Одержимый
Шрифт:
Конечным пунктом нашего похода оказались личные рабочие апартаменты Зульнар, состоявшие из трех комнат. В первой нас встретила эльфийка в форме медика, которая тут же вскочила с места, как мы вошли. Видимо, это была приемная. Здесь Зульнар, недолго думая, оставила всю нашу охрану, при этом указав на окно, выходящее как раз на арены. Мы же последовали дальше, в следующие комнаты. Судя по единственной медицинской кушетке, стоявшей по центру, это либо смотровая, либо мини-операционная. В этом я не очень разбирался. Но мы последовали дальше, в третью комнату. А вот это уже был кабинет. Но не простой, а с застекленным
– Можете смотреть на ваши бои, – усмехнулась Зульнар. – Заодно осознаете, чем такие бои грозят вашему здоровью.
– А почему так хорошо видно? – удивилась Эльза, сразу принявшись рассматривать арены.
– Действительно, – растерянно произнесла Даяна. – Что-то я не вижу сетки куполов арен.
– Это сделано специально, – пояснила Зульнар. – Снизу купола кажутся чуть ли не сплошными, но это только с одной стороны. А вот с нашей они прозрачные. Это для того, чтобы свет попадал на арену, и кроме того, чтобы дежурному медику было хорошо видно, что происходит.
– Из чего они сделаны? – мне стало интересно.
– Специально обработанное дерево мурена, – ответила она. – По своей сути, эти ограждения являются одними большими рунными артефактами. Да и сама мурена по прочности превосходит даже железо.
– Вау! Смотри, там орк только что гному проиграл! – воскликнула Эльза, явно давно не слушая нас.
– Ладно. Смотрите свои бои, а мне нужно работать, – хмыкнув на это восклицание, сказала Зульнар, но перед уходом посмотрела на меня. – А ты не забудь о процедурах.
– Я помню, – серьезно сказал ей.
– Смотрите, там двое магией дерутся! – воскликнула Эльза, указывая в сторону одной из арен.
– Да вижу я, – поморщилась Даяна, с осуждением добавив: – И нечего так орать, я не глухая.
– Это он что, воздух поджег, что ли? – удивленно протянула Эльза, абсолютно не обратив внимания на слова Даяны. За что тут же получила тычок локтем в бок. – Ай! Ты чего?
– Будешь орать, я на тебя слепоту повешу, – пригрозила Даяна.
– И ничего я не ору, – буркнула в ответ Эльза, потерев пострадавший бок.
Глядя на арену, я сразу понял, что здесь что-то не так. Слишком хорошо видно, даже без усиления зрения. Активировал свою способность и чуть не ослеп. Количество активных артефактов, сияние источников и другие эффекты слепили не хуже солнца. Причем не одного, а сотни. И только когда привык, то смог рассмотреть все подробнее. Оказывается, стекло на нашем балконе было не простым, а магическим. Оно приближало изображение, и к тому же еще делало картинку контрастнее. Любопытная штука. Сетка арен так и вовсе светилась вся, так что пришлось в итоге отключить истинное зрение, а то ничего из происходящего внизу разглядеть не получилось. Но в памяти я себе заметку поставил. Через что-то наполненное магией моя способность ничего не различит, и это не очень хорошо.
Сначала я с интересом наблюдал за происходящим на аренах, но уже минут через двадцать мне это дело поднадоело. А все потому, что ничего интересного я не увидел. По сравнению с тем, что наблюдал в исполнении рейнджеров, сражения между студентами вообще никак не смотрелись. Это как после профессиональных футболистов выйти посмотреть дворовой футбол. Может, кому и интересно, но не мне. Дуэль магов так и вовсе выглядела посмешищем. Никаких хитрых приемов и спрятанных заклинаний в слоях других заклинаний. Все прямо и тупо. Один давит силой, а другой пытается такой же силой защищаться. М-да. Печально. Хотя, возможно, это дрались студенты второго или третьего курсов, а те, что постарше, во много раз лучше владеют магией.
В любом случае смотреть дальше мне смысла не было. Разве что можно смело сделать простой вывод: местная знать относилась к своей свите, как к расходному материалу. Особенно хорошо это было видно в моменты, когда кто-то из их приближенных проигрывал дуэль. Кроме злости и раздражения их лица больше ничего не выражали. Даже тени сочувствия или сострадания не мелькнуло на этих наглых мордах. Впрочем, не все были такими эмоциональными. Кто-то все время сохранял отстраненное, холодное и безразличное лицо. Чаще всего таким высокомерием страдала именно женская часть.
Оставив на балконе Эльзу с Даяной, я вышел в кабинет. Зульнар что-то изучала в своих бумагах, но как только узнала, что я уже насмотрелся и больше не горел желанием наблюдать за этим смертельным шоу, по ошибке названным дуэлями, сразу же предложила приступить к нашим занятиям. Отказываться смысла не было, так что мы пошли в комнату с кушеткой. В этот раз дроу почти час изучала мое тело и особенно источник. А когда она закончила, мы запустили очередное слияние духа с моим телом. Точнее, запускал я, а Зульнар очень тщательно контролировала данный процесс. В итоге на кушетке я провел почти два часа. И что самое удивительное, все это время Эльза и Даяна наблюдали за аренами. Даже как-то странно. Чего интересного они там увидели?
Впрочем, ответ на этот вопрос я получил сразу после того, как мы покинули здание целителей. Вся наша компания по дороге к нам в дом очень активно разговаривала об увиденном. Но если Эльза просто получала удовольствие от обсуждения каждой дуэли, то вот остальные занимались делом. Даяна, как и обе ее дроу-охранницы, смотрели не на сражения, а на расклады сил между аристократами. Стыдно было признаваться, но об этом очень важном на самом деле аспекте я совершенно не подумал. Потому внимательно слушал девушек. Именно из их наблюдений мы смогли сделать выводы, что аристократы большей частью уже определились с будущими союзниками, и более того, наметили создание нескольких коалиций. Единственными, кто пока еще не определился, были дети клановых вождей орков и гномов. По мнению Даяны, эти расы ждали появления на сцене эльфов и дроу. Кстати говоря, кроме нашего отряда и Надина никто из дроу и эльфов возле арен не объявлялся. Вот уж кто затаился, так затаился.
Вернувшись домой и поужинав, мы разошлись по апартаментам. Правда, парни уже через полчаса собрались в гостиной и принялись обсуждать бои на арене. Но не просто болтая, а в виде конструктивной дискуссии насчет того, против кого и что именно можно использовать, а с кем лучше не пересекаться на арене. Последнее относилось не к тому, что они кого-то боялись, – в общем-то, пока не наблюдалось ни одного разумного сильнее их, – а к возможным противникам, которые самоубийственными атаками и наплевательским отношением к собственной жизни могли серьезно ранить одного из наших. И как оказалось, таких «камикадзе» было много.