Одинокие души
Шрифт:
– Но, Максим…
– Поговорим обо всем утром, хорошо?
– Кира, - я слабо смотрю на подругу и чувствую внеземную пустоту. Она давит на меня, прижимает к земле, не позволяет дышать. – Я ведь не хотела просыпаться.
Блондинка тащит меня к выходу. Молчит. Тяжело дышит. Но затем неожиданно грустно
шепчет, и это последнее, что я слышу, перед тем, как проваливаюсь в темноту:
– Смерть – слишком щедрый подарок.
В моей жизни было много хорошего, но, боюсь,
Пытаясь затуманить рассудок гневом и мыслями о мести, я окончательно потеряла связь с
реальностью. Смерть Максима казалась мне вымыслом, предательство Астахова – глупой
шуткой. Я отдала бы все за то, чтобы не просыпаться и умереть там, в круглой комнате, быстро, легко. Заснуть и не очнуться.
Но кто-то решил иначе. Решил за меня.
Возможно, это даже хорошо. Я устала принимать решения, и не факт, что смерть –
оказалась бы правильным вариантом. Мой спаситель предпочел дать мне второй шанс. И
пусть я не понимала, шанс на что именно, я должна была им воспользоваться уже не ради
Макса, не ради Стаса, не ради Леши или кого-либо другого. Я должна была им
воспользоваться ради себя.
Сейчас я смотрю на свое отражение в зеркале, и вижу, что мои руки опущены.
За что я боролась? За что сражалась? Как бы то ни было, все мои попытки исправить
прошлое привели лишь к одинокому настоящему. И да, я даже осмелилась подумать о
будущем, а ведь оно теперь у меня будет. Я жива. Я дышу. Я мыслю – значит существую.
И, возможно, жизнь дала мне второй шанс не для того, что я вновь начала сражаться.
Возможно, таким образом, она предоставила мне второй шанс смириться с прошлым и, наконец, очутиться в настоящем.
Я больше не хочу терять близких. Мне и так сильно больно. Я пыталась, я боролась. И я
проиграла.
Хватит.
Пора начать жить заново.
С чистого листа.
Так, словно ничего и не было.
Похороны Макса состоялись за городом. Меня не пригласили. А я и не рвалась.
Пережила его потерю вновь, хотя виду, что мне больно, не подала: остатки сильного
характера.
Проходит неделя. Я умираю от непонятного ноющего чувства одиночества. Хочется
сидеть в комнате. Сдаться и не выходить.
Проходит две недели. Я постепенно осознаю, что покидать границы спальни –
неотъемлемая часть жизни.
Проходит месяц. И я уже привыкаю к чувству боли. Даже как-то странно просыпаться и
на несколько секунд забывать о потере. А ведь после долгого сна, ты открываешь глаза в
новом мимолетном мире, где нет горя, нет счастья. Есть только спокойствие и
умиротворение в теплой кровати. Эти эмоции занимают рассудок секунды
меньше, иногда больше. Затем мысли вновь попадают под атаку жизни, и становится так
же плохо, как и было до этого, как и будет после.
Серое утро декабря. До Нового Года остается двадцать четыре часа.
По привычке я просыпаюсь рано. Встаю с кровати и сразу же иду на кухню. В горле
пересохло. Жутко хочется пить. Завариваю себе чай и усаживаюсь за стол. Наблюдаю за
хлопьями снега на улице. Красиво.
Но мне все равно.
Этот новый год будет самый ужасным новым годом за всю историю моей жизни.
Усмехаюсь.
За исключением того нового года, который вылетел из моей памяти. Возможно, он был
ещё хуже.
На кухне пахнет салатами, мясом. Моим любимым шоколадным тортом. Мама вчера
целый день готовила, и абсолютно забыла о том, что мне на все плевать.
Жаль её.
Она ведь так старается.
– Уже проснулась? – а вот и она. – С чего вдруг так рано?
– Просто. – Чешу нос. – Так получилось.
– Сделай и мне чай. – Молча встаю и ставлю рядом со своей чашкой ещё одну. – Как
спала?
– Нормально.
– Говорят, сегодня столько снега будет! Давно уже не заваливало так улицы.
– Ага.
– Может, сходим по магазинам? – мама улыбается и облокачивается спиной о дверной
косяк.
– Новогодний ажиотаж – это ведь так весело. Толпа людей, рвущаяся к
прилавкам…, ммм. Возьмем с собой Карину.
– Нет, я как-то не очень хочу. – На самом деле, я вообще не хочу. Но нужно каким-то
образом смягчить ответ.
– Почему? Купим мандаринов. А то те, что привез папа, уже закончились.
– Сходите с Кариной. Я лучше дома посижу.
– Лия, - мама выдыхает и устало протирает глаза. – Ты…, если ты не хочешь праздновать, так скажи. Я пойму и…
– Нет, - качаю головой и дрожащими пальцами беру чайник. – Не выдумывай.
– Я серьёзно. Мы понимает, что у тебя совсем не праздничное настроение.
– Мам, хватит. Всё нормально.
– Не нужно обманывать. Я же вижу, что все НЕ нормально.
– Тебе кажется.
– Лия…, может, сходим к…, - выдыхает. – Навестим отца братьев, и…
От того, что она собирается предложить, по моему телу проносится электрический разряд.
Я даже подумать не могла, что подобное способно родиться в её голове. Меня качает в
сторону, и я неуклюже выливаю немного кипятка себе на пальцы.
– Аууч!
Отдергиваю руку и прижимаю её к себе. Жмурюсь.
– Лия, осторожно! – восклицает мама и вихрем приближается ко мне. – Сильно обожгла?