Очищение Кадиллуса
Шрифт:
— Мы не знаем о количестве орков, захвативших ущелье Баррак, — продолжил космический десантник. И хотя в его голосе не чувствовалось обвинительной интонации, у Тауно возникло чувство вины. — Наши патрули прочесывают заросли в поисках зеленокожих, но пока мы их не обнаружили. Поэтому не думайте, что вы в безопасности.
— Значит, Вы думаете, что орки нападут здесь? — спросил Дарин, присаживаясь на землю. Его бунтарство испарилось, и теперь он нервно поглядывал на своих товарищей.
— Возможно, — ответил сержант.— В этом и заключается твоя обязанность: быть наготове,
Каниннен вызывающе скрестил руки, хотя его голос подрагивал, когда он заговорил.
— Почему Темные Ангелы сейчас здесь, с нами? Почему вы не охотитесь на орков?
Сержант медленно повернул голову в сторону Каниннена.
— У нас у всех есть приказы, солдат, — ответил он. — Лучше скажи мне, почему вы не охотитесь на орков? Ты же сказал, что вы должны защищать свои дома и семьи. Возможно, писцинцы предпочитают решать эту проблему нашими руками?
— Я не имел в виду ничего такого, — промямлил Каниннен. — Я лишь…
Космический десантник не сводил глаз с пехотинца, и тот умолк.
— Минуту назад ты сказал следующее: «Они могут просто уйти, если захотят, в отличие от нас. Я имею в виду, они могут оставить нас подыхать в любой момент».— Каниннен судорожно сглотнул, когда услышал свои слова, произнесенные сержантом.— Это обвинение лишь выдает твое непонимание того, что значит быть Астартес.
Сержант встал. Тауно проследил, как он прошагал вперед и взял из ослабевших рук Каниннена его лазган. Десантник взглянул на оружие и отдал его обратно.
— Ваше оружие отвратительно, потому что вы не заслуживаете лучшего,— заявил сержант.— На изготовление одного болта для моего болтера требуется больше усилий, чем на весь лазган. Ты бы доверил выстрел таким снарядом такому отвратительному стрелку как ты?
Скрипнув броней, он наклонился вперед так, чтобы решетка шлема оказалась напротив лица Каниннена.
— Моей броне много тысяч лет. Она была выкована еще до того, как Темные Ангелы пришли на Писцину.— голос десантника стал грубее, в его словах чувствовалась злость.— Ты предлагаешь обесчестить ее, доверив трусу, убежавшему с поля боя? Доверить дни, потраченные на ее изготовление и уход, человеку желающему защитить только себя?
Выпрямившись, сержант взглянул на остальных, пехотинцы опускали головы, когда взгляд десантника останавливался на каждом из них. Только Тауно выдержал этот взгляд, хотя это и стоило ему усилий.
— Люди эгоистичны и хотят защитить только свое, — продолжил сержант. — Это мелочность. Своим существованием человек обязан Императору. Астартес поклялись защищать пространство Императора и Его подданных, несмотря на свои желания и амбиции. У нас есть броня и оружие, которое вы жаждите, лишь потому, что мы немногие, кто достойны этого. Подобная роскошь не для людей с низменными интересами, слабаков и трусов, таких как вы.
— Это немного резковато,— пробормотал Кейз.— Мы делаем все, что в наших силах.
— Действительно?— рявкнул космический десантник, его слова пронзили совесть Тауно.— Кто из вас покинет этот мир, будет странствовать по галактике и отдавать свои жизни за дома и семьи, которые
Пехотинцы обменялись взглядами, никто не проронил ни слова.
— Кто из вас сможет броситься прямо в ад, чтобы спасти жизни остальных? И не раз, не в приступе героизме, не думая, бросаться в пламя на протяжении всей своей жизни, зная, что однажды ты умрешь, и это будет мучительная, кровавая смерть. Кто из вас сделает не только это, но и пожертвует собой, не только посвящая жизнь Императору, но и ради чьего-либо существования?— Далее десантник говорил уже смягчившимся голосом.— Вы не можете ничего ответить на это, и поэтому вам не понять, что значит быть Астартес.
Пехотинцы не смогли вымолвить и слова. Кейз стыдливо отвел взгляд в сторону, Дарин смотрел во тьму. Космический десантник развернулся и собрался уходить, когда Тауно вскочил с места и позвал его.
— Прошу прощения, сэр. У вас есть скаут-сержант. Он разговаривал со мной несколько дней назад, спрашивал, как меня зовут. Я больше не видел его с того момента, и я так и не узнал его имени. И к тому же, могу ли я узнать ваше имя?
Астартес повернулся к отделению.
— Я сержант Офраил из третьей роты. Сержанта, о котором ты говоришь, звали Нааман. Он доказал нам, что мы были не правы, и своим существованием ты обязан ему, его храбрости и стремлению.
— Звали? Значит он мертв?
Офраил медленно кивнул.
— Как и многие из моих братьев он отдал жизнь, защищая твою планету. Его будут помнить и чтить. Он умер в одиночестве, окруженный полчищем врагов. Магистр Велиал нашел его тело несколько часов назад. Что он сказал тебе?
— Он сказал, что я должен выполнять свои обязанности и помнить, что Император смотрит на нас.
Сержант сделал шаг к Тауно, его голос был мягок настолько, насколько это возможно для космического десантника.
— Точные слова. Не забывай их и человека, который сказал тебе это.
— Я не забуду, сержант.
— Ты никогда не станешь Астартес, но ты можешь быть хорошим солдатом. Помни, что ты…
Офраил остановился и выпрямился, слегка наклонив голову. Тауно почувствовал зуд: космический десантник активировал передатчик. Сержант повернулся на восток, его голубовато-желтые глаза сменились на ярко красные. Тауно почувствовал нервную дрожь при виде столь неожиданного изменения. Его габариты пугали, но было что-то еще в его поведении, заставлявшее Тауно съежиться, его поза, наклон головы, сжимание и разжимание кулаков — все являлось следствием внезапного прилива энергии.
— Возвращайся к своему отделению, боец,— произнес Офраил резким голосом.— Bellum instantium. Готовьте свое оружие. Орки на подходе.
Линия обороны выглядела очень оживленной: сержанты выкрикивали приказы, пехотинцы сновали туда-сюда, ящики с боеприпасами были вскрыты, пехотинцы последний раз проверяли оружие перед боем. Перед ними стоял лишь один вопрос: где орки?
Темные Ангелы разглядели с помощью своего улучшенного зрения армию орков, двигающуюся к хребту. Тауно и остальные всматривались во тьму, но так и не смогли ничего увидеть.