 166 и сл., 557 и сл. (священные воды); Lagrange P. Etudes sur les religions s'emitiques. P., 1905. P. 158, 169; Hopkins E. W. The Fountain of Youth // JAOS. 1905. Vol. XXVI. P. 1–67; Barnett E. D. Yama, Gandharva and Glaucus // BSOAS. 1926–1928. Vol. IV. P. 703–716; R"onnow K. Trita Aptya, eine vedisene Gottheit. Uppsala, 1927. S. 6 и сл. (водные демоны), S. 14 и сл. (Варуна, Бог Воды), S. 36 и сл. (болезни, изгоняемые из людей в воду с помощью магии), S. 64 и сл. («вода жизни») и т. д.; Bouche-Leclerco A. Histoire de la divination dans l’antiquit'e. P., 1879–1882. Vol. II P. 261–266 (оракулы, управляемые водными божествами), P. 363–369 (оракул Посейдона); Glotz G. L’Ordalie dans la Grece primitive. P., 1904. P. 11–69 (испытания морем), P. 69–79 (источниками, реками и колодцами); Frazer J. Folklore in the Old Testament L, 1918. Vol. III. P. 304–306 (испытания у израильтян); Saintyves P. Les Vierges-m`eres et les naissances miraculeuses. P., 1908. P. 39–53 (водные теогонии и водные культы), P. 87–109 (чудесные рождения с помощью священных вод); Nyberg В. Kind und Erde. Helsinki, 1931. S. 55 и сл. (рождение детей или мифических предков из воды); Pestalozzi U. Pagine di religione mediterranea. Milan; Messina, 1945. Vol. 2. P. 253 и сл. (ритуальный союз у реки); Laoust E. Mots et choses berberes. Notes de linguistique et d’ethnographie. P., 1920. P. 202–253 (ритуалы, связанные с дождем); Benoit F. Le Rite de l’eau dans la f^ete du solstice d’'et'e en Provence et en Afrique // RAN. Vol. LXV, n. 1–3; Brunot L. La Mer dans les traditions et les industries indig`enes a Rabat et Sale. P., 1920. P. 3–25 (морская демонология; море в медицине и магии); Joleaud L. Gravures rupestres et rites de l’eau en Afrique du nord //JSA. 1933. Vol. III. P. 197–222; Goldzieher J. Wasser als D"amonen-abwerhrendes Mittel // AFRW. 1910. Vol. ХIII, n. 1; Wesendonck O. von. Das Weltbild der Iranien. 1933. S. 102 и сл. (об иранском водном культе); Eliade M. Notes sur le symbolisme aquatique // CZ. 1939. Vol. II P. 131–152; Bachelard G. L’Eau et les r`eves. P., 1942.
Lundberg P. La Typologie baptismale dans l’ancienne Eglise. Uppsala; Leipzig, 1942; Danielou J. Bible et Liturgie. P., 1951. P. 29–173; Beirnaert L. S. J. La Dimension mystique du sacr'ementalisme chr'etien // EJ. 1950. Vol. XVIII. P. 255–286; Eliade M. Images et symboles. P., 1952. P. 199 и сл.
Siret L Origine et signification du d'ecor spirale. Report of the 15th International Congress of Anthropology. Portugal, 1930. Published in Paris, 1931. P. 465–482.
Pettazzoni R. La Religione primitiva in Sardegna. Piacenza, 1912 — по всей работе; Dechelette J. Manuel d’arch'eologie pr'ehistorique, celtique et gallo-romaine. P., 1908–1914. Vol. II, a. P. 166 и сл. (вотивные топоры, находимые у источников), P. 444–453 (культ горячих источников); Jullian С. Histoire de la Gaule. 5th ed. P., 1924–1926. Vol. II. P. 129–137 (местные божества). Vol. VIII. P. 313–331 (преемственность водных культов); Toutain J. Les Cultes pa"iens dans l’empire romain. P., 1907–1920. Vol. I. P. 372–384 (водные божества, официальные культы); Vol. III. P. 193–467 (коренные культы в романской Галлии); Vaillat С. Le Culte des sources dans la Gaule antique. P., 1934; богатая библиография о галльских и галло–романских культах приводится в кн.: Saintyves P. Corpus du folklore des eaux en France et dans les colonies francaises. P., 1934. P. 24–35; Vasconcellos L de. Religioes da Lusitania. Vol. II. Lisbon, 1905. P. 198 и сл. (речные боги в ранней кельто–лузитанской истории); Vol. III. Lisbon, 1913. P. 249 и сл. (в римские времена); Jeremias . Handbuch der altorientalischen Geisteskultur. 2nd ed. В., 1929. S. 39, 40; Reinach S. Cultes, mythes et religions. P., 1923. Vol. V. P. 250–254 (лошади, нимфы, источники); Toutain J. Le Culte des eaux (sources, fleuves, lacs) dans la Gr`ece antique (in the volume Nouvelles 'etudes de mythologie et d’histore des religions antiques). P., 1935. P. 268–294; Grimm J. Teutonic Mythology. English ed. L, 1888. P. 583–601; Holmberg-Harva U. Die Wassergottheiten der finnish-ugrischen V"olker. Helsinki, 1913; Nippgen J. Les Divinit'es des eaux chez les peuples finno-ougriens. Ostiaques et Vogoules // RETP. 1925. P. 207–216.