Одиночка
Шрифт:
Не дождавшись от меня никакой реакции, женщина толкнула меня в спину.
Я неохотно повернулся, открыл глаза.
– Уже?
– Просыпайся, - сказала Мираша. – В зале трактира околачивается знакомая тебе рыжая девица. Со мной заговорить не пыталась. Думаю, ждёт, когда ты проснёшься.
Протирая глаза, я спустился по лестнице. Мираша подтолкнула меня в направлении столика. Зевнул, уселся на лавку и пробежался взглядом по залу.
Рядом с нами ужинали две немолодые пары. Чуть дальше,
Увидев меня, она вскочила с места и устремилась к нашему столу. Без спроса уселась рядом с Мирашей. Положила кулаки на столешницу и сказала:
– Ты мне должен, мальчик. Согласен с этим?
– Что тебе нужно? – спросил я.
– Вчера я помогла тебе. Теперь хочу, чтобы ты оказал мне ответную услугу.
Я посмотрел в её сощуренные глаза. Спросил:
– Какую?
– Ответь мне на насколько вопросов, - сказала рыжая. – Только не ври!
– Ответить на вопросы? И всё?
– Да.
– Хорошо, - сказал я. – Спрашивай.
Рассматривал лицо девчонки. И всё больше убеждался, что Мираша права. Рыжая, без сомнения, охотник. Об этом кричал даже её запах! Почему раньше я его не замечал?
– Ты не местный, правда? – спросила девица.
– Это так заметно?
– Да, если присмотреться к тебе внимательно. Откуда ты? И как давно явился в Селену?
– Я в столице всего несколько дней. А родился на севере. Далеко отсюда.
– Как зовут твоих родителей?
Заметил, что вопрос рыжей удивил Мирашу. Спросил:
– Зачем тебе это знать?
– Раз спросила, значит нужно! Отвечай!
– Ладно, - сказал я.
– Моего отца звали Тошир. На языке охотников это значит «чужак». А маму – Олуна, «белая». Довольна?
Девчонка нахмурилась. Постучала ногтями по столу.
– У них всегда были такие имена? – спросила она.
– Нет, - сказал я.
– Так их назвали на совете племени, когда принимали в стаю. Так принято. Каждый должен носить имя, которое ему подходит.
Рыжая кивнула, словно в чём-то согласилась со мной.
– Давно?
– Что, давно?
– Когда их приняли в эту… стаю?
– Еще до моего рождения, - сказал я.
– А какие у них были имена раньше?
– До того, как они пришли в наше поселение?
– Да.
– Я не знаю. Ни отец, ни мама об этом не говорили.
– Ясно.
– Что тебе ясно?
– Где сейчас твои родители? – спросила рыжая.
– Чем они занимаются? Тоже собираются перебраться в Селену? Что вы здесь забыли?
– Нет, - сказал я.
– Они уже никуда не собираются.
– Почему?
– Они умерли. Оба.
– Когда?
– Мама – пять зим назад. Отец пережил её почти на две зимы.
Девица дернула головой, словно хотела обернуться, но вдруг передумала.
– От чего? Я имела ввиду… что с ними случилось?
– Мама долго болела…
– Что она делала? – переспросила девчонка.
Выпрямила спину, чуть склонила голову на бок. Чем-то напомнила мне кошку.
– Знаю, что охотники не болеют, - сказал я.
– Никто, кроме неё. А маме не помогло даже то, что она обращалась.
– Как такое может быть?
– Папа говорил что-то об испорченной ауре – не очень понимаю, что это. Но мама болела. В последние дни, помню, едва могла ходить. Видел, что ей больно… но мне она всегда улыбалась. И умерла. А отец лишился удачи. Погиб на охоте. Его убил Зверь.
– Что за Зверь?
Я придвинул к себе тарелку. Обтёр о рукав халата ложку.
Сказал:
– Тот, что охраняет Лес. Тебе это ни о чём не скажет. А объяснять долго. Может, хватит меня расспрашивать? И расскажешь что-нибудь о себе? Как тебя зовут?
Девчонка постучала ногтями по столу.
Вздохнула.
– Это ты мне должен, тупица, - сказала она.
– А не я тебе. Так что рассказывать тебе ничего не собираюсь. Лучше пожалуйся, зачем явился в Селену. Что тебе здесь нужно? Кого ты здесь ищешь?
– Даже своё имя не скажешь? – спросил я.
– Нет. Отвечай на мой вопрос.
– Не буду.
Я взял с тарелки кусок мяса, затолкал в рот.
Девчонка приподняла брови.
– Капец! – сказала она.
– Ты обещал!
Я прожевал. И лишь потом произнёс:
– И выполнил обещание. Ты задала много вопросов. Я на все честно ответил. Так что… прости. Мы с тобой незнакомы. С чего вдруг мне делиться с тобой своими планами?
– Я тебе помогла!
Я покачал головой.
– Спасибо тебе, конечно. Что не оставила меня вчера на улице. И что отрезала уши тем тёмным. Но больше я тебе ничего рассказывать не буду.
– Почему? Ответь на последний!
– Нет, - сказал я. – Хватит с тебя ответов. Но я с удовольствием послушал бы о том, кто ты такая. И что тебе от меня нужно.
Рыжая усмехнулась.
– Мне? От тебя?
Встала из-за стола.
Сказала:
– Ничего. Главное я узнала. Не хочешь больше говорить – не надо. Как-нибудь переживу это. Но раз так… Некогда мне с тобой сидеть. Оставайся тут… со своими никому не нужными тайнами.
И направилась к выходу из трактира.
Мы с Мирашей переглянулись.
Женщина сказала:
– Даже я не поняла, чего она от тебя хотела. Зачем ей имена твоих родителей? Странно. Но ты молодец, Линур. Правильно сделал, что не стал делиться с ней нашими планами. История о твоих родителях ничего ей не даст. И вряд ли нам навредит. Хотя мне всё же интересно, зачем она ей понадобилась. А вот о магии… Девчонка и так о тебе слишком много знает.