Одинокая леди
Шрифт:
— Не угодно ли тебе заняться с нею?
— Я же сказала вам, что он ненормальный! — сказала женщина.
Винсент дико уставился на нее, и какое-то время Джери-Ли казалось, что он вот-вот ударит ее. Но вместо этого он вдруг отпустил руку Джери-Ли и пошел к бару, где долил свой стакан.
— Идите, убирайтесь отсюда! Вы, обе! — сказал он. — Все вы, шлюхи, одинаковые.
Молча Джери-Ли открыла дверь и вышла. Женщина последовала за ней.
— Он забалдел — дальше некуда, — сказала она. — Он нюхает с того самого момента, как вернулся домой. Они вышли
— Я могу вас подбросить? — спросила она.
— Нет, спасибо. Я лучше пройдусь. Женщина выудила что-то из сумки и протянула Джери-Ли.
— Позвоните мне как-нибудь. Это мой телефон. Механически Джери-Ли взяла какую-то бумажку. Женщина захлопнула дверцу машины и уехала.
Джери-Ли взглянула на то, что было зажато у нее в руке. Двадцать долларов, сложенных в несколько раз.
— Нет, нет! — закричала она вслед машине, но такси уже завернуло за угол. Она постояла несколько минут, пытаясь сморгнуть слезы, по одной выкатывающиеся из глаз.
— Такси, мэм? — высунулся шофер из притормозившей около нее машины.
— Нет, спасибо.
Она села на внутригородской автобус на остановке, что на Пятьдесят восьмой стрит. С реки начинал тянуть свежий вечерний ветерок. Она протянула водителю деньги.
— Слушайте, вы, богатенькие жители Вест-Сайда, не можете представить себе, что есть и бедные кварталы? Куда вы с этой бумажкой?
— Извините, — сказала она, поискала в сумочке, нашла двадцатипятицентовик...
Она села к окошку, задумалась. Все это было бы смешно, если бы не было так грустно. И она опять смахнула непрошенную слезу.
Единственный человек, проявивший к ней доброту за все эти страшные дни, была женщина, чье имя она не знает и даже не подумала спросить. Они обе были женщинами во враждебном им мире. Только женщина, которая побывала в таком положении сама, могла проявить жалость и сострадание к другой, оказавшейся в той же яме. Джери-Ли пожалела, что не села с ней в такси — как было. бы хорошо поговорить хоть с кем-нибудь.
И тут вдруг она подумала о Лисий. В ней была надежность и сила. И Фред говорил, что у нее масса всяких предприятий и заведений. Может быть, она сможет помочь ей с работой? И она решила позвонить ей, когда вернется домой.
Звонок домофона прозвенел, когда Джери-Ли закончила уборку. Она бросила последний взгляд на свою квартиру — все выглядело так, как давно уже не случалось, Быстро нажала на кнопку, открывающую дверь в подъезде и одновременно открыла свою дверь, стала ждать у входа в квартиру.
Вскоре послышались шаги на площадке нижнего этажа.
— Еще пролет наверх, — крикнула она. Показалась Лисия.
— Я забыла предупредить, что у нас нет лифта. Лисия улыбнулась.
— Все чудесно, — сказала она беззаботно, входя в комнату. — Я даже и не представляла, что есть такая штука, как лифт, до четырнадцати лет.
Джери-Ли закрыла за ней дверь.
— Я не хотела мешать вашей работе.
— А вы и не помешали, — ответила Лисия. — Обычно по вторникам я не работаю.
— Хотите выпить? — спросила Джери-Ли.
— У вас есть фруктовый джус? Джери-Ли покачала отрицательно головой.
— Может быть, белого вина? Лисия поколебалась, потом согласилась.
Джери-Ли быстро наполнила два бокала, протянула один гостье, Лисия села на кушетку, поставила бокал на столик для коктейлей. Джери-Ли села напротив нее, внезапно почувствовав необъяснимую неловкость, и удивилась, что смущается. Она сделала большой глоток вина.
— Я должна была бы позвонить вам. Извините.
— Но вы же позвонили.
— Да... потому что у меня все рушится, И мне просто необходимо было с кем-нибудь поговорить. Единственный человек, кому я могла позвонить, — это вы.
— Что случилось с вашей пьесой? Фред говорил мне, что Фэннон собирался финансировать ее.
— Пьеса оказалась неудачной. Пока я писала, я не понимала, но сейчас увидела. Я забросила ее, Лисия сказала как-то очень легко и просто:
— Такое случается. Я вложила деньги в несколько представлений. И ничего не получила обратно.
— Теперь мне нужно устроиться на работу. Больше валять дурака я не могу.
— Фред сказал мне, что вы не захотели взять у него деньги.
Джери-Ли кивнула.
— Почему?
— У Фреда свои планы, у меня — свои. И они не совпадают. Брать у него деньги в такой ситуации нехорошо.
Лисия немного помолчала и спросила:
— А какую работу вы ищете?
— Не знаю, — сказала Джери-Ли. — Я безработная актриса и неудачливый драматург. Единственное, что я знаю точно, это то, что мне нужно зарабатывать достаточно денег, чтобы я могла продолжать писать.
— И сколько, по-вашему, это потребует денег? Джери-Ли рассмеялась.
— Гораздо больше, чем я, по-видимому, стою на рынке. По крайней мере, полторы-две сотни в неделю.
— Это немало.
— Знаю. Но эта квартирка стоит мне две сотни в месяц со всеми удобствами.
— Вам нужен мужчина, который поддержал бы вас.
— Это вы по собственному опыту советуете?
— Да, — спокойно и твердо сказала Лисия. — У меня растет восьмилетний сын. Когда он появился на свет, его папаша дал мне двадцать пять кусков, чтобы я исчезла. Он не хотел, чтобы из-за какого-то черного ублюдка его благополучный белый мир пошел бы к... матери...
— Извините, — быстро сказала Джери-Ли. — Я не должна была спрашивать об этом.
— Но все сработало, — продолжала спокойно Лисия. — Мой сын живет за городом с моей мамой. А друзья, которые у меня появились, когда я жила с его отцом, помогли мне сделать первые шаги в бизнесе.
Джери-Ли осушила свой бокал и снова наполнила его.
— Вы совсем не пьете? — спросила она, заметив, что Лисия не прикоснулась к вину.
— Никогда не любила.
— А что происходит с Фредом?
— Он работает, — сказала Лисия. — Сейчас он в Лос-Анджелесе. Он будет делать свой альбом для одной из фирм грамзаписи. Когда альбом выйдет, они собираются послать его с гастролями по всей стране. Они считают, что у него есть отличный шанс.