Одержимость
Шрифт:
Но Андрон не станет думать о ней сейчас. Как будто ее нет. Она осталась в другой жизни, в той, где они были счастливы. Андрон настроен решительно. Нужно уметь вовремя поставить точку, пока еще есть много теплых воспоминаний о времени, проведенном вместе. Они давно подошли к этой черте. Только инерция и страх обидеть человека, полностью зависящего от него, заставляют его молчать. Он не представляет, как признаться Маше, что в его сердце догорают искры былого чувства. А она? Неужели ничего не замечает? Маша не может не ощущать холодок, вкрадывающийся в их разговоры и недомолвки. Вежливая щадящая форма взаимного обмана.
Любой обман обречен. Рано или поздно все становится явным. И если упустить момент, то явление правды будет сопровождаться необратимыми разрушениями. Нужно действовать. Пока ступенчато. Чтобы шок был не так силен. Некрасов нахмурился. Как странно. Мир продолжает существовать по своим законам, а Андрон уже не может жить по-старому. И проблема назрела не вчера.
У него есть все или было все? Жизнь вошла в привычную колею с известным маршрутом. Сердце стучало бесстрастно. Свое открытие Андрон тщательно скрывал. Он не хотел огорчать Машу. Теперь он точно знал, что нуждается в новых ощущениях. Не получилось один раз и на всю жизнь. Что поделаешь? Пройден очередной этап, только и всего. Труднее объяснить это Маше. Им предстоит неприятный разговор. Потом. Это будет потом, а пока Некрасов купался в эмоциях. Палата казалась ему кусочком рая. Пожалуй, это замечательно, что он поддался на уговоры Маркова и Маши. Иначе никогда не разглядел бы такого чуда, как Майя. Прекрасная женщина, в которую он влюбился без памяти. Непередаваемое ощущение окрыляло. Андрону казалось, что только теперь он начинает жить.
У него никогда не было отношений с женщиной зрелой. Разница в возрасте заинтриговала Некрасова. У Майи наверняка было много любовников. Скорее всего и сейчас она не одинока. Такая женщина не может быть одна. Она – мечта любого мужчины. Теперь и его мечта. Оказывается, так бывает. От этих мыслей Андрону было и светло, и грустно. Чувство нахлынуло на него так внезапно. Он находился в растерянности, но в то же время был полон решимости.
Тем временем Майя не спешила покидать палату. Андрон продолжал разглядывать ее. Ей за тридцать. Она следит за собой, лишена жеманства и напускного кокетства. Ничего лишнего. А волосы! Андрону никогда не нравились брюнетки. Он находил их внешность грубоватой, лишенной изящества блондинок. Майя оказалась вне всякой конкуренции. Создатель хорошенько потрудился над этим своим творением.
В глазах Майи страсть. Она умеет дарить и получать удовольствие. Андрон заинтересовал ее. Иначе для чего вся эта возня возле окна, эти взгляды, улыбки? У него есть шанс. Каково это – иметь любовницу много старше тебя? Его опыт в сердечных делах – пшик, и рассказать нечего. Почти нечего. Собственно, серьезные отношения у него были только с Машей. Скоротечные романчики, свидания на одну ночь еще в ту пору, когда Маша не вошла в его жизнь, он в счет не брал.
Ни к одной из девушек до Маши Андрон не чувствовал ничего серьезного. И был с ними честен. Ему удивительным образом удавалось сохранять хорошие отношения со всеми бывшими пассиями. Андрон умел обаять. Обижаться на него, тем более ненавидеть, мстить ему никому не приходило в голову.
Некрасов всегда знал, что перерос своих сверстников. Только это его удивительное свойство не касалось сексуального развития. В этом плане в передовиках он не значился. Секс как средство удовлетворения желания на уровне физиологических потребностей. По крайней мере, так было до встречи с Машей. С ее приходом в его жизнь произошло крепкое слияние двух важных понятий: любовь и секс. Долгие годы Андрона все устраивало. То, что происходило с ним сейчас, не укладывалось в рамки здравого смысла. Некрасову хотелось забыть о нем. Желание, которое пробудила в нем Майя, сделало его безрассудным.
Эта женщина нужна ему. Андрон был уверен, что такое сильное чувство он испытывает впервые. Все только начинается.
– Давайте померяем давление, – защебетала медсестра, вытаскивая задумавшегося Некрасова из мира фантазий в реальную палату, наполненную приглушенным солнечным светом и ароматом незнакомых духов.
Андрон повел носом – ему понравился этот запах. Послушно подставив руку, он наблюдал, как медсестра ловко надела манжетку. Прохладные пальчики мгновенно нашли пульс. Ему были неприятны колючие мурашки, забегавшие по его сжатой руке. Пальцы неприятно похолодели. Медсестра сосредоточенно следила за движением стрелки, а Некрасов за выражением лица Майи.
Наверняка она не замужем. Живет в хорошо обставленной квартире, где и принимает своего любовника. Встречи происходят по взаимной договоренности, быть может, в одни и те же дни недели. Например, по вторникам и пятницам. Почему? Потому что у ее любовника есть семья. Разорвать многолетние отношения, как и отказаться от жарких объятий Майи, бедолаге не представляется возможным. Вот он и мечется между чувством долга и страстью. Некрасов с удовольствием погрузился в придуманный им мир незнакомки. Почему-то в нем он чувствовал себя своим.
– Сто двадцать на семьдесят. – Майя сняла с его руки манжетку, снова улыбнулась. – Как у космонавта. Немного терпения, и вы забудете о головных болях.
Еще бы! Он уже обо всем забыл. Даже готов вычеркнуть из своей жизни все, что может помешать приблизиться к этой женщине. Она ему очень нравится, вся, от макушки до кончиков пальцев на ее стройных ножках. Мельком скользнув по ним взглядом, он увидел ярко накрашенные ногти. Алая помада на губах сочетается с цветом ее ногтей. Красивые, овальные, не слишком длинные, они – прекрасное украшение тонких чутких пальцев.
– Через полчасика можете осторожно подниматься, и на сегодня наша программа исчерпана. Завтра жду вас с это же время. – С лица Майи не сходит улыбка. – А пока, Андрон Егорович, я в соседней палате, если вдруг вы захотите что-то узнать, если я понадоблюсь… Нажмете кнопку вызова.
– Спасибо, Майя Владимировна. – Увидев, как черные дуги ее исключительно симметричных бровей взметнулись вверх, Некрасов пожал плечами. – Вы ведь тоже ко мне «Егорович»…
– А как вам удобнее? – Чертики так и плясали в ее смеющихся глазах.
– Без излишней официальности.
– Договорились. Разумеется, когда мы тет-а-тет? – С ее лица сошла улыбка, и оно стало похожим на лицо заговорщика, который едва не выдал важную тайну.
– Разумеется, – согласился Андрон, сдерживая улыбку. – Значит, до завтра, Майя?
– До завтра, Андрон.
– Я уже хочу, чтобы «завтра» наступило как можно быстрее.
Зачем он это сказал? Это не просто оброненная фраза. Не в его правилах бросаться словами. В ответ Некрасов получает загадочную улыбку, легкий румянец окрасил щеки Майи. Интересно, румянец можно симулировать? Ну, примерно так, как женщины порой симулируют оргазм? Некрасов решил, что с румянцем дело обстоит гораздо сложнее.