Одержимость смертью
Шрифт:
Затем она присела на бордюр, чтобы сменить шлепанцы на ботинки.
– Тебе нужно взять показания у отца Лопеса, чтобы мы могли его отпустить. Когда закончите, пусть кто-то из наших отвезет его домой. Тебе не стоило приезжать, – обратилась она к Моррису. – Я вызвала твоих людей.
– Я отпустил их. Кроме того, я уже здесь.
– Что ж, мне в самом деле пригодится главный спец. Мой измеритель не работает. Я точно указала время смерти, так как, черт возьми, она скончалась у меня на глазах. Но мой прибор указывает, что это произошло почти четырьмя часами ранее. Причина
– Давай.
Ева кивнула в ответ и направилась в западном направлении, двигаясь по кровавому следу.
Этот район был тихим. «Может быть, из-за жары все сидят по домам», - подумала Ева, - «а может, все на распродаже в «Небесах» или на пляже». Она продолжала идти, попутно отмечая, что пешеходов и машин было совсем немного.
Неужели никто не видел шатающуюся, истекающую кровью пожилую женщину и не попытался ей помочь? Даже для Нью-Йорка это было слишком. След тянулся на запад еще на два квартала и проходил ровно через пешеходный переход – словно умирающая женщина старалась соблюдать правила дорожного движения. Затем направление изменилось – след постепенно уводил лейтенанта на север.
Ева заметила, что здания в этом районе были более старой постройки – низкие многоквартирные дома и ночлежки, маленькие рынки и продуктовые магазинчики, круглосуточные супермаркеты, кофейни, пекарни и небольшие бары – и людей, спешащих по своим субботним делам, здесь было больше.
Она прошла в этом направлении еще три квартала, затем повернула на север, где след упирался в узкий проход между зданиями.
Это, безо всяких сомнений, и было местом убийства.
В глубине узкого коридора, затененного навесом и охваченного зловонием переполненного переработчика мусора, брызги крови покрывали цементные стены и грязный асфальт.
Ева открыла полевой набор, достала оттуда фонарик и осветила место происшествия. Луч света скользнул по стенам, асфальту и выхватил из полумрака завязанный мусорный пакет, валявшийся рядом с переработчиком.
– Это ты завязала его, Гизи? Ты выносила мусор? Ты работаешь здесь или живешь? Что вообще ты делала в этом проходе? И как, черт побери, ты прошла больше шести кварталов после того, как он почти разрезал тебя на куски? Зачем ты это сделала? Ведь помощь можно было попросить и за углом.
Нагнувшись, Ева развязала пакет с мусором. «Очистки от фруктов и овощей», - отметила она, - «упаковка от маленькой буханки хлеба, пустая коробка из-под растворимого молока, длинная узкая бутылка из-под какого-то вина…»
Ева снова завязала пакет, пометила его как улику и, немного передвинув, нашла ключ, лежащий на асфальте.
«Старый и массивный», - отметила про себя Ева, изучая находку. Что ж, в этом квартале были старые дома, в которых еще могли использоваться замки, открывающиеся ключом. Она повернулась к двери, выходившей в этот проход, и её контрольной панели.
На входе стояла цифровая защита, но что может быть внутри?
Нужно будет проверить.
Ева убрала ключ в пакет, подписала его, а затем подошла к двери, чтобы осмотреть её.
Жертва собирается вынести мусор, выходит из здания со своим маленьким пакетом и подходит к переработчику.
Убийца уже ждал её? Почему? Она появилась во время какой-нибудь незаконной сделки?
Женщина поставила свой пакет и повернулась – судя по брызгам крови, она повернулась на три четверти от стены, когда на нее напали. Значит убийца, вероятнее всего, подошел к ней со спины. Со стороны улицы или вышел из-за двери.
Ева встала туда, где могла находиться жертва в момент нападения, и начала поворачиваться. Первый удар со спины пришелся в правое плечо, оглушив её болью и толкнув к переработчику мусора. Она потянулась за оружием, пытаясь защититься, но нож снова ударил её в спину – один раз, потом второй. Она едва услышала, как что-то упало на асфальт, и подумала: «Мой ключ».
Она начала опускаться на грязный асфальт, но чьи-то руки подхватили её, развернули и с силой ударили о стену. И хотя взгляд Евы был затуманен от шока и боли, она все же различила перед собой лицо демона – закругленные рога, растущие прямо изо лба, красную, словно адское пламя, кожу с черными и темно-золотыми полосами. Существо обнажило свои зубы, когда лезвие ножа вонзилось ей в грудь.
Ева выставила руки вперед, готовая драться, но лезвие прошло сквозь них. Ева открыла рот, чтобы закричать или хотя бы осыпать его проклятиями, но не смогла вымолвить ни слова.
И когда она падала на асфальт, в ее голове билась только одна мысль: «Беата».
Тело Евы покрылось испариной. А рука, в которой было зажато оружие, дрожала, пока другой рукой она ощупывала себя.
На теле не было ни одной раны, и стояла она все там же, где и была, когда почувствовала первый удар.
– Что за чертовщина? – Чувствуя головокружение, Ева наклонилась, опершись руками о колени, и сделала несколько глубоких вздохов, пытаясь восстановить сбитое дыхание.
– Даллас! Эй! – К ней торопливым шагом приближалась Пибоди. – Ты в порядке?
– Все нормально.
– Боже, да ты бледная как привидение.
– Со мной все в порядке, – повторила Ева. – Это просто жара. – В подтверждение своих слов, а может, чтобы убедить в этом саму себя, она вытерла пот со лба. – Кто остался на месте преступления?
– Пятеро наших и Моррис. Криминалисты приехали на место прежде, чем я пошла за тобой.
Пибоди осмотрела асфальт, стены и переработчик мусора.
– Здесь чертовски много крови. Как она смогла уйти так далеко после подобного ранения?
– Хороший вопрос. Похоже, она вышла на улицу, чтобы выкинуть мусор. Содержимое пакета, который я уже запаковала, на вид выглядит как обычный мусор человека, который живет один. И между пакетом и мусорным баком был ключ. Скорее всего, он принадлежал жертве, поскольку это единственная чистая вещь здесь. Свяжись с криминалистами. Нужно, чтобы они все здесь проверили. Присмотри за пакетом до их приезда, а я проверю пару соседних зданий. Если это её мусор, то она должна была жить в одном из этих двух домов.