Очерки теории идеологий
Шрифт:
Прежде чем начать рассмотрение того, в каких отношениях находятся идеология и дискурс, необходимо задать некоторые теоретические рамки, чтобы не утонуть в «междисциплинарном море». С самого начала нужно отметить, что идеология – это прежде всего система верований и убеждений. Это подразумевает, что идеология как таковая не содержит в себе идеологической практики или общественной структуры (например, партии). Общественные структуры и идеологии находят друг друга в ходе социального процесса, но как система верований идеология не включает «инструкцию» партийного строительства. Поэтому теория идеологии, не содержащая организационной «материальности», нуждается в серьезном когнитивном обосновании как теория познания (хотя и с очевидностью тенденциозная).
Далее
Не будучи явлениями социальной рутины (последняя включает социокультурные знания, навыки и отношения), идеологии действуют на более фундаментальном и аксиоматичном уровне. Они контролируют общность социальных убеждений. Националистическая идеология контролирует отношение к иммигрантам (не путать артикулированное отношение с нерефлексированной ксенофобией), либеральная идеология контролирует некритическое принятие свободы предпринимательства, социалистическая идеология формирует устойчивое убеждение в необходимости сильного социального государства. При этом сама идеология дает сумму убеждений довольно абстрактного характера, однако эти абстракции способствуют формированию определенной когнитивной карты повседневности, согласовывая коллективные верования групп, являющихся носителями той или иной идеологии.
Данная когнитивная карта, как правило, представляет собой достаточно устойчивое ментальное образование, которое имеет длительный период формирования и, будучи сформированным, остается в значительной степени стабильным, так как вряд ли люди ложатся спать социалистами, а просыпаются либералами. Для трансформации идеологических установок необходим большой объем информации и жизненных переживаний даже на индивидуальном уровне, не говоря уже про коллективный [7] .
7
См. об этом: [Converse, 1964].
Наконец, нужно помнить о ситуациях, когда определенные изначально идеологические представления получают столь широкое распространение, что начинают восприниматься в качестве устойчивых убеждений и социальных практик всего общества той или иной страны. Сегодня равенство всех людей перед законом считается общепринятой конституционной нормой, хотя это изначально было требованием либеральной идеологии. Иными словами, можно сказать, что наиболее успешные принципы той или иной идеологии могут «потерпеть победу», так как перестают восприниматься в качестве идеологических, становясь общечеловеческим достоянием, но уже не оказывают конкретной политической поддержки сторонникам той идеологии, из которой эти принципы изначально вышли. Так что знаменитый лозунг «конец идеологии» на поверку можно трактовать как «триумф идеологии».
Обозначенные здесь теоретические рамки крайне широки и, скорее всего, не выявляют однозначного смысла того, что есть идеология. Однако с их помощью мы можем констатировать, что точно идеологией не является. Вряд ли можно признать идеологией сугубо индивидуальные верования и убеждения. Не следует изначально исходить
Раз мы обозначили идеологии как социальное явление, необходимо зафиксировать их основные социальные функции. Прежде всего идеологии упорядочивают коллективные представления своих сторонников. Можно сказать, что идеологии выступают финальным обобщением дискурсов и связанных с последними социальных практик групп, поддерживающих ту или иную идеологию. Это позволяет идеологиям выполнять функцию социальной координации совместных групповых действий по достижению коллективных целей. Наконец, идеологии выступают «когнитивным посредником» между социальной структурой и социальными дискурсами групп, имеющих то или иное отношение к идеологиям. Нужно заметить, что проблематика социальных функций идеологий достаточно хорошо изучена и обобщена [8] , потому вряд ли стоит изобретать велосипед и останавливаться на этом вопросе подробно.
8
См., например: [Billig, 1982; Eagleton, 1991; Larrain, 1979; Thompson, 1984; Freeden, 1996].
Несмотря на то что по теории идеологий существует огромное количество литературы, остается достаточно много трудноразрешимых (если вообще разрешимых) вопросов. Один из них – вопрос о когнитивной природе идеологии, о содержании и структуре такой природы. Этот вопрос столь же сложен, как и сама структура познания.
Если исходить из того, что идеологии формируют коллективное восприятие социально и политически значимых проблем (таких как распределение ресурсов, иммиграция, аборты и т. д.), можно предположить, что существует определенная схема групповой самоидентификации, элементами которой являются критерии идентичности, характер групповой деятельности, цели, ценности, а также наличие (или отсутствие) ресурсов для осуществления коллективных целей. Выше было отмечено, что идеологии как таковые не содержат «организационную инструкцию», однако без определенной организации идеологии вряд ли могут существовать в виде простого набора убеждений.
Последнее тем более важно, если иметь в виду, что организованный характер идеологии еще не гарантирует ее логическую последовательность. Идеологии – это не «чистые» логические системы, идеологии носят комплексный социально-психологический, а потом уже логический характер. В своем изначальном виде идеологии являются в высшей степени гетерогенными и бескомпромиссными способами обоснования действительности, которые могут игнорировать внутреннюю непоследовательность. Например, сторонники национализма утверждают, что иммигранты, как правило, ленивы и неряшливы, но при этом обвиняют иммигрантов в том, что они отбирают рабочие места у представителей титульной нации; либерализм исходит из того, что все от природы имеют право на свободу и собственность, но при этом свободный капиталистический рынок ведет к отчуждению собственности от абсолютного большинства населения; социалистическое стремление к равенству может привести к вопиющей несправедливости и т. д. Механизмы «снятия» противоречий между идеологическими убеждениями и фактической действительностью – вещь в политике не новая и давно изучаемая [9] .
9
См., например: [Political Cognition, 1986; Feldman, 1988, p. 416–440].
Еще одна теоретическая сложность, связанная с изучением идеологии, – тенденция к фрагментации, когда идеологии обозначаются не по каким-то базовым социальным убеждениям и верованиям, а представляются «лоскутным одеялом» всех групповых убеждений. Вряд ли можно признать последний подход продуктивным. Например, несмотря на всю важность проблемы ядерной энергетики, было бы большим преувеличением признавать в качестве самостоятельной идеологии убеждение в необходимости отказа от атомных электростанций. Это то же самое, что провозглашать какие-то диалекты самостоятельными языками.