"Один из..." - "100 миллиардов солнц". Компиляция. Книги 1-6
Шрифт:
Тихий океан, 25 миль к северу от острова Уэйк, 2 сентября 1958 года
Мичман Майк Серофф вцепился в борт катера как рыба-прилипала в брюхо акулы. Ну не привык он к такой бешеной скачке по волнам! Хоть, вроде, и моряк. Но уж очень настойчиво его «попросили», сам командующий флотом адмирал Фелт не погнушался! Тут уж не до обсуждений. И если подумать, выбор правильный. Майк и так всегда идет нарасхват, когда без знания русского языка ни перехваченную передачу не прочтешь, ни грамотную дезу в эфир не передашь. Впрочем, в мирное время ложных приказов никто не отдает, но слушали и записывали все, что могли. И здесь сын эмигранта Майк, в котором от русского, нужно признать, ничего, кроме языка, не осталось, всегда незаменим.
А в районе Гуама сейчас как медом намазано. Майк не знает совершенно всего, но имеет представление о главном. Именно там заканчиваются космические трассы русских. Именно там приводняются загадочные аппараты, которые никак не удается заснять в приемлемом качестве. И именно там пасутся основные силы Тихоокеанского флота США, стараясь всеми силами проникнуть в закрытую зону, тщательно охраняемую русскими кораблями. Слишком приближаться и устраивать провокации тоже никто не хочет, русские несколько раз очень прозрачно давали понять, что готовы хоть на таран идти, но не допустить чужаков к своим секретам.
Отдельные отряды дежурят чуть западнее по трассе возможного спуска русских аппаратов в надежде поймать их на недолете. Кто же знал, что русская капсула под гроздью из трех ярких парашютов свалится отряду капитана Маккейна буквально на голову! Как тут не поверить в удачу? Но еще до посадки все знали, кого именно они ловят в небе над Тихим океаном. Сообщение ТАСС, подхваченное всеми мировыми агентствами, произвело шоковый эффект. Первый в мире космический полет! Пилот - майор Комаров Владимир Михайлович! Вдвойне обидно стало за Шепарда, ведь можно сказать, благодаря случайности русские оказались впереди!
Но если капсула оказалась так далеко от привычного места посадки, то это значит, что в этом полете что-то пошло не так, иначе как можно промахнуться на тысячу миль? Баллистика это точная наука. Более того, в подтверждение этой гипотезы русские связались с Вашингтоном и попросили при необходимости оказать космонавту помощь, пока не подойдут их суда.
Дело осложняется тем, что после приводнения из капсулы так никто и не вышел. Посадочные баллоны надежно держат аппарат на плаву, люк открыт, антенны развернуты, радиоперехват показывает интенсивные переговоры с советскими кораблями, но на запросы американцев на той же частоте никто не отвечает. В конце концов, начальство решило послать легкий катер и троих человек, одним из которых и стал Майк. И теперь они стремительно приближаются к качающемуся на легчайшей волне космическому аппарату, пытаясь понять, как к нему подступиться. На малых оборотах обошли кругом, и только тогда поняли, какая это здоровая штука. И всего один человек? Да там и трое поместятся!
Цепкий взгляд моряка скользит по слегка подгоревшему корпусу загадочного аппарата. Пожалуй, он и вправду побывал «там»! А вот и ручные скобы, видимо, для спасателей, по ним можно легко подняться из воды до самого обреза люка.
– Я пойду один, - сказал Майк рулевому, - Подойди футов на двадцать, в упор не приближайся, держись в стороне.
Рулевой кивнул и на такой же малой тяге заложил небольшой вираж. Подгадав момент, Майк оттолкнулся от бортика и плюхнулся в соленую океанскую водицу. Сентябрь месяц, вода еще вполне теплая. Ласты он надевать не стал, за десяток взмахов добрался до капсулы и взялся за первую скобу. Аппарат совсем немного наклонился, когда Майк начал взбираться выше, замечая кое-где чисто технические надписи на русском языке. Взявшись за самую верхнюю скобу, он подтянулся и поднялся по грудь над обрезом люка. Совершив это простое действие, он увидел много всего интересного, но первое, на что он обратил внимание, это черное, как открытый космос, дуло пистолета Макарова, направленное ему прямо в грудь.
Майк Серофф не был на войне и в него никогда не целились из пистолета, но несмотря на такой недостаток опыта, он остался спокоен. Если русский космонавт сразу не выстрелил, значит, если не провоцировать, все будет хорошо. Комаров выглядит вполне обычно, даже в чем-то отдаленно походит на Шепарда. Волевое лицо, решительный взгляд. В сообщении ТАСС говорится, что он военный летчик, и в это легко верится. На нем ярко-оранжевый скафандр, но шлем снят и перчатки тоже, а крепкие на вид ладони вполне уверенно держат рукоятку «Макарова».
– Не стреляйте, - сказал Майк на языке Пушкина.
– Я спасатель. Вам нужна помощь?
Пистолет куда-то мгновенно пропал, и Комаров даже слегка улыбнулся, хоть улыбка выглядит довольно хищно.
– Это территория Советского Союза, - сообщил он.
– Входить не разрешаю. Помощь не нужна. Подожди снаружи.
– Понял, - спокойно ответил Майк и спустился на пару скоб ниже. То, что он увидел, и так превосходит все мечты и начальства, и его собственные. Зрительная память у него неплохая, так что интерьер капсулы и даже конфигурацию приборов он запомнил очень хорошо. Оставалось надеяться, что майор Комаров не передумает и не пристрелит такого ценного свидетеля.
– Как звать-то тебя, спасатель?
– Комаров выбрался на обрез люка и помахал рукой катеру.
– Майк, - ответил мичман.
– Майк Серофф.
– Эмигрант?
– никаких эмоций в вопросе, просто слова.
– Отец из России уехал в Гражданскую, - уточнил Майк.
– Я в Штатах родился и вырос, только язык знаю. Вам точно помощь не нужна?
– Мы что, тонем?
– неожиданно озорно спросил Комаров.
– Или горим? Или я выгляжу плохо?
– Отлично выглядите для космического путешественника, - честно ответил Майк и не удержался от вопроса.
– И как оно там? Наверху?
Комаров чуть задумался, видимо, поняв, что его теперь не раз будут об этом спрашивать.
– Непривычно, - наконец, выдал он.
– Многое иначе, ко всему привыкать нужно. Но жить и работать можно. А Земля сверху, это такая красота, что словами не опишешь.
– Спасибо, - искренне поблагодарил Майк.
– Дайте мне пять минут. Я сообщу нашим, что все в порядке и вернусь, если вы не против.
– Ступай, - махнул рукой Комаров.
– Мне пока делать все равно нечего. Как вернешься, в люк не лезь, а то пальну случайно. Сперва постучи вот тут, по крышке, я выйду.
Майк молча сиганул обратно в воду и через минуту оказался на катере. Отряхиваясь от морской воды, мокрыми руками схватил рацию и доложил:
– Космонавт жив и здоров, помощь не нужна. Просьба ничего не предпринимать, он вооружен. Капсула на плаву, опасности затопления пока нет. Виктор-Чарли! Повторяю, Виктор-Чарли!
Последние слова предназначаются для тех, кто особо жаждет проникнуть в русские секреты и означают, что он заглянул в кабину и все запомнил. Пусть уже расслабятся. С той стороны его кратко поблагодарили и велели на всякий случай вернуться к капсуле, мало ли что. Сам Майк в подобных указаниях, в принципе, не нуждался. Ему и самому жуть как хочется продолжить разговор с вернувшимся ОТТУДА человеком, и он снова отдал рулевому команду подойти поближе. Прыгнув в воду и поднявшись по скобам, он постучал в крышку и принялся ждать.